То, как они настойчиво подчеркивали уникальность еврейской культуры, делало их особенно отвратительными в глазах тех еврейских социалистов, которые, как Роза Люксембург, вообще отрицали какую бы то ни было социальную или культурную специфику евреев. Они страстно разоблачали утверждения бундовцев. И их враждебность в отношении самостоятельных политических организаций евреев влияла на ортодоксальность левых революционеров. В частности, Ленин был резким противником специфических прав евреев. «Идея еврейской «национальности», – писал он в 1903 г., – является определенно реакционной не только когда ее выражают ее последовательные сторонники (сионисты), но и когда она исходит из уст тех, кто пытается сочетать ее с идеями социал-демократии (бундовцы). Идея еврейской национальности идет вразрез с интересами еврейского пролетариата, поскольку распространяет среди него, прямо или косвенно, дух, враждебный ассимиляции, дух «гетто». И снова, в 1913 г., он пишет: «Кто бы ни выдвигал прямо или косвенно лозунг еврейской «национальной культуры» является (сколь бы хорошими ни были его намерения) врагом пролетариата, сторонником старого и кастового положения евреев, сообщником раввинов и буржуазии».
В итоге оказалось, что вся философия пролетарской революции базируется на том, что евреи, как таковые, вообще не существуют, разве что в виде фантазии, порожденной извращенной социально-экономической системой. Разрушь эту систему – и карикатурный еврей исчезнет из истории, как уродливый кошмар, и еврей станет бывшим евреем, просто человеком. Сейчас нам трудно примерить к себе образ мышления высокоинтеллектуальных, хорошо образованных евреев, которые верили в эту теорию. Но ведь верили, притом многие тысячи. Они ненавидели свое еврейство и наиболее приемлемым моральным средством избавиться от него была для них революционная борьба. Она приобретала при этом некое эмоциональное оправдание, поскольку они верили, что ее успех принесет им личное освобождение от гнета еврейства, а человечеству – всеобщую свободу от самовластья.
Такие «не еврейские» евреи занимали важное положение практически во всех революционных партиях стран Европы непосредственно перед Первой мировой войной, во время нее и сразу после. Они играли ведущую роль в восстаниях, которые последовали за поражением Германии и Австрии. Бела Кун (1886—1939) был диктатором коммунистического режима, находившегося у власти в Венгрии между мартом и августом 1919 г. Курт Эйспер (1867—1919) руководил революционным восстанием в Баварии в ноябре 1918 г. и возглавлял Советскую республику до тех пор, пока его не убили четыре месяца спустя. Роза Люксембург, мыслительный центр берлинской группы «Спартак», была убита за несколько недель до Эйспера.
Но, конечно, сильнее всего и наиболее зримо евреи отождествлялись с революционным насилием в России. Правда, во главе путча, который привел к власти диктаторское правительство большевиков в октябре 1917 г., стоял нееврей – Ленин. Однако главным исполнителем был Леон Троцкий (1879—1940), урожденный Лев Давыдович Бронштейн. Отец его был украинским фермером (из тех, кого позднее называли кулаками), сам же Троцкий – порожденный космополитической Одессой, учился в лютеранской школе. Он утверждал, что на него никакого влияния не оказали ни иудаизм, ни антисемитизм. На самом же деле, без влияния не обошлось; было что-то противоестественное, близкое к ненависти в том, как он травил евреев-бундовцев в 1903 г. на Лондонском съезде РСДРП, выгнав их со съезда и тем самым расчистив путь к победе большевиков. Он обзывал Герцеля «бесстыдным авантюристом», «отталкивающей личностью». Подобно Розе Люксембург, он отворачивался от еврейских страданий, какими бы ужасающими они ни были. Находясь у власти, он всегда отказывался от встреч с делегациями евреев. Как у других «нееврейских» евреев, подавление всяческих чувств в угоду политике положением распространялось у него и на собственную семью: он совершенно не интересовался бедами своего отца, который все потерял в революцию и умер от тифа.
Проявляя полное равнодушие как еврей, Троцкий компенсировал это вулканической энергией и безжалостностью революционера. Весьма маловероятно, чтобы большевистская революция могла победить и продержаться без него. Именно Троцкий объяснил Ленину значение рабочих советов и научил их использовать. Лично Троцкий был организатором и вождем вооруженного восстания, которое свергло Временное правительство и поставило большевиков у власти. Именно Троцкий создавал Красную Армию и контролировал ее до 1925 г., обеспечив физическое выживание нового, коммунистического режима в Гражданской войне, которая чуть не погубила этот режим. Больше чем кто-либо Троцкий символизировал насилие и демоническую мощь большевизма и его решимость разжечь мировой пожар. Более чем кто-либо, он нес ответственность за то, что в народе революцию отождествляли с евреями.
Последствия этого для евреев, как немедленные, так и в долговременном плане, как в локальном, так и в мировом масштабе, были ужасны. Белогвардейские армии, пытаясь сокрушить советский режим, относились ко всем евреям как к врагам. На Украине Гражданская война вылилась в самые ужасные погромы в еврейской истории. Там произошло свыше тысячи инцидентов, в ходе которых евреев убивали. При этом пострадали свыше 700 общин на Украине (и еще несколько сотен в России). Всего было убито 60-70 тысяч евреев. В других частях Восточной Европы подобное отождествление евреев с большевизмом приводило к физическим нападениям на безвредные еврейские общины. Насилие было особенно кровавым в Польше после провала большевистского вторжения и в Венгрии после падения режима Бела Куна. В 20-е годы нападения неоднократно случались в Румынии. Во всех этих трех странах компартии были созданы и управлялись в основном «нееврейскими» евреями, и во всех случаях расплачиваться приходилось аполитичным, соблюдающим обычаи и традиции евреям из гетто и деревень.
К тому же, по горькой иронии судьбы в России простые евреи не выиграли от революции. Даже наоборот. Они довольно много получили от Временного правительства Керенского, которое дало им полные избирательные и гражданские права, включая право на создание своих политических партий и культурных организаций. На Украине евреи участвовали в работе Временного правительства, еврей возглавлял специальное министерство по делам евреев; их защищали специальные положения о нацменьшинствах Версальского договора. В Литве, которую Советы не посмели аннексировать до 1939 г., эти гарантии работали прекрасно, и крупные еврейские общины в этой республике чувствовали себя в период между войнами едва ли не наилучшим образом в Восточной Европе.
В итоге для евреев ленинский путч повернул время в обратную сторону, и в конечном счете коммунистический режим явился для них несчастьем. Правда, некоторое время ленинцы приравнивали антисемитизм к контрреволюции. В своем декрете от 27 июля 1918 г. Совет Народных Комиссаров обязал все Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов принять меры, чтобы решительно и с корнем уничтожать проявления антисемитизма. Правительство распространило граммофонную пластинку с речью Ленина, осуждающей антисемитизм. Но эта довольно слабая попытка была перечеркнута злобными нападками Ленина на так называемых «эксплуататоров и хапуг», которых он именовал «мешочниками», намекая при этом на евреев. Режим, основанный на марксизме, который сам коренился, как мы видели, из антисемитской теории заговора, режим, который считал своей задачей поиск и преследование «классовых врагов», был просто обречен на формирование климата, враждебного евреям. В итоге среди основных жертв ленинской генеральной линии террора, направленной против «антисоциальных групп», оказались торговцы-евреи. Многие из них были ликвидированы; другие, общим числом порядка 300 000, бежали через границу в Польшу, страны Балтии, Турцию и на Балканы.
В то же время евреи занимали довольно видное положение в партии большевиков, как в верхних эшелонах, так и в низах: на съездах партии евреи составляли 15-20 процентов от общего числа делегатов. Но это были «нееврейские» евреи; да и сама большевистская партия была единственной партией в период после падения царизма, которая была активно враждебна целям и интересам евреев. При этом простые евреи страдали от еврейского же участия во властном режиме. Евреев-большевиков было много в ЧК (тайной полиции), а также в числе комиссаров, налоговых инспекторов и бюрократов. Они играли ведущую роль в продотрядах, организованных Лениным и Троцким для изъятия у крестьян зерна. Вся эта деятельность делала евреев объектом ненависти. В итоге, как это бывало не раз в еврейской истории, евреи становились объектом нападок с прямо противоположных позиций. Они были одновременно «антиобщественными мешочниками», с одной стороны, и «большевиками» – с другой. Материалы единственного советского архива, попавшего на Запад (о жизни Смоленска в 1917-38 гг.), показывают, что в сознании крестьян советский режим прочно ассоциировался с понятием еврея-посредника. В 1922 г. раздавались угрозы, что, если комиссары будут изымать золотые оклады из церквей, «никто из евреев не уцелеет: мы всех ночью перебьем». Толпа ревела на улице: «Бей жидов, спасай Россию!» В 1926 г. возобновились даже древние обвинения в ритуальных убийствах. В то же время архив свидетельствует, что евреи тоже опасались режима: «Милиции так же боятся, как раньше боялись царских жандармов».
