Следуя за первым бойцом, который иногда почти полностью сливался с бетонными стенами, я шел молча, пытаясь услышать шаги за спиной. Но даже сейчас, когда ко мне не надо уже было подкрадываться, второй сопровождающий шел абсолютно бесшумно. Поворачиваться, чтобы проверить его наличие, я не решался. Наша группка забрела в очередные развалины, хотя я ожидал, что мы должны искать уцелевшее здание с командным пунктом внутри. И тут идущий впереди откинул грязный лист фанеры от стены, потыкал пальцем в какой-то бугорок на кирпичах, и к моему удивлению часть стены с шипением отошла в сторону, оказавшись хорошо замаскированной дверью. За ней оказался узкий тоннель с наклонной лестницей, уходящей куда-то вперед и вниз. Голубая приглушенная подсветка ступенек снова напомнила освещение больницы. Не самая моя любимая ассоциация.

Возглавляющий наше шествие боец пошел вниз по лестнице, я шагнул за ним, а сзади послышалось шипение и щелчки закрывающейся двери. Я не оборачивался, но все же наконец-то ощутил присутствие человека за спиной по вибрации металлических ступеней. Лестница упиралась в еще одну дверь. Первый коснулся двери, прожужжал зуммер, и боец сказал:

– Тётя, встречай племяшика. Апостол тринадцать.

Тяжелая дверь так же с шипением отъехала в сторону. За ней оказалось широкое бункерное помещение с низким потолком. Бетонные стены освещались настенным фонарями всё того же голубого свечения. Напротив входа стояла массивная капсула с горизонтальными прорезями, видимо защитный огневой рубеж. А по бокам от капсулы еще два бойца с оружием на изготовку. Вот эти ребята были экипированы гораздо внушительнее моих конвоиров. На охранниках были композитные латы, делающие их похожими на роботов с картинок из фантастических журналов, которые мне довелось видеть в детдоме. Вытянутые шлемы с прорезями, как на капсуле. Никаких разгрузок, лишь по массивному пулемету в руках, эти бандуры невозможно ни с чем спутать.

Первый мой сопровождающий слегка обернулся и жестом показал следовать за ним. Словно я мог куда-то еще пойти. Он подошел к стене справа от входа, стянул баллистические очки на подбородок и приблизил лицо к небольшой панели. Из панели тут же вырвался красный лучи и заплясал по глазам бойца. Затем раздался приятный женский голос:

– Апостол тринадцать, опознание завершено. Совпадение биометрических параметров сто процентов.

Боец повернулся ко мне и показал пальцем сначала на меня, потом на панель на стене. Разъяснений не требовалось. Я подошел к стене и так же приблизил лицо к панели. В зрачках тут же заплясали красные всполохи, и я инстинктивно зажмурился. Прозвучал неприятный зуммер, а сзади ненавязчиво подсказали:

– Еще раз. Глаза не зарывай.

Я послушно приблизился к панели, красные точки снова заплясали в глазах, и на этот раз я пересилил себя. Тот же женский голос произнес:

– Назовите себя.

– Эрик Левин. – ответил я неуверенно. Не то, что бы я был не уверен в том, что меня сейчас зовут Эрик Левин, а сама ситуация, новизна событий и присутствие вооруженных людей лишали уверенности в себе.

– Эрик Левин, опознание завершено. Совпадение биометрических параметров сто процентов. – ответила мне панель.

– Пошли. – сказал мне Апостол-13.

Я слегка ошарашенный отправился за ним. Когда мы удалялись по коридору, начинающемуся за капсулой, я услышал, что у панели началось опознание второго сопровождающего, и всё же решился обернуться. Но так как коридор делал плавную дугу, из-за которой уже было не полностью видно вход в бункер, то я лишь мельком увидел такого же как Апостол-13 невысокого бойца в аналогичном пиксельном камуфляже с закрытым маской лицом. Единственным отличием было то, что вместо каски на его голове был какой-то прибор. И чего, спрашивается, было скрываться от меня?

Ведущий сделал несколько поворотов в пустых разветвлениях коридора и остановился у одной из дверей. После набора короткого кода на боковой панели дверь, прошипев, отъехала в сторону и боец посторонился, пропуская меня вперед. Я посмотрел на него, ожидая каких-то пояснений, но их не последовало. Оставалось только шагнуть в открытую дверь, что я и сделал. Как только я переступил порог, дверь с непременным шипением вернулась в закрытое положение. Апостол-13 остался снаружи.

А внутри меня ждала та самая «тётка из Сарданска». Я сразу понял, что это она. Высокая, статная, я бы даже сказал «породистая» дама неопределенного возраста. Легкомысленная молодость когда-то сошла с ее лица, а вот годы придали особые черты некой серьезной и уверенной в себе красоты. Почему-то я подумал, что в ней в равной степени сочетаются властность и доброта. Из под белого лабораторного халата проглядывалась штабная форма. Странное сочетание, обычно или одно, или другое. По крайней мере на учебной базе я такого не видел.

Следующая череда мыслей кольнула мое основное сознание: а много ли ты, мальчик, видел в своей жизни женщин, что бы вот так через разглядывание человека несколько секунд уже делать выводы о его моральных качествах и уж тем более оценивать женскую красоту? Почему-то вспотели ладони.

– Здравствуй, племянничек. – сказала она, а потом улыбнувшись добавила: – Здравствуй, Эрик.

– Здравствуйте. Но мы же не родственники? – спросил я. Меня всё еще давила неуверенность, преследовавшая с первого щелчка предохранителя, и я на всё реагировал с сомнением.

– Как знать, как знать. – ответила она улыбаясь. – Но все объяснения чуть позже. А сейчас давай завершим то, ради чего ты здесь оказался. Миссия должна быть завершена. Проходи, ложись на кушетку. Не стоит терять время.

И она прошла вглубь кабинета. Я только после того, как оторвал от нее взгляд, обратил внимание на помещение, в которое попал. Серые бетонные стены сменились белым пластиком, несколько ширм как и на базе, минимум мебели. И стойка с оборудованием как близнец той, что была у старичка в очках с толстыми линзами. Это однозначно была лаборатория, кабинет врача или процедурная. Ну, в общем, помещение с медицинским уклоном. Я поежился. Хоть последнее время военная медицина не сделала мне ничего плохого, а даже наоборот, но все же опыт более раннего времени оставил не самые приятные впечатления от медицины в целом, которые иногда всплывали.

В кабинете больше никого не было, но похоже дополнительный персонал не требовался. «Тётушка» справлялась сама: подсунула мне под шею плотный валик, когда я укладывался на кушетку поверх рыжей клеенки, надела на голову шлем, пощелкала тумблерами на стойке. Я завалился даже не раздеваясь и не снимая ботинок, решив только скинуть рюкзак прямо возле кушетки. В этом видимо был какой-то свой смысл, что меня с порога без лишних приготовлений подключили к аппарату, не дав даже скинуть верхнюю одежду. Но в то же время, спешки в движениях никакой не было.

Вспышка, радуга, темнота. Снова ватка возле носа, едкий запах. Только рука, убирающая ватку, была мужской. Я дернулся, попытался сфокусировать глаза на человеке, приведшем меня в чувство, и с удивлением обнаружил, что вижу двух мужчин в форме. Вот это фокус, вместо одной неизвестной теперь два неизвестных.

– Твою мать! – радостно завопил внутри Мэл.

– Твою же мать! – удивленно повторил я вслух, хотя раньше избегал подобных выражений.

Эта неожиданность – возвращением моего второго альтера – была покруче всех предыдущих. Значит его не стерли, просто он временно уступил свое место в моем бинарном сознании другой личности.

– Весьма эмоционально. – спокойно заметил один из мужчин.

– Весьма. – повторил второй таким же тоном.

Я привстал, свесил ноги с кушетки и потер глаза, потом виски. Отходняк от процедуры был не из приятных. Хотя когда отходняки от чего-либо можно было назвать приятными. Сфокусировавшись на посетителях, я сразу отметил, что они сидят в на своих креслах в абсолютно одинаковых позах: откинувшись на спинки, положив руки на подлокотники так, что кисти расслабленно свисали, правая нога каждого была закинута на колено левой. Потом они как-то синхронно пошевелились. Не похожие друг на друга ничем внешне они, тем не менее, создавали впечатление близнецов.