Так неплохо, что я никогда не зарабатывал столько. Юрец уже купил дорогую виллу, я только присматриваюсь. Ну, понятно, что на такой бизнес найдется немало желающих. Но на это есть дон Хосе.
Человек, которого не обойдешь, не объедешь.
Старый, бронированный Кадиллак – ждет нас на въезде в город. Это машина девяностых – Флитвуд Брогэм, единственная такая машина в городе. Скорее всего, в ней не дон Хосе, а Марко, его доверенное лицо, адвокат и соучредитель в каких-то делах. Именно с ним – я впервые и законтачил. И надо сказать, он немало рискнул, доверяя мне. За это я ему благодарен.
Флитвуд и наш Эксплорер – катятся мимо новых строек, кранов и сверкающих стеклом, окруженных зелеными насаждениями кондоминиумов. Несмотря на то, что мировая экономика в кризисе, с нефтью, промышленными металлами, китайской экономикой все до сих пор хреновато – здесь строят, строят и строят. Что еще раз подтверждает избитую истину: денег в экономике в кризис не становится меньше – они просто меняют хозяев. Говорят, что Панама уже слишком дорогая и застроенная – поэтому на очереди Уругвай, а дальше – Чили и возможно, что-то в Африке…
Сворачиваем к пристани – точнее, к марине, так называется организованная стоянка для яхт. Это лучшая марина в Уругвае, правда, до марин в Монако или Ницце ей пока далеко. Среди яхт – большинство парусные. Как мне объяснил Марко, у которого есть небольшая личная яхта – парусная яхта может быть такой же роскошной, как и моторная, но при этом – расходы на нее намного меньше. В некоторых странах – даже налоги берутся от мощности, а тут – какие налоги…
Сворачиваем, паркуемся – непринужденно, рядом с Порш Кайенн. Еще пять лет назад – таких машин в Уругвае не было…
– Как обычно?
– Ага.
Я прячу под курткой заряженный пистолет – автомат, Юрец – берет сзади сумку с автоматической винтовкой. Это еще не круто, на яхте Барретт припрятан на случай разборок. Типа «по дельфинам стрелять».
Выходим. Из Флитвуда появляется молодой, носатый тип под два метра ростом – его, почему то зовут Юри, он израильтянин. Начальник охраны дона Хосе, говорит по-русски. В Латинской Америке, кстати, много израильтян.
– Оружие есть?
– Конечно, есть – отвечаю я
– Оставьте в машине…
Делать нечего, оставляем. Юри быстро обыскивает нас, но мой пластиковый, напечатанный на 3D принтере дерринджер двадцать второго калибра он не находит. Немудрено – его найти нелегко. А где он есть – не скажу. Пусть это будет моей маленькой тайной…
Когда обыск заканчивается, из Флитвуда выходит сам дон Хосе. До этого – я лично разговаривал с ним два раза…
Дон Хосе – в чем-то похож на типичного мафиози, а в чем-то нет. Он не хромает, у него нет палки и шрамов – он выглядит как типичный американский миллионер лет шестидесяти на отдыхе. Он оставил семью (Марко рассказал, что дон Хосе не хочет, чтобы его дети и жена несли груз его проблем) и не чужд плотских удовольствий с местными красавицами. В то же время, он придерживается неких правил, которые сам же для себя и устанавливает.
Он смотрит на меня, на Юру, кивает мне, и направляется к пристани. Мы идем по чуть скользким, просоленным доскам, которые поскрипывают под ногами – навстречу моторной яхте. Товар на ней – уже упакован: водонепроницаемые мешки с поплавками и маяками – на всякий случай.
– Я не спрашиваю, как живет твоя семья, потому что знаю, что у тебя ее нет – говорит Дон Хосе – я не знаю, как принято начинать разговор у вас, у русских, и потому заранее прошу прощения за возможную бестактность.
Я согласно киваю. Мы идем медленно, чайки – кричат над головами
– Наши дела исчерпываются сотрудничеством в области торговли – говорит дон Хосе – и я впечатлен, как у вас идут дела. Надо сказать, редко можно встретить людей, которые умеют так развивать бизнес и зарабатывать на жизнь. Один такой человек – стоит больше ста пистолерос10…
Я снова киваю, лихорадочно думая о том, что говорить, если дон Хосе прямо предложит мне работать в его бизнесе. Вот о такой опасности – я и не подумал. Конечно, я и сейчас немало замазан – но все что можно мне предъявить – это деньги. К тому же – на наличных не написано, откуда они, и что на них покупали. Я не торгую наркотиками. А вот если работать на дона Хосе напрямую – то еще непонятно, каких врагов ты приобретешь, и чем придется заниматься. Ведь это не простая работа, это скорее… посвящение в рыцари, что ли.
– … наши взаимоотношения – продолжил развивать мысль дон Хосе – подобно большой семье. И многое держится не на деньгах…
Твою мать!
– … а на услугах.
Мы уже шли по пирсу, и под ногами – был океан.
– … я понимаю, что ты русо, и не являешься членом нашей семьи. Но, тем не менее – я прошу тебя оказать мне услугу. О которой мы ранее не договаривались…
Теперь – надо было говорить мне. Причем – хорошо подумать, как и какими словами. Дон Хосе Агирре не был так известен как Пабло Эскобар или Фернандо Очоа. Он пришел после них – один из тех, кто не воевал с государством, а находил с ним общий язык. Он вообще был выходцем из Мексики, а не из Колумбии. Мало кто знал, что в то время как добивали организацию Эскобара – мексиканские наркомафиози покупали подержанные Боинг-737. Потому что малыми самолетами – возить было нерентабельно. А в долю к ним – скорее всего, падал тогдашний президент Мексики. Понимаете размах?
– Я слушаю, дон Хосе – сказал я
– Мой крестный сын пропал. Мне нужна помощь, чтобы его найти.
О как!
– Простите…
– Он пропал в Одессе. Приехал туда – и пропал.
Твою же мать…
***
Три миллиона долларов – надо было перевезти в Буэнос-Айрес. Никто за нас – нашу работу делать не будет.
Однако.
Лодка была скоростной, не сигарета11 – но достаточно мощная, Сансикер с движками Вольво Пента, давала до пятидесяти миль в час. Я попросил Юрца встать за штурвал, а сам – сел на заднее сидение-диван, покрытое белой кожей, и стал думать думу тяжкую…
Зачем Энрике Артиго, двадцати девятилетний плейбой из Боготы поехал в Одессу – вопросов у меня нет – совсем не ради того, чтобы попробовать на вкус одесских барышень. Одесса – ключевой в регионе наркохаб, один из мощнейших каналов европейского наркотранзита. Одесса – это открытый город, традиции контрабанды в котором – лет двести, а наркотиками там торгуют лет шестьдесят, Одесса – открытый канал, что на Россию, что на Европу, Одесса, рядом с которой Приднестровье, а там Молдова и «пустая» граница с «шенгенской» Румынией, Одесса – открытый Коридор на Закарпатье, а там – контрабанду тащат сразу на три европейских государства… Короче говоря, Одесса – это лакомый кусок для любого наркотранзитера. Причем без разницы, как отгружать – либо через Атлантику, в Средиземное море и дальше – в Европу… тут надо лишь немного маршрут поменять, из Африки – не в Испанию, а морем – в Украину, дальше, через значительные африканские общины студентов – на Запад. Или через Тихий океан – еще проще. Через мексиканские или колумбийские порты – сразу через Суэцкий канал в Средиземное, дальше в Черное и разгрузка в Одессе. А на территории Украины – кокаин можно и складировать, и хранить, и фасовать… продажность местных ментов превосходит даже продажность ментов в Колумбии или Мексике той же. Понятно, очень хорошо понятно, зачем Артиго поехал туда. Непонятно, почему он пропал. Если бы он залез на чужую территорию, и это кому-то не понравилось бы – его бы избили или убили. Если похитили за выкуп – где требования о выкупе. Почему пропал?
Одесса. Жемчужина у моря…
Это город, который для меня больше родной, чем тот, название которого когда-то было напечатано в моем настоящем общегражданском паспорте. Это город, который мы пытались освободить в мае четырнадцатого – и потерпели поражение. Мы – проиграли свое «Куликово поле», наши предки выиграли – а мы проиграли. Это город, который я предал второй раз год назад – просто убежав из него, вместо того, чтобы сражаться со злом.
