Литмир - Электронная Библиотека

Когда я впервые пришла в дом Сильви в Патчеме, на ней был шейный платок из шелка персикового цвета, и, как только я его увидела, мне захотелось такой же. У родителей Сильви в гостиной стоял высокий шкаф со стеклянными дверьми, украшенный черными звездами, а в нем – напитки. «Это все о нереализованном», – сказала Сильви, засунув язык за щеку и указывая мне наверх. Она разрешила мне надеть свой шейный платок и показала собственные пузырьки с лаком для ногтей. Когда она открыла один, я почувствовала запах груши. Сидя на ее аккуратной кровати, я выбрала темно-фиолетовый лак, чтобы провести по широким обкусанным ногтям Сильви, а когда закончила, поднесла ее руку к своему лицу и нежно подула. Затем приблизила ее ноготь ко рту и провела верхней губой по гладкому слою, чтобы убедиться, что он высох.

– Что ты делаешь? – рассмеялась она колючим смехом.

Я позволила ее руке упасть ей на колени. Ее кошка, Миднайт, вошла и потерлась о мои ноги.

– Извини, – сказала я.

Миднайт выгнулась и еще сильнее прижалась к моим лодыжкам. Я потянулась, чтобы почесать ее за ушками, и, когда сложилась пополам над кошкой, дверь спальни Сильви открылась.

– Уходи, – скучающим голосом сказала Сильви.

Я быстро выпрямилась, опасаясь, что она говорит мне, но подруга смотрела через мое плечо на дверной проем. Я обернулась, увидела его стоящим там, и рука сама потянулась к шарфу на моей шее.

– Уходи, Том, – повторила Сильви тоном, который точно указывал, что она разобралась с ролями, которые им предстояло сыграть в этой маленькой драме.

Он прислонился к дверному проему, рукава его рубашки были закатаны до локтей, и я обратила внимание на выпирающие мускулы на его предплечьях. Ему было не больше пятнадцати – чуть старше меня; но его плечи были уже широкими, а у основания шеи виднелась темная впадина. На подбородке у него с одной стороны был шрам – просто небольшая вмятина, как отпечаток пальца на пластилине, – и с лица не сходила усмешка. Я уже тогда понимала, что она была нарочитой: он думал, что она давала ему возможность выглядеть как Тед. Но то, как этот мальчик опирался на дверной косяк и смотрел своими голубыми глазами – маленькими, глубоко посаженными глазами, – заставило меня сильно покраснеть. Я протянула руку, погрузила пальцы в пыльный мех между ушей Миднайт и сосредоточилась на кошке.

– Том! Убирайся! – Голос Сильви стал громче, и дверь захлопнулась.

Можешь себе представить, Патрик, прошло несколько минут, прежде чем я решилась убрать руку с кошачьих ушей и снова взглянуть на Сильви.

После этого я изо всех сил старалась оставаться для Сильви хорошей подругой. Иногда я садилась на автобус до Патчема и проходила мимо ее двухквартирного дома, глядя на ярко освещенные окна, убеждала себя, будто надеюсь, что выйдет она, хотя на самом деле все мое тело было напряжено, ожидая появления Тома. Однажды я сидела у стены за углом ее дома, пока не стемнело и я не перестала чувствовать пальцы рук и ног. Я прислушивалась к пению дроздов и чувствовала запах сырости от живой изгороди, окружавшей меня, а затем села в автобус и поехала домой.

Моя мама часто смотрела в окна. Каждый раз, когда готовила, она опиралась на плиту и вглядывалась в крошечную стеклянную полоску у нашей задней двери. Мне казалось, она постоянно готовила подливку и смотрела в окно. И дольше всего помешивала ее, соскребая со сковороды остатки мяса и хрящи. У этой подливки был привкус железа, и она была немного комковатой, но папа и братья накладывали ее в свои тарелки доверху. Было так много подливки, что она попадала на пальцы и под ногти, и они слизывали ее, пока мама курила, ожидая, когда освободится посуда, чтобы ее помыть.

Они всегда целовались, мама и папа. В буфетной он крепко держал ее рукой за шею, а она обвивала его рукой за талию, притягивая ближе. Было трудно понять, насколько они подходили друг другу, – они казались буквально одним целым. Однако для меня это было совершенно будничное зрелище – видеть их такими, и я просто сидела за кухонным столом, клала свой Picturegoer[4] на ребристую скатерть, подпирала подбородок рукой и ждала, пока они закончат. Странно то, что хоть они и целовались все время, они практически никогда не разговаривали. Они говорили через нас: «Тебе придется спросить об этом своего отца». Или: «Что говорит твоя мама?» За столом сидели Фред, Гарри и я, папа читал Gazette[5], а мама стояла у окна и курила. Я не помню, чтобы она когда-нибудь садилась за стол и ела вместе с нами, кроме воскресенья, когда приходил папин отец, дедушка Тейлор. Он называл папу «мальчиком» и подкармливал свою пожелтевшую Вести, сидевшую под стулом большую часть обеда. Так что совсем скоро мама снова стояла и курила, убирала тарелки и перебирала черепки на кухне. Она ставила меня у сушилки, завязывала один из своих слишком длинных для меня фартуков вокруг моей талии. Его приходилось закатывать сверху, и я пыталась опереться на раковину, как она. Иногда, когда ее не было, я смотрела в окно и пыталась представить, о чем она думала, когда смотрела на наш сарай с покатой крышей, на папину беспорядочную грядку с брюссельской капустой и небольшой квадратик неба над садом соседского дома.

Во время летних каникул мы с Сильви часто ездили в «Блэк Рок Лидо»[6]. Мне хотелось сэкономить и посидеть на пляже, но Сильви настаивала на том, что «Лидо» – именно то место, где мы должны находиться. Отчасти потому, что в «Лидо» Сильви могла флиртовать с мальчиками. На протяжении всей нашей учебы она редко оставалась без поклонников, а я, похоже, никого не интересовала. Мне была неприятна мысль о том, что придется провести еще один день, наблюдая за тем, как моя подруга строит глазки, но бассейн был слишком красив со своими сверкающими окнами, белым бетоном и полосатыми шезлонгами, чтобы сопротивляться, и поэтому чаще всего мы платили девять пенсов и протискивались через турникеты к бассейну.

Я особенно отчетливо вспоминаю один день. Нам тогда было около семнадцати. У Сильви было светло-зеленое платье-двойка, а у меня – красный купальник, который был мне мал. Мне все время приходилось поправлять ремешки и оттягивать его пониже. К этому времени у Сильви были довольно внушительная грудь и аккуратная талия. Мне все еще казалось, что моя фигура – длинный прямоугольник с небольшим количеством дополнительных отступов по бокам. Мне нравились мои коротко подстриженные волосы, но я была чересчур высокой. Отец советовал мне не сутулиться и всегда выбирать туфли на плоской подошве. «Ни один мужчина не захочет смотреть на нос женщины, – говорил он. – Разве не так, Филлис?» А мама улыбалась и ничего не отвечала. В школе твердили, что с моим ростом я должна хорошо играть в нетбол[7], но я была ужасна. Я просто стояла с краю, делая вид, что жду пас. Но паса не было, и я наблюдала за мальчиками, которые играли в регби за забором. Их голоса так отличались от наших: глубокие, древесные и с той беззаботностью, какой обладают мальчики, абсолютно уверенные в следующем своем шаге в жизни. Оксфорд. Кембридж. Бар. Соседняя школа была частной, понимаешь, как и твоя, и мальчики казались намного красивее, чем те, которых я знала. Они носили хорошо скроенные куртки и ходили, засунув руки в карманы, а их длинные челки падали им на лица, в то время как парни, с которыми я была знакома (а их было немного), как бы бросались вперед, глядя прямо перед собой. Никакой тайны. Все известно наперед. Не то чтобы я когда-либо разговаривала с кем-нибудь из этих мальчишек с челками. Ты ходил в одну из таких школ, но никогда не был таким, да, Патрик? Как и я, ты везде был чужаком. Я поняла это с самого начала.

Было недостаточно жарко для купания на улице – свежий ветер дул с моря, – но солнце светило ярко. Мы с Сильви лежали на полотенцах. Я оставила юбку поверх костюма, а Сильви разложила свои вещи рядом со мной в аккуратный ряд: гребешок, плед, кардиган. Она села и прищурилась, глядя на толпу на залитой солнцем террасе. Рот Сильви всегда казался перевернутым вверх тормашками, а ее передние зубы следовали по нисходящей линии ее верхней губы, как будто были специально выточены по форме. Я закрыла глаза. Розоватые фигуры бегали по внутренней стороне моих век, когда Сильви вздохнула и откашлялась. Я знала, что она хотела поговорить со мной, рассказать, кто еще был в бассейне, кто что делал и каких мальчиков она знала; но все, чего я хотела, – это немного тепла на моем лице и ощущения отстраненности, которое возникает, когда лежишь на полуденном солнце.

вернуться

4

Журнал для фанатов кино. Издавался в Великобритании с 1911 по 1960 г.

вернуться

5

Правительственная газета Великобритании.

вернуться

6

Открытый бассейн в Брайтоне в стиле ар-деко. Существовал с 1930-х гг. Снесен в 1979 году.

вернуться

7

Женский вид спорта, разновидность баскетбола.

2
{"b":"814281","o":1}