— Обо мне потом. Это разговор особый.

— Ну-ну. Не сочинила еще, — хихикнул Сидоров.

— Самой большой загадкой для нас, — продолжала Люба, не обращая внимания на сарказм Ивана Ивановича, — была загадка появления на Земле — биологической жизни.

— Это надо же, какое совпадение: наши ученые тоже ни черта толком не знают об этом!

— Найдя письмо, мы узнали, что биологическую жизнь на Земле создали наши потомки. Земля остывала. Уже не было в атмосфере избытка свободной плазмы, свободной энергии в необходимом количестве. Потомки наши ушли под земную кору в раскаленную магму. Это был самый тяжелый и жестокий период в их жизни. Многие и многие погибли. Для остальных жизнь в чреве Земли была хуже, чем в тюрьме. Именно тогда лучшие умы цивилизации взялись за создание невиданной формы жизни — биологической, надеясь со временем матрицировать в ее представителей сознание плазметян, если проще — переселить их души в существа более приспособленные к жизни в условиях остывающей Земли.

— А что им на Солнце не рвануть, а? Там ведь сплошь — плазма.

— На солнце они не смогли бы существовать — слишком велика там сила гравитации. Дай закурить.

Сидоров недоверчиво посмотрел на жену, похлопал по карманам костюма, извлек пачку «Опала», зажигалку и с хитрой улыбкой подал Любаше.

— Ты вроде раньше не курила.

Дрожащими пальцами она достала сигарету, прикурила, сделала глубокую затяжку.

— Откуда тебе знать: что я делала раньше, а что — нет? _ спросила грустно Любаша. — Ты дома-то почти не бываешь: друзья, выпивки — до нас ли с сыном тебе?

— Опять ты за свое? — набычился Сидоров.

— Не нравится — не буду, — прошептала она.

— Вот именно. Ты лучше крой дальше про этих… предков-потомков.

— Как хочешь. — Любаша снова сделала затяжку, немного помолчала и, взяв себя в руки, продолжала: — Им удалось создать живую клетку. Они заставили ее делиться. Через миллионы лет после начала работ по созданию биологической жизни Землю заполнили гигантские папоротники и всевозможные пресмыкающиеся. Увы, это было далеко не то, что требовалось. Тогда наши потомки решили создать млекопитающих, а когда создали, выяснилось, что для них не осталось места на Земле. Пришлось истребить гигантских ящеров.

— Ух, ты!.. Вот охота была, а?

— Не оправдал надежд плазметян и человек.

— Ну да?! — оскорбился за весь род человеческий Сидоров.

— Представь себе, — усмехнулась Любаша. Затушив в пепельнице окурок, она вынула из сумочки компактную крем-пудру, махровую тушь, перламутровые тени и помаду, еще какие-то премудрости, назначения которых Иван Иванович не знал, и попыталась привести в порядок лицо. — Мозг человека так и не сформировался до таких размеров, чтобы в него можно было матрицировать сознание плазметян. Даже самый лучший опытный образец человека, выведенный двести тысяч лет назад, имел объем мозга только две тысячи шестьсот кубических сантиметров. Эту породу вы называете неандертальцами. Вас удивляет, что у более древних неандертальцев, в отличие от классических, более поздних, и лоб был выше, и дуги надбровные меньше, и нос тоньше, и ноздри уже. Вполне естественно: неандертальцы были брошены нашими потомками на произвол судьбы, как неудачная модель. Даже имея более развитый мозг, чем у современных людей, неандертальцы деградировали. Да и что им оставалось делать? Кроме камня и палки под руками они ничего не имели, а с такими орудиями труда не до высоких материй было. Ну а кроме того, неандертальцы, считая, не без оснований, себя элитой человечества, жили замкнутым родом, в течение многих поколений не имели внешних связей, женились на сестрах, выходили замуж за братьев. Конец их был печален — они выродились.

— Красивая гипотеза. Даже спать не хочется. Слушай, может, ты эти… фантастические рассказы писать начнешь, а? Нарасхват пойдут!

Любаша не улыбнулась.

— Рассказы мне писать теперь не придется.

— Ах да! Ты же улетаешь!..

— После неудачи с неандертальцами потомки наши пошли по другому пути. Были изобретены генераторы пси-поля, позволяющие стабилизировать плазму в обычных земных условиях. Потомки смогли выйти на поверхность Земли, туда, где уже господствовали люди. Неандертальцы к этому времени вымерли, а одна из менее удачных моделей — кроманьонец — оказалась лучше приспособленной к жизни. Ваши, Иван Иванович, прямые предки. Логика заставляла истреблять их, как динозавров в свое время, но у потомков наших, перенесших страшные тяготы борьбы за существование, не поднялась рука на собственное детище, прошедшее труднейший путь. Но не это главное. — На лицо Любаши легла хмурая тень. — Генераторы пси-поля позволяли плазметянам принять любой внешний вид. И они, наши потомки, приняли облик людей, хотя, сам понимаешь, этот облик был только обликом, копией до уровня клеток. Измененный внешний вид позволил плазметянам и на поверхности Земли продолжать эксперимент с биологической жизнью. Местом поселения плазметяне избрали огромный трансатлантический остров — Атлантиду.

— О-хо-хо! Час от часу не легче — вы еще и атланты! — засмеялся Иван Иванович.

— Не мы. Наши потомки стали атлантами. Выбор был не случаен. Остров не имел контактов с густозаселенными материками. Для чистоты эксперимента они не хотели оказывать какое-либо серьезное влияние на развитие цивилизации людей.

— Постой-постой, — перебил Сидоров. — Ты мне мозги ерундой не засоряй. Где, говоришь, Атлантида была?

— На острове в Атлантическом океане.

— Ха! Не смешно. Я недавно читал, в книге одной читал, что она была в этом… как его?., в Эгейском море. Вот!

— Я уже говорила: верить или не верить мне — твое дело. Дискуссию по этому вопросу мне устраивать некогда да и не хочется.

— Ладно, — добродушно разрешил Иван Иванович. — Валяй дальше.

— Изолироваться от людей полностью атлантам не удалось. Время от времени на остров заносило бурями суденышки землян то с востока, то с запада. Людям давали пищу, воду, кров, а отчасти и знания.

Иван Иванович недоверчиво хмыкнул.

Любаша со вздохом отложила косметику. Теперь только глаза ее все еще хранили следы слез.

— Откуда, по-твоему, еще до Джордано Бруно знали египтяне, тибетцы, индийцы, индейцы и другие народности о множественности обитаемых миров?

— А они это… знали разве?

— Знали, Ваня, знали. В древней санскритской книге «Вишну-Пуране» сказано: «Наша Земля лишь один из тысячи миллионов подобных ей обитаемых миров, находящихся во Вселенной». А идея шарообразности Земли? Те же египтяне знали об этом. В одном древнем папирусе написано: «Земля была передо мной как круглый мяч». Кстати, о мячах. Ими ацтеки изображали планеты. Люди, побывавшие в Атлантиде, уплывали восвояси, везя с собой по всему свету рассказы о ее чудесах. Видавшим дворцы, гигантские пирамиды-антенны генераторов пси-поля хотелось иметь такие же. Народы ближайших стран увлеклись гигантизмом в архитектуре. Мегалиты — сооружения землян — смешные и грубые копии технических и других построек атлантов. Увы, земляне видели только внешнюю их сторону, не понимая их назначения. Египтяне, например, построили пирамиды, превосходящие по размерам антенны генераторов пси-поля. Сколько человеческих жизней было загублено ради никому не нужной прихоти фараонов.

— А, ерунда все это, — махнул рукой Сидоров и притворно зевнул. — Если бы Атлантида была в Атлантике, мы ее давно бы нашли.

— А вы, люди, ее и не искали, — сказала Любаша, взглянув на часы. Она встала, подошла к окну и открыла его. В комнату ворвался прохладный ночной воздух.

— Как это не искали? — изумился Иван Иванович.

— Очень просто. За всю историю вашей цивилизации не была организована ни одна настоящая комплексная экспедиция для поиска Атлантиды.

— Шутишь! Да Атлантику ученые избороздили вдоль и поперек. Живого места не осталось!

— Какие могут быть шутки? Все данные о морском дне Атлантического океана получены попутно экспедициями, выполняющими другие задания. Неудивительно, что и результаты получены противоречивые. Почти в одних и тех же местах находят то породы, возникшие на воздухе, то породы, возникшие в пресной воде, го породы, возникнуть которые могли только в морской воде.