– Да, деточка, это я.

Голос по телефону был таким мелодичным и казался молодым, так что я представила себе дружелюбную женщину лет на десять старше меня, с которой у меня сложится обоюдная симпатия. Но передо мной предстала полная противоположность. Обладательница приятного голоса и моей будущей квартиры оказалась стареющей дамой, которая отчаянно пыталась скинуть хотя бы несколько лет. В морщинках у глаз застряли комки пудры, а двойной слой туши превратил её ресницы в острые ветки. Волосы коконом собраны на макушке в стиле Одри Хепбёрн, но от такого творческого беспорядка несравненная мисс Хепбёрн пришла бы в неописуемый ужас. В свободном цветастом платье по колено и в жирном макияже, она отступила в сторону, пропуская меня внутрь.

– Проходи, милочка. Я тебя уже заждалась. Вот и твоя квартира.

Я чуть не выронила чемодан из рук. Видно, не такой реакции ожидала хозяйка. Но и я ожидала не такой дыры. Никакого сходства с тем, что мы с мамой разглядывали на сайте.

– Вам нравится? – С преувеличенным воодушевлением спросила миссис Саммер.

Язык не поворачивался, чтобы ответить. Если я открою рот, тут же разревусь, как маленькая девочка. Где бежевые паркетные полы с вкраплениями серых разводов, по которым можно ходить босыми ногами? Где мягкий диван с малиновой обивкой, на котором я планировала читать романы и пить пиво из бутылки? Где струящиеся занавески, которые идеально сочетаются с нежно-розовыми обоями? Под описание миссис Саммер подходило лишь то, что квартирка была маленькой.

– Замечательный выбор для молодой девушки. – Приговаривала она по телефону, когда я звонила, чтобы забронировать этот ужас.

– Миссис Саммер, – тихо промямлила я, оглядывая то, где мне предстояло жить следующий месяц. – Квартира выглядит совсем не так, как на фотографиях.

– Ну что ты, милочка, именно так. – Сахарным голосом заверила хозяйка. Кого она пыталась обмануть? Солнце Сан-Франциско пока ещё не ослепило меня настолько, чтобы я потеряла зрение.

– На фото она была… новой. А тут пожелтевшие обои, выцветшие полы и даже нет телевизора.

– Ну это же Сан-Франциско! – Заявила миссис Саммер, будто это всё объясняло. – За эти деньги вы не найдёте ничего лучше.

– Ну не знаю… Это не совсем то, что я ожидала.

Но я кривила душой. Это было совсем не то, что я ожидала! Видя, что я вот-вот сорвусь с крючка, на который она с таким усердием меня насаживала, миссис Саммер тут же буркнула:

– Задаток я не верну.

Будь я более смелой, я бы ушла по-английски и хлопнула дверью. Подыскала что-нибудь другое. Но во мне сработала предательская трусость всех Холлбруков. Я вздохнула, отсчитала семьсот долларов и с тяжким сердцем вручила их хозяйке. Очевидно, кошельком она не пользовалась, потому что тут же припрятала шелестящие купюры за лямку своего гигантского лифчика.

– Мужиков не водить, домашних животных тоже. – Дала последнее напутствие хозяйка. – Знаю я вас, провинциалок.

Мой рот приоткрылся в обиженном изумлении. Это оскорбление? Даже если бы я нашла, что ответить, отвечать уже было некому, так как моя домовладелица с чистой душой скрылась за дверью, оставив меня наедине с этим чудовищем. Надеюсь, с соседями хотя бы повезло, и мне не придётся бороться за тишину с шумными наркоманами, а за право спать на кровати – с отрядом тараканов.

Я оставила чемодан у двери, а сама прошлась по своему новому дому. Да уж, назвать его домом язык не поворачивался. Гостиная была и холлом, и кухней одновременно. В центре громоздился протёртый диван, и я постаралась не думать, сколько пятых точек протирало его подушки.

На кухоньке было так мало места, что я всерьёз засомневалась, сумею ли открыть духовку так, чтобы дверца не протаранила один из шкафчиков. Ну, хоть холодильник работает! Об этом свидетельствовало прерывистое гудение, похожее на бормотание недовольного старика. Первым делом нужно будет купить что-то съедобное. Один за одним я стала распахивать шкафчики, чтобы проверить, оставила ли моя заботливая хозяйка хоть что-то, пригодное для жизни. Как вдруг дверца слетела с петли и больно треснула меня по макушке.

Вот же блин! В последний раз такую шишку мне поставил Харви, а он уже лет десять не бил меня по голове.

Пожалуй, с кухней я познакомлюсь чуть позже. Сразу за холодильником показалась ещё одна дверь. Хоть в чём-то миссис Саммер не соврала – в адской квартире была вторая комната. Я скрестила пальцы и со скрипом вошла в неё. Спальня оказалась более или менее достойной своего описания. Помимо двуспальной кровати и шкафа в ней ничего не было, даже занавесок, но зато всё выглядело достаточно мило. Даже постельное бельё казалось чистым и отглаженным, за что я мысленно поблагодарила миссис Саммер.

Окно выходило прямо на автостраду Брэйшор, и в это время суток по ней проносились полчища машин. Пожалуй, к этому виду и шуму можно привыкнуть, главное, не открывать окно. Но как хотелось бы каждое утро просыпаться под шёпот волн, а не под оркестр клаксонов. И чтобы от одного взгляда на прибой хотелось с радостью начать новый день, а не выброситься в это самое окно.

Я вернулась в гостиную и плюхнулась на диван, стараясь не замечать облака пыли, что тут же взметнулось в воздух. Что я здесь делаю? Сбежала из двухэтажного дома с собственной спальней и премиленькими шторами ради этого? Ради квартиры, в которой страшно ночевать в одиночку? Ради города, в котором я никого не знаю?

Как назло, в кармане завибрировал телефон. Не нужно быть ясновидящей, чтобы догадаться, кто окажется на проводе. Мама как чувствовала, что сейчас я больше всего по ней скучаю.

– Привет! – Я попыталась выдавить из себя тот лимит радости, на который была способна в этот момент.

– Дорогая! Как твои дела? Ты уже приехала? Ты в Сан-Франциско?

В этом вся мама. Задаст тысячу вопросов до того, как услышит ответ на первый.

– Да, мам. Я уже здесь.

– Как добралась? Без приключений?

– Всё в порядке. – Лучше не вспоминать безумную поездку в трясущемся автобусе, который весь поскрипывал, как старая телега на последнем издыхании.

– И как она? Твоя новая квартира?

Я прикусила губу, осматривая свои новые пенаты. В жизни я не врала маме, но, похоже, придётся начинать. Я просто не могу сказать ей правду о том, как меня нагрела хозяйка, и что я буду делить спальню с клопами. Она тут же запрыгнет в ближайший автобус из Модесто и примчится с кулаками наготове. Или заберёт меня обратно. Я не могу больше быть беззащитной, беспомощной девочкой, какой была двадцать пять лет. Собравшись с духом, я озвучила свою первую ложь:

– Она… потрясающая! Такая, как на фотографиях! Здесь стильный диван, – я провела рукой по вмятине на подушке. – Просторная кухня, – я бросила взгляд на три несчастных шкафчика и забрызганный жиром чайник, – а ещё отдельная спальня с большой кроватью. Представляешь?

– О, дорогая, я очень рада, что ты нашла подходящую квартиру. Знаешь, я очень боялась, что тебя могут обмануть. В этих больших городах столько мошенников.

– Да-да, мам, мне крупно повезло. – Обманщица.

– А как Сан-Франциско? Ты уже видела океан?

– Мам, я только приехала и ещё не успела осмотреть город. Но то, что я видела, это… не передать словами! – Хоть в чём-то не соврала, и на душе тут же полегчало. – Здесь так красиво, столько симпатичных улиц и кафешек, что глаза разбегаются!

– Как же я тебе завидую, – протянула мама, и я тут же вспомнила, что она, как и я, ни разу не выезжала за пределы Модесто. Мне тут же стало грустно.

– Ты должна увидеть всё собственными глазами. Надеюсь, вы с папой как-нибудь приедете ко мне в гости… – я снова обвела взглядом своё убогое жилище. – Только немного позже, как только я тут обживусь и встану на ноги. – И найду квартиру получше.

Послышался тяжёлый вздох, который означал только одно. Моя заботливая и излишне тревожная мама собиралась затянуть свою заботливую и излишне тревожную песню. Она так не хотела отпускать меня. До последнего пыталась отговорить от сумасбродной идеи в одиночку отправиться за сотню миль, лишь бы скрыться от самой себя и своего прошлого. Для неё было немыслимо выпустить одного из детей из-под крыла, хоть мы давно перестали быть её маленькими птенцами.