– Ага, Абрамович отдыхает рядом со мной, – в тон мне произносит он.
– Какие мы скромные! – закатываю глаза и иду на кухню помогать маме.
Вслед за мной и Надя с ребятами. Мы выдвигаем стол на середину кухни, чтобы все поместились. Перебивая друг друга, делимся последними новостями.
– А вы знаете, что Витя покинул наш отряд холостяков? – сообщает брат и сложив руки на груди, откидывается на спинку стула. – Да-да, наглым образом взял и начал встречаться с девушкой.
– Ты конечно же не мог промолчать, – покачав головой, говорит Витя.
– У меня нет секретов от семьи. – Пожимает плечами Арсений.
– Ты хотел это скрыть от нас? Нехорошо, Виктор Андреевич! Ая-яй-яй! Как нехорошо, – шутя, укоряю его.
– Ага, скроешь от вас что-нибудь. – Обреченно вздыхает Витя.
– Ну же, не томи, расскажи, кто эта счастливица или… несчастная, – все же вырывается у меня последнее слово. На что Надя хихикает.
Витя сердито смотрит на меня и медленно проговаривает каждое слово:
– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали.
– Кошка, я даже не представлял, что Витек наш такая романтичная натура, – прерывает нашу словесную перебранку брат. – Мягкие игрушки, цветы, конфеты…
Пока брат перечисляет романтические похождения Вити, я мысленно переношусь в страну грез и представляю, что в один прекрасный день у меня появится такой же внимательный парень как Витя и будет делать мне сюрпризы, любить меня, уважать, оберегать. Хотя я в этом никогда не испытывала нужды, особенно после того трагического случая. Мама, Арсений и Витя окутали меня такой заботой, что порой мне тяжело дышать от их чрезмерного внимания.
– Ты решила сегодня пропустить тренировку и репетицию? – Подруга не позволяет мне долго летать в облаках.
За разговорами пролетели два часа, а я даже не заметила этого. Надя засобиралась домой, да и мне пора идти.
– Вы тоже уже уходите? – удивленно смотрю на брата и Витю, но подозреваю, что они снова включили гиперопеку.
– Кошка, не начинай…
– Сеня, это ты не начинай! – резко обрываю его. – Я прекрасно могу сама дойти, не надо за мной ходить хвостом. И вообще, – уперев руки в бока и переводя взгляд от одного парня на другому, заявляю, – я уже не маленькая девочка и дорогу до тренажерного зала помню.
Одарив парней сердитым взглядом, выхожу вместе с Надей из квартиры, не дав им возможности возразить или, ни дай Бог, проводить меня. Возможно, это было грубо с моей стороны, но я устала от того, что они готовы стелить соломинку при каждом моем шаге. Пора им понять, что я уже взрослая.
Проводив Надю до общежития, где ей выделили комнату, как сироте, я практически бегу на тренировку. Если опоздаю, Антон Романович семь шкур с меня сдерет. Мой тренер суровый и требовательный человек. Он никогда и сам не дает слабину, и другим не позволяет. В своей секции он не жалует девчонок, поэтому испытывает на прочность по полной. Из 10 девочек, что пришли на секцию вместе со мной, осталась я одна. Но это того стоило. Среди ребят я обрела много друзей и заработала кровью и потом, в буквальном смысле этого слова, уважение.
Закончив тренировку, я отправляюсь в душевую. Холодные струи стекают по моей спине, расслабляя каждую клеточку тела. В раздевалке высушив волосы, собираю их в пучок. Надеваю очки, и уже собираюсь выходить, когда слышу, как девчонки из соседней секции по йоге, обсуждают меня.
– У этой Аленки классная фигурка, но вот с лицом не повезло, – говорит одна из девиц.
– Да на нее только слепой клюнет, – засмеявшись, отвечает вторая.
Сжимаю ладони в кулак и пулей вылетаю на улицу. Глаза наполняются слезами. Ведь, несмотря на мои увлечения единоборствами, я очень ранима. Запоями читая романы, я, как и все мои ровесницы, мечтаю о своем принце на белом коне. Девчонки со двора, давно уже встречаются с мальчиками, ходят на дискотеки и в кино. Как же я хочу того же. Только каждый раз глядя в зеркало, в голове звучат слова отчима, плотно засевшие в моей голове:
– Ты же серая, безмозглая мышь! Ты никому не нужна. Такая дрянь никчемная, как ты, не может быть кому-то нужна.
Я так часто это слышала, что сама стала в это верить. Поэтому меня так задели слова, услышанные в раздевалке.
Получается отчим прав? Я действительно такая невзрачная и страшная? Мне всегда казалось, что он это специально говорит, чтобы унизить, оскорбить, задеть побольнее, но теперь уже сомневаюсь в этом.
Пока иду до дома культуры, вспоминаю, как отчим появился в моей жизни. После развода родителей, когда мне было семь лет мама начала устраивать свою личную жизнь. За ней ухаживало много мужчин, но она в каждом находила изъян. То маленького роста, то глуп, то мужественности не хватает. А однажды, на ноябрьских праздниках она познакомилась с мужчиной. Его звали Федор. Высокий, широкоплечий мужчина сразу покорил мамино сердце. Однако, несмотря на все его дружелюбие, мне он не понравился. О чем я сразу заявила маме.
– Дочка, он хороший. Вот увидишь. Не будь эгоисткой. Ты же хочешь, чтобы я была счастлива?
Да, я хотела этого. Я видела, как горели у мамы глаза, когда она смотрела на этого человека. Чтобы как-то сблизить нас, мама часто устраивала вылазки в кино, театры, кафешки, пикники. Дядя Федя оказался хозяйственным мужчиной. Дома было все по полочкам, но проблема была в том, что пока мама была дома, все было хорошо. Но стоило ей уйти, дядя Федя становился тираном. За малейшую провинность, как не убранная вовремя постель или плохо закрытый тюбик зубной пасты, я получала подзатыльники. Несмотря на мои жалобы, мама говорила, что я все это выдумываю. И в конце мая вышла замуж за дядю Федора. А уже в октябре, мне объявили, что у меня будет сестра или брат. Я очень радовалась и наивно думала, что с рождением малыша, отношение отчима ко мне изменится в лучшую сторону. Однако моим мечтам не суждено было сбыться. Беременность оказалось внематочной. Через год история повторилась. Мама потеряла много крови. Врачи сказали, что все попытки вновь забеременеть бесполезны. Дядя Федя тогда как с катушек слетел. При маме был примерным отцом семейства, заботливым мужем. Но стоило маме уйти, появлялась другая его сторона. Все чаще в мой адрес летели оскорбления, все чаще он стал поднимать на меня руку.
Капли дождя, попадая на мое лицо, вырывают меня из воспоминаний. Посмотрев на часы, прибавляю шаг.
На ходу стряхивая капли воды, вбегаю в дом культуры.
– Аленка, ты вся промокла, – по-доброму отчитывает меня гардеробщица баба Маша. – Давай мне куртку, я ее у камина повешу.
Баба Маша – самый важный человек в нашем храме искусства. По любым вопросам все обращаются к ней. Настолько доброго и отзывчивого человека, с такой широкой душой я не встречала.
– Рыбонька, сегодня у тебя репетиция в большом зале. И еще, – кивает в сторону двери, – там ребята занимаются с соседнего дома культуры. У них в клубе ремонт идет, так наша директриса им разрешила занять зал. Ты ведь не против?
– Да все нормально, баб Маша, я сегодня ненадолго. Одна занимаюсь. Хореограф на больничном до сих пор. – Улыбнувшись ей, отдаю куртку.
– Ты, рыбонька, меня клич, если эти кони приставать будут, – похлопав по плечу, говорит баба Маша.
Из репетиционного зала звучит громкая музыка, слышатся голоса. Открыв дверь, я робко вхожу. В дальнем углу, где стоит аппаратура, на пуфах сидят пятеро ребят. Посередине зала стоят двое парней и девушка. Высокий, смуглый парень в борцовке, с волнистыми темными волосами, уложенными в аккуратную стильную стрижку, жестикулируя руками, что-то объясняет паре. Его смешливые, чуть сощуренные карие глаза направлены прямо на них. Судя по всему, он лидер этой группы.
Второй парень стоит ко мне спиной и в такт музыке двигается к девушке. Я как зачарованная смотрю на эти тигриные движения. Смуглая кожа танцора блестит от пота. На нем нет майки, поэтому каждое движение его мускулистого тела завораживает.
