— Это замечательно. За это я тебе благодарна, — все так же сонно промолвила Флора. Ее улыбка была полна истомы — и он почувствовал, что вот-вот снова распалится. Адам быстро взглянул на часы. Нет, хватит! Пора вспомнить об осторожности.

Молодой человек начал проворно одеваться, затем помог одеться Флоре, подхватил ее на руки и понес по лестнице вниз.

— Это уже становится традицией, — шутливо выговаривал он по дороге из конюшни в дом. — Я тебя одеваю, я же тебе чищу перышки, чтобы ты выглядела как приличная дама. Твое счастье, что у меня девочка и я знаю все премудрости женского туалета.

— У тебя и больших девочек хватает, — лениво поддела его Флора, но машинально и без злобы.

— Сейчас у меня только одна большая девочка, — мягко поправил он.

— Ах, временами ты бываешь такой душкой! — пробормотала она, еще крепче обвивая руками его шею.

— Ты тоже временами бываешь душкой, — страстным шепотом ей в ухо отозвался Адам.

— Послушай, зачем ты меня несешь? Я могу идти, наверное…

Тут до девушки словно впервые дошло, что он ее несет через двор на виду у всей челяди и работников.

— Адам! Нас все увидят! Будут судачить!

— Велика беда! — бесшабашно сказал Адам. — Но что за чудеса: леди Мне-На-Все-Плевать изволит робеть?

— Стыдно…

Он с почти искренним удивлением заглянул ей в глаза.

— Может, и стыдно. Однако не слишком.

Она внезапно зарделась.

— Если бы ты не был таким… ненасытным, я бы так не устала!

— Что ж, признаю свою вину, — галантно согласился молодой человек, не желая затевать спор о том, кто из них ненасытней. — Двух часов сна тебе хватит?

— О, два часа! Это было бы чудесно — и достаточно.

— В таком случае я отложу пикник на после полудня.

— Думаешь, это разумно? — встревоженно спросила Флора.

— Ты имеешь в виду Люси?.. Придумаю какое-нибудь подходящее для трехлетних ушек объяснение — за этим дело не станет. Да и нельзя показывать тебя в таком виде Доброй Туче. Старая дева будет возмущена — нахмурится и прольется целым дождем колкостей.

— Возмущена чем? — забавляясь, спросила Флора.

— Тем, какой плохой я хозяин. Разве можно доводить гостей до такого состояния? Нет, честно, она меня загрызет.

Флора рассмеялась.

— Да ты ее никак боишься!

Адам улыбнулся как проказник-мальчишка, пойманный на горячем.

— Скажем так, я опасаюсь ее увесистого тумака. А если серьезно, то мисс Маклеод так много значит в жизни Люси, что я люблю и ценю ее — и ничем не хочу смущать ее спокойствия. Ну а теперь срочно изобрази обморок, потому что миссис 0'Брайен и двое слуг таращатся на нас из окна.

— А почему я упала в обморок? — тихонько спросила Флора, краем глаза видя, как озабоченная миссис 0'Брайен быстрым шагом идет через веранду им навстречу.

— Жара.

— Побойся Бога, сегодня разве что пар изо рта не идет!

— Может, что-нибудь не то съела?

— Грех зазря позорить повара.

— Ах ты, Господи! — в отчаянии воскликнул Адам. — С тобой я совсем рехнулся! Не в моей привычке оправдываться перед слугами.

— Фи! Как это по-французски!

— При чем здесь французы?

— Все знают, что они со слугами надутые индюки.

— Может, на то есть причины, — вяло огрызнулся хозяин ранчо и приказал: — Будь умницей, закати глазки и молчок. Я все беру на себя.

Флора была сама покорность — она зажмурилась и очень натурально уронила руки, предоставив Адаму самому выпутываться.

— Леди Флора подвернула ногу в конюшне и сомлела, — пояснил граф, поднимаясь по лестнице на крыльцо, где его поджидали миссис 0'Брайен и пара лакеев.

— Ох, беда-то какая! — запричитала круглолицая экономка. — Надо за доктором послать! Бедняжка! Распухла ножка? Не было бы перелома!

— Успокойтесь, миссис 0'Брайен. Ничего серьезного. Я думаю, потянула связки. За доктором пошлем позже — если понадобится. Ах уж эти светские кисейные барышни: чуть что — хлоп, и в обморок! А кавалер — спасай! Лишь бы повиснуть у мужчины на шее!

Тут он странно крякнул — это Флора больно ущипнула его за плечо.

— Ну уж вы зря, мистер Серр, — фыркнула экономка. — Леди Флора не таковская.

— Таковская, таковская, — с усмешкой отозвался Адам. — Даже дважды таковская.

Когда они оказались вдвоем на лестнице, Флора обрушилась на любовника с упреками: дескать, что ж это он ее позорит в глазах миссис 0'Брайен! И вовсе она не вешается на шею мужчинам!

— Кто кого несет? Сейчас как уроню! — весело отбивался Адам.

— Сам меня замучил, а теперь дразнишь!

— Вот я тебе сегодня ночью вспомню! Я тебя поймаю на том, кто кого мучит!

— Ха! А кто вам сказал, что мы сегодня ночью увидимся, господин граф? Может статься, у меня совсем другие планы на сегодняшнюю ночь!

Тем временем он ногой открыл дверь ее залитой солнечным светом комнаты.

Уложив Флору на кровать и снимая с девушки сапожки, Адам нравоучительно промолвил:

— Насчет сегодняшней ночи я знаю точно. Опыт подсказывает, что наша графинюшка без этого может протянуть всего лишь несколько часов. Так что насчет того, что будет после полуночи, я не сомневаюсь.

— А вот и могу! — возразила Флора, капризно надувая губки. — Грех быть таким самоуверенным, господин Серр!

— Пусть я самоуверенный, зато вы у нас известная похотливица, мисс Бонхэм, — добродушно огрызнулся Адам. После доброго часа бурных утех с леди Флорой он отлично ладил со всем миром — и его было трудно чем-то задеть.

— Похотливица или нет — не ваша забота, — ворчливо буркнула Флора. — Отлично проживу и без вас.

Даже сонная, она продолжала воевать с ветряными мельницами.

— Ах, так! — рассмеялся Адам. — Ну, в таком случаем мы всю ночь будем резаться в бильярд. Или вы до первых петухов будете ублажать наш слух игрой на рояле.

Адам наклонился и легонько поцеловал ее в лоб.

— Кстати, — сказал он, выпрямляясь, — я ведь действительно не слышал, как вы играете! Вы справляетесь с Шопеном?

— Увы.

— Жаль.

Теперь он задвигал желтые парчовые занавески.

— Ну а как насчет бильярда?

— О, тут я виртуозка.

— Ого! — воскликнул Адам и даже на секунду бросил занавеску, чтобы оглянуться на эту не перестающую удивлять его леди. — Только не говорите, что вы играете на деньги!

— Отчего же? Могу и на деньги.

Он хмыкнул и улыбнулся.

— Что ж, вечерок будет интересный.

Флора залюбовалась им. Как хорош!.. Эти чувственные полудикарские глаза не обманули ее ожиданий. Он божественно хорош во всем!

— А впрочем, я могу передумать, — томно изрекла девушка, улыбнулась и закрыла глаза. Спать, спать, спать!

— В любом случае — в твоем распоряжении, — громким шепотом отозвался молодой человек.

Казалось, Флора мгновенно заснула. По крайней мере, она больше не шевелилась.

Не двигался и Адам, застывший у окна. Он пристально смотрел на лежащую на кровати молодую и прекрасную женщину, и какие-то тяжелые думы гнали прочь его лучезарное настроение. Ему было неприятно, что он так увлекся. Наваждение какое-то. А хороша, хороша… Чистая Мадонна! Впрочем, если и Мадонна, то с картины Бугро — чувственная, очень плотская. Приоткрытые во сне губы, полные, дивно очерченные, были цвета дикой горной вишни. Длинные ресницы бросали тень на румяные щеки. Грудь, которую он ласкал считанные минуты назад, мерно двигалась — прелестные полушария с шелковистой кожей.

Взгляд Адама двинулся вниз, к холмику внизу живота, что влек его, как Цирцеина песнь манит неосторожных путников. Красивая, ничего не скажешь… Но красотой его удивить сложно — с ранней юности вокруг него, уже тогда сказочно привлекательного, хищно кружили самые желанные женщины, и он лишь выбирал среди красивых наикрасивейших. Флора Бонхэм манила не только красотой, но и духом своим. Существо необычное, она излучала такую жизненную энергию и была так далека от пустячных интересов тщеславного высшего света!.. К тому же умна и остра на язык. Игрива, весела, задириста, боевита, напориста и прямодушна… Хотя все эти качества — палка о двух концах, и ему другим концом уже не раз досталось, но как все это отличается от вялой жеманности или книжной полуистерической романтики светских львиц с их ограниченным умишком и рабством перед миллионом условностей! Да, Флора Бонхэм может заявить в глаза такое, что другая и подумать не осмелится. Ну и что в том плохого? Говорит-то она правду! И конечно, в постели ничего подобного ему не встречалось — дика, изобретательна, пикантна и дерзка…