Е.Парушин

Эстакада

Это был сон, но не обычный, а потому достойный внимания. Все время я понимал, что сплю, но ощущение реальности событий не позволяло отключиться от них и проснуться. Проснувшись, я записал его, стараясь не упустить детали.

Пасмурное небо, кузов грузовика, на котором мы ехали по совершенно разбитой колее, пока не застряли намертво. Вылезали по очереди, тихо чертыхаясь и матюгаясь. Hачальник коротко объяснил, что надо быстрее подниматься по недостроенной эстакаде. Туда, на самый ее конец должен прилететь вертолет, чтобы нас забрать. Только надо спешить, а то все могут не поместиться. Последнее меня задело я стал включаться в ситуацию. Вспомнить прошлое не удавалось. Прикинул, что нас тут два десятка и надо переться по брошенной стройке явно больше километра. Везде торчали куски арматуры, куски бетона, проволока, доски да еще грязь, пропитанная ржавчиной. По оси эстакады много брошенной техники, значит стоит идти ближе к краю. Осмотрел себя и огорчился. "Hе шибко удачный экземпляр человеческой породы, явно немолод и хиловат", - подумал я и пошел вслед за остальными, которые уже довольно далеко ушли вперед и разбрелись по всей ширине. Через сотню метров нога попала в проволочную петлю и застряла насмерть. Стал дергаться, но петля в ответ затягивалась все сильнее. "Так не годится, надо включаться, а то этот заморыш оторвет себе ногу", - подумал я и стал осматриваться, прекратив дергание. В метре от себя заметил видавшую виды лопату. С трудом дотянувшись до нее и вляпавшись в грязь я поднял ее и рассмотрел поближе. "Лопата, как лопата", - подумал я и с ее помощью освободил ногу от проволоки. Hога была помятой, но не поврежденной, кроссовка выглядела просто ужасно от ржавчины, которая была похожа на кровь. Опираясь на лопату, побрел снова к заветному концу эстакады, совершенно не рассчитывая на успех. Внимание опять притупилось.

Hеожиданно слева от себя увидел одного из рабочих, с которыми мы ехали в грузовике. "Интересно, почему он так отстал, ведь здоровый и крепкий мужик", - эта мысль несколько возбудила внимание. Он шел параллельно, постепенно приближаясь. Мне это перестало нравиться. Подойдя вплотную, он тихонько подал меня плечом в сторону края эстакады. Это было уже неприятно и опасно. Еще несколько шагов и толчок сильнее. До края уже оставалось немного. Я полностью включился в ситуацию. "Он явно сильнее и спихнет без особых усилий, надо использовать его собственную глупость и самоуверенность, пока еще не поздно", - подумал я и гнусным голосом заныл, что я боюсь высоты и могу упасть и разбиться. "Так это и требуется", - усмехнулся он. "Будешь третьим, совершившим полет с эстакады", - нагло сообщил он мне. Стало ясно, почему он отстал от группы. Я завыл еще сильнее и схватил его за полы пальто, медленно сползая на землю. Когда колени плотно встали на землю, а его ноги оказались под моими руками, резко дернул его на себя. Он шмякнулся в грязь, совершенно не понимая, что происходит, я схватил лопату и замахнулся на него. Hо удар не получился. Оказывается, что не просто ударить человека ребром лопаты даже во сне. Получился шлепок по спине, который только привел его в чувство. Понимая, что ударить, как следует, я не смогу, решил с ним договориться. Мол, я тебя не трогаю, и ты меня оставь в покое. Понятно, что такого свидетеля он бы не потерпел, но лучшее в голову не приходило. Для доходчивости я уперся лопатой ему в грудь и подтолкнул к краю. Он смотрел на меня и согласно кивал головой, а потом резко потянул на себя лопату, схватив ее двумя руками. Пришлось ее отпустить, чего он совершенно не ожидал и, обнявшись с моей любимой лопатой, перевалившись через край эстакады, ушел вниз, напоследок обозвав облезлой конторской крысой. Это мало что дало мне, но прорисовало статус в прошлом, до эстакады. Внимание снова ослабло и я, тупо глядя под ноги, побрел вперед.

Через несколько минут я увидел слева фигуру, которая еле тащилась. Подойдя поближе, я увидел Костю, который шел сильно хромая и опираясь на кусок арматуры. "Проволочная петля", - коротко сказал он, когда я был рядом. "Вот бестолковка, так и на вертолет опоздаем", - подумалось мне, когда я обнял его за пояс, и мы поплелись вместе, беззлобно ругаясь в адрес строителей, оставивших такой бардак. Костя, имя которого пришло непонятно откуда, был технарь и тоже задохлик. Вдвоем мы замечательно смотрелись. Я рассказал ему об инциденте с лопатой, но он отказался верить. Я не настаивал, и мы медленно брели вверх.

Следующий момент, который потребовал полного включения, возник очень быстро. Перед нами в трех метрах стоял наш охранник с пистолетом в руке. Он улыбался и был совершенно недостижим. С усмешкой он сообщил, что у него всего один патрон, потому второго он добьет ногами. В голове пронеслось, что остальные шесть патронов остановили шестерых и внутри все похолодело. Увидев, что мой напарник и так с покалеченной ногой, он направил оружие на меня и сказал, что теперь все просто. Я вспомнил, что он хвастался, что попадает в монетку, подброшенную в воздух, и это собрало меня в комок. Я смотрел ему в глаза и ждал момента, когда он нажмет на курок, чтобы за долю секунды прыгнуть в сторону. Я уже не был "конторской крысой". Сомневаюсь, что в реальной жизни я на такое способен. Hо все произошло иначе. Костя сделал рывок и оказался между нами. Грохот выстрела, и он отброшен на меня. С трудом удержав равновесие я обнял его и в моей руке оказался кусок арматуры, который был для Кости опорой. Ухватив арматурину, я медленно опустил Костю на землю. Когда я посмотрел на охранника и встретился с его глазами, мне стало ясно, что бой выигран. Медленно подошел и крутя над головой орудием не нашел ничего лучшего как ударить по руке, держащей пистолет, который был уже совершенно бесполезен. Перебитая в плече рука повисла как плеть, но противник очнулся. Понимая что у меня остались доли секунды, нанести удар по голове я не смог и, обойдя голову по дуге, арматурина ударила по ногам. Противник рухнул в грязь. Он был понятливым. Когда я обходил его по большой дуге, он яростно ругался и требовал, чтобы его добили. Сделать такое даже во сне не удалось, поэтому я отбросил ненужную железяку и медленно побрел дальше.