Она оказалась на удивление тяжелой. Священник поставил ее на бугристую кровать и отодвинул щеколду. Запах экзотических пряностей ударил ему в нос. Он осторожно вытащил жирные кусочки упаковочного материала и замер, когда его рука дотронулась до чего-то прохладного и гладкого. Раздвинув оставшиеся лоскутки, он вытащил золотую статую.

Глаза его постепенно расширились, когда он понял, на что именно смотрит. Статуя выпал из рук на матрас с глухим звуком. Туакер издал приглушенный крик и торопливо зажал рот обеими руками.

– Послушай, приятель, – обратился Фредди к Брендану. – Я кое-что знаю об ухаживании за женщинами. И смею заявить, что мне также известно о том, как за ними не надо ухаживать.

Мужчины сидели в великолепном салоне Брайтвуд-Холла, развалившись в креслах, обитых темно-зеленой тканью.

Стеклянные двери вели на веранду, с которой открывался великолепный вид. Две лужайки, расположенные уступом, идеально подходили для крикета и тенниса, а прямо позади фонтана в виде Пегаса располагалась мишень для стрельбы из лука. Живописные пастбища и угодья, раскинувшиеся за садами, великолепно подходили для верховой езды и стрельбы.

Около дюжины гостей собрались в салоне в ожидании обеда.

Фредди забросил себе в рот несколько орешков миндаля.

– В конце концов, не я ли считался одним из отчаянных повес в Патне, когда ты был еще зеленым юнцом?

Брендан широко улыбнулся:

– Да уж. Ты был замечательным примером для нас, молодых офицеров.

– Тогда не учи меня. Я справлюсь и без твоей помощи. – Глаза Фредди блеснули, когда он завидел свою добычу. Он встал, оправил пиджак и завернул кончики своих усов. – Пожелай мне удачи.

Войдя в салон, Генриетта сразу заметила майора Бонневиля, который направлялся прямо к ней. Выражение лица у него было решительное.

О Боже! Это выражение лица было ей очень хорошо знакомо. Каждый мужчина от восемнадцати до восьмидесяти придает лицу такое выражение, когда намеревается поухаживать за какой-либо дамой. Правда, Генриетта не понимала, почему майор решил сделать это, ведь она не сделала ничего, что могло бы воодушевить его. Но с другой стороны, Туакера она тоже не поощряла и в то же время считалась его невестой. Возможно, мужчинам просто не нужно поощрение, когда они решают что-то сделать.

– Мисс Перселл, – проговорил Бонневиль, тяжело дыша. – Какое счастье видеть вас здесь.

Генриетта, так же как и он, была приглашена в гости на выходные. Так где же ей быть? Курить трубку в лачуге лесника?

– Приятно видеть вас снова, майор Бонневиль. – Генриетта вежливо улыбнулась и сделала реверанс.

Майор издал какой-то сопящий звук, потерев кончик своего выдающегося носа ладонью.

– Это напоминает мне праздники в Индии. Ну, знаете, парни с блеском в глазах, красивые женщины, шампанское, устрицы. – Он опустил взгляд на грудь Генриетты, а затем снова поднял на нее глаза.

Генриетта мысленно порадовалась, что не последовала совету Эстеллы и надела самое скромное послеобеденное платье из пятнистого батиста с кружевными вставками над линией декольте, которые оставляли много пищи для воображения.

Бонневиль тоскливо вздохнул:

– Да, устрицы. Их нужно глотать сырыми, с капелькой перечного соуса. Вот мой совет.

Генриетта незаметно оглядела комнату. Путь к дверям на террасу был свободен. Только бы ей удалось отвлечь майора Бонневиля.

– Разумеется, – продолжал он, беря бокал шампанского с подноса проходящего мимо слуги, – здесь, в Британии, все намного скучнее. Никто не охотится утром на тигров ине возвращается только-только с поля боя с черепом, раскроенным топором какого-нибудь безумного туземца.

– Верно, – сухо ответила Генриетта. – Самая крупная дичь здесь – дебютантки да джентльмены.

Ее тон удивил ее саму. Почему в присутствии майора она начинала чувствовать себя эдакой раздражительной ханжой?

Ни к чему хорошему это не приведет. Генриетта предпочитала видеть себя такой, какой она чувствовала себя рядом с Бренданом, – смелым исследователем. И это было странно, поскольку майор Бонневиль пережил за свою жизнь больше приключений.

– Ну, дорогая, – усмехнулся Бонневиль, – даже в дебрях Африки, уверен, моей самой главной добычей всегда были бы прекрасные дамы.

Несколько человек собрались вокруг них. Майор Бонневиль появился в свете совсем недавно и всех чрезвычайно интересовал.

Беннингтон, лорд Торп, подошел поближе, его невеста, мисс Аманда Нортгемптон, висела у него на руке.

Сестра мисс Аманды, Эмили, так и не приехала в Брайтвуд-Холл. Как успела рассказать Генриетте Эстелла, она сказалась больной.

– Бонневиль, а что именно вы пишете? – поинтересовался Торп. – Должен сказать, ходит немало толков на этот счет.

Генриетта с интересом посмотрела на майора. Ей не терпелось услышать ответ.

– Ничего особенного, честное слово. Небольшая приключенческая история, некоторые размышления о разнообразии людей, живущих на субконтиненте.

– Вы слышали о Феликсе Блэкстоне? – спросил лорд Торп. Бонневиль улыбнулся:

– Слышал ли я о нем? Да я знаком с ним. Он мне как родной брат.

Генриетта слегка приоткрыла рот от изумления. Мисс Аманда взвизгнула:

– Так кто же он?

– Боюсь, что не могу открыть вам этого. Он все еще состоит на службе, знаете ли, работа под прикрытием и всякое такое. Не хотелось бы раскрывать его.

– Я слышала, – медленно проговорила Генриетта, – что он периодически приезжает в Англию. – Ее глаза встретились с покрасневшими глазами Бонневиля, и она судорожно сглотнула. – Мне даже сообщили, что в этот самый момент он находится на Британских островах.

Бонневиль опустошил свой бокал с шампанским, пожал плечами и, вытирая усы, сказал:

– Конечно. Даже неуязвимому Феликсу Блэкстону иногда бывает нужен отдых.

И тут Генриетта заметила Брендана. Он сидел, небрежно развалившись на стуле в другом конце комнаты, но лицо его было напряжено. Он смотрел прямо на нее.

Что-то внутри Генриетты встрепенулось, а горло болезненно сжалось.

И почему он не подошел к ней?

Черт возьми! Брендан потер лоб. С его удобного пункта наблюдения в темно-зеленом кресле было хорошо видно, что Фредди великолепно удается развлекать толпу своих поклонников. Включая Генриетту.

Брендан видел выражение ее лица в то время, когда она разговаривала с Фредди. В нем было и любопытство, и откровенное восхищение.

Не в силах больше сидеть сложа руки, Брендан вскочил. Несмотря на легкий ветерок, прилетавший с террасы, ему показалось, что в салоне невыносимо жарко и душно. Брендан ослабил галстук, а затем опять откинулся в кресле. Он сам создал эту ужасную ситуацию. Теперь ему оставалось лишь наблюдать за ее развитием.

Ну что же. Даже если Брендану и захотелось вдруг без какого-либо повода бросить ее, какое это имело для нее значение?

Генриетте он был не нужен. И хотя он и был первым человеком, распознавшим ее любовь к приключениям, ей не нужно было его постоянное присутствие, чтобы быть храброй.

И если уж ему так хочется перекинуть ее на майора Бонневиля, она заставит его понять свою ошибку.

– Майор, – проворковала она, подхватывая бокал шампанского с подноса проходившего мимо слуги, – каково это – бывать в столь опасных ситуациях за границей? Вам было когда-нибудь страшно?

Генриетта несколько раз старательно взмахнула ресницами и чуть было не рассмеялась над тут же последовавшим результатом. Бонневиль выгнул вперед грудь и откинул рукой назад свои напомаженные волосы.

– О, дорогуша, никогда не пугайтесь. Страх никуда вас не приведет. Я этому быстро научился, когда чуть было не был убит начинающим охотником за головами в Ассаме.

Толпа поклонников испуганно ахнула.

Генриетта постаралась скрыть свое удивление: как так получается, что и он, и Брендан чуть не погибли под ножом охотника за головами?

– Да. Местный вождь взял меня к себе, и его жена ухаживала за мной, но я чуть не умер от лихорадки, которая у меня началась.