– Могу я. Но ты не сказала. Значит, тебе это нравится.

– Марат, – отставила я в сторону свой бокал. Какое уж тут вино! – Я тебе уже сказала, что Марк ничего для меня не значит. Я люблю тебя. Я выбрала тебя. Я выбрала тебя ещё тогда, шесть лет назад. Если бы я хотела быть с Марком, я бы давно могла выйти замуж за него.

– Тебя сейчас держат дети, – заявил он невозмутимо. – Ты прекрасно знаешь, что я тебе их не оставлю, если поймаю на измене. Я этого на дух не выношу и никогда не прощу. Мы договорились об этом в брачном договоре.

– Когда я подписывала его, то совершенно не боялась того, что такая ситуация наступит, – сказала я. – Я не собиралась тебя предавать ни тогда, ни теперь! И сейчас ты ранишь меня, напоминая о том, что можешь забрать детей.

– А ты меня сейчас не ранила? – спросил он. – Я на грани, Лина. Сначала ты молчишь о том, что он тебе пишет, потом не можешь избежать того, что он тебя лапает.

– Это несправедливо, Марат, – покачала я головой. На глаза стали наворачиваться слёзы. – Он пришёл на кухню сам и перегородил выход.

– Почему не стала кого-то звать?

– Я не думала, твой брат настолько псих! Я пыталась уйти сама, но не успела – пришёл ты и увидел, как он тянет ко мне свои руки.

– И это было отвратительно.

– Я знаю. Марат, пойми… Я просто не хотела скандала. Я так надеялась, что эта война в прошлом. Откуда мне было знать, что он так начнёт себя вести? Он не нужен мне!

– Так вот тебе новость, милая, – он снова придвинулся ближе и заглянул в мои глаза. – Марк что-то задумал. Он приехал тогда, когда у меня большие проблемы в бизнесе. Он будет бить по всем фронтам. По тебе тоже, возможно. Ты ему, возможно, и не нужна, ты как способ, чтобы насолить мне. Не вздумай ему верить и слушать его. Не позволяй ему разрушать нашу семью. А если бы ты сказала мне заранее, что он тебе пишет, я бы предупредил тебя об этом раньше. А теперь давай поужинаем. Я очень голоден.

Стало очень неловко. Так я и думала, что Марк тут не просто так и развернул уж слишком бурную деятельность. Но не догадывалась, что могло всё повернуться даже так, что он попытается использовать меня как пешку в своей игре против Марата. Он принялся за свою порцию, а я свою лишь поковыряла вилкой – еда просто не лезла в горло…

– Прости, Марат, – ответила я после некоторых раздумий. Сжала его руку в ответ. – Ты думаешь, всё настолько серьёзно?

– Возможно, – ответил он. – Ты… не всё знаешь. Я тоже тебе сказал не всё. Но тогда это было неважно.

– Что ты мне не сказал? – нахмурилась я.

– Что Марк уехал не сам.

– Вот как? – подняла я брови вверх.

– Я его заставил. А сейчас моё влияние сильно снизилось. Он может захотеть… отомстить, элементарно. Благородства от него ждать не стоит, ты сама знаешь.

– Знаю, конечно, – забарабанила я по столу пальцами. – Ну и зря не сказал. Я бы тем более с ним даже общаться не стала. Надо было мне сразу уехать, едва я его увидела.

– Да, скорее всего, так было бы лучше всего.

– Марат, – сплела я свои пальцы с его. – Не ревнуй меня к нему. Всё в прошлом.

– У меня не получается, – ответил он, и в его глазах словно понеслись картинки прошлого. Как я выбирала между ними, не сказала о рождении дочери, как он был уверен, что я вышла замуж за его брата, как его уже предавали бывшие жёны до меня… Да, ему трудно снова кому-то верить. А тут я, которую он так сильно любит, и к которой подбивает клинья тот, кто нам крови в своё время и попортил… – Я хочу тебе верить, Лина. Но тогда слушай меня, пожалуйста. Говори о таких вещах. Иначе… у нас не выйдет с тобой семьи. Ревность меня сожрёт. Не давай повода, девочка моя. Помоги мне тоже.

– Я не дам повода, – заверила я его с горящими глазами. – Не сомневайся во мне. Ты мой муж, моя семья, моя жизнь… Мне не нужен никто другой.

– Хочу доказательств, – сказал он таким же тоном, как ранее о недоверии.

– Каких?

– В номере покажешь, – усмехнулся он и поднялся на ноги. Потянул меня за руку, чтобы я шла за ним.

Я послушно шла за ним. Нет, я вовсе не против утолить жажду своего мужчины. Не против, что он таким способом ищет подтверждения моей к нему страсти. Он хочет знать, что он по-прежнему для меня самый желанный, и я вполне готова ему это доказать. Я обожаю, когда он наслаждается моим телом и моими ласками. Именно тогда мы с ним становимся единым целым, именно тогда моё сердце действительно разрывается от любви и чувств к нему.

Мы вошли в номер и оказались в полумраке небольшого холла. Марат потянул меня дальше, вглубь номера, к огромной двуспальной кровати. Мы остановились возле неё, и он, глядя пристально в мои глаза, стал снимать пиджак, галстук… Затем подошёл ко мне и поднял вверх моё лицо. Он смотрел немного дико и безумно, это всё отголоски ревности. Но мне это нравится. Именно в те дни, когда у Марата случались приступы ревности, он трахал меня особенно горячо, до изнеможения. Нам обоим это в удовольствие…

Он провёл большим пальцем по моим губам и надавил на нижнюю, немного опуская её. Скользнул подушечкой пальца внутрь, где я уже встречала его кончиком языка. Он шумно вздохнул. Его возбуждает каждое моё эротичное касание, ласка языка и даже просто взгляд в моменты секса. И сейчас он хочет ощутить надо мной свою власть. Но надо мной ли эта власть? Возможно, всё наоборот, и это я владею его телом и душой в моменты откровенных ласк?

Он припал к моим губам в довольно жёстком, голодном поцелуе. Скользнул в мой податливый рот своим горячим языком и стал по-хозяйски ласкать меня своим – немного грубо, дико. Так умеет только он… Я застонала, запрокинула голову назад, а он намотал мои длинные волосы на свой кулак, заставляя меня держать голову так, как ему бы хотелось. Внизу живота всё стало скручиваться в тугую спираль, ожидая разрядки и предвкушая её. Неосознанно свела бёдра вместе в попытках найти успокоение. Но его мне даст только он, и даст только тогда, когда захочет мне это дать.

Почувствовала, как молния платья на спине стала расходиться, и вскоре мои плечи оказались оголены. Обнаженной груди коснулся прохладный воздух осеннего вечера, и соски тут же затвердели. Они привлекли внимание мужа. Он опустил пальцы на мою грудь и мягко, но настойчиво сжал её, а потом отпустил и под мои стоны сосредоточился на сосках. Его пальцы гладили их, нежно оттягивали, слегка выкручивали, заставляя спазмы по моему животу расходиться всё сильнее в нарастающем желании. Я вплела пальцы в его жёсткие волосы и подставляла ему своё полуобнажённое тело. Целуй, целуй же меня, Марат, я так тебя хочу… Я так люблю тебя. Безумно, жертвенно, по-настоящему.

И он целовал. Ласкал губами мои плечи, линию ключицы и грудь, немного не доходя до ареолы, словно играя со мной. Я же неосознанно тянула его голову к эпицентру удовольствия на моей груди, и он взял один из сосков в губы. Мой негромкий и томный стон нарушил тишину комнаты и перебил наше тяжёлое дыхание. Я сомкнула веки и ловила ощущения.

Язык прошёлся по соску, ещё раз и ещё. Настойчиво облизывал его, губы втягивали нежную чувствительную кожу в себя, ходили по нему, заставляя меня уже просто дрожать от напряжения.

– Не могу… – прошептала я и развела ноги шире, взяла за руку мужа и положила её на своё бельё. – Пожалуйста… Хочу кончить. Сейчас.

Марат закинул мою ногу себе за спину и, крепко удерживая её под колено, другой провёл по кружевам моих трусиков, которые были уже очень влажными.

– М-м… Да…

Он провёл ещё несколько раз пальцами по белью, а потом резко скользнул прямо в него, отодвинув ткань в сторону.

– Да… Марат… Дальше, – просила я, словно пытаясь сделать так, чтобы его пальцы оказались внутри меня и уже начали эти движения. – Трахни меня.

– Обязательно, – ответил он хрипло и надавил на клитор сильнее, получив мой новый уже полуобморочный перед оргазмом стон. – Ты сегодня получишь по полной, Багира.

Его большой палец надавил на клитор в одной точке и стал массировать его по кругу. В одну сторону, затем в другую. Мягко, более жёстко, ещё жёстче… Когда его палец скользнул в меня и стал двигаться, растягивая стенки, а губы снова поймали мой торчащий от удовольствия сосок, я вскрикнула и задрожала в его руках. Волны оргазма раскатывались по телу так сильно и мощно, что ему пришлось меня держать, пока я в неадекватном состоянии кричу, впиваюсь в его плечи и просто не могу даже стоять, повиснув на нём.