Только скрип половиц под ногами охранников за дверью и еле слышные переговоры, говорил о том, что в этом мире темноты и одиночества есть еще живые существа.

Половицы скрипели не просто так. Ремерд с интересом подглядывающий в замочную скважину потирал руки от предчувствия новых возможностей от увиденного. Жаль, что смена стражи помешала досмотреть до конца.

Не желая быть застигнутым подчиненными за столь сомнительным занятием, он выпрямился и неторопливо пошел по коридору. Для приличия рявкнул на опоздавшую смену (хотя прошлую, отпустил раньше сам) и устроился на диване в большой зале за анфиладой. Когда Гай пойдет мимо, можно будет его поймать и допросить. Но в тишине и темноте его быстро сморил сон.

Глава 29

Свадьба прошла в торжественной, но скромной обстановке. В большом зале замка Штормбор собрались две семьи. По белой ковровой дорожке Фиэнн вел отец. Она была в нежно-перламутровом шелковом платье, жених в цветах Штормбора — синий, черный и фиолетовый.

Потом они с Отардом обменялись клятвами, кольцами и улыбками…. Спешка была не случайна. Отец Фиэнн хоть и не участвовал в войне, но посодействовать армии Эндвида решил.

Дайонарские боевые шаманы, единственное что умели — творить огненные шары и огненный шквал. Но разрушения и ущерб от огня был всегда велик. История Гренфелта это не раз подтверждала. Поэтому Ниделид лично руководил отбором как провизии, так и магов-добровольцев способных бороться с огнем.

Свадьба дочери хоть и значимое событие, но даже Фиэнн догадывалась, не важнейшее. Главное сейчас был сбор урожая и Ниделид хотел попросить ее нового мужа посодействовать в этом. В конце концов он тоже отказался от участия в военных действиях и у него много свободного народа.

Фиэнн несомненно обижало такое поведение родных. Получается, свадьба — это такой хитрый способ манипуляции одних новых родственников другими. Где невеста всего лишь разменная монета или способ торговли.

Закрыв сердце от подобных дилемм — ведь и родителей можно понять, они о ее благе заботятся, пытаются жизнь устроить — девушка полностью погрузилась в свои мысли.

Муж ей, однако, нравился. В первую очередь за то, что не лицемерил. Он сразу обозначил рамки их взаимоотношений. Так-как разница в возрасте довольно существенна, он не требует от нее пылкой любви и обожания. Главное, раз в недэю соблюдать супружеские обязанности, сопровождать на балы и светские мероприятия, а там смотришь, может и появятся более сильные чувства чем просто уважение. В свободное время, можно хоть вязать, хоть шить, пыль протирать или на голове стоять. Любой каприз в рамках дозволенного. Достаточно того, что она произведет на свет наследника, которым он так до сих пор и не обзавелся.

Так уж случилось, что ни одна его женщина этого сделать не смогла.

У первой жены ребенок умер еще в утробе, а сама она скончалась в лихорадке от сепсиса. Вторая жена родила дочь. Но они погибли при нападении дайнов в тот злополучный Праздник памяти, пока он гостил у родителей. Третья так и не могла забеременеть, и страдая от этого, повесилась в своей комнате. Так за Отардом на долгие годы негласно закрепилась слава несчастливого жениха.

Фиэнн было плевать на слухи. Он давал ей свободу, в первую очередь от родителей и одиночества, и ей это нравилось.

Ночь молодоженов прошла на удивление хорошо, и разомлевшая от внимания и ласки Фиэнн провалялась в кровати мужа до полудня.

Поэтому на следующий день после свадьбы по заведённому еще в «Песках» обычаю она прибрала кровать, и принялась наводить порядок в комнате мужа. Ей нравилось убираться, словно вместе с положенными на место вещами ее мысли тоже обретали порядок.

Комната Отарда была обставлена со вкусом. Исполненная в бежево-черных тонах, она не производила мрачного впечатления. Наоборот, черный цвет лишь добавлял солидности и респектабельности.

Естественно ничего без разрешения перебирать она не решилась, просто сложила ношеную одежду в корзину для грязного белья.

Книги и пергамент собрала в стопки, писчие принадлежности сложила в специальный стаканчик, смахнула пыль, переставила на середину стола коробки с шариками перехода и вызовов. Но вот незадача, рассыпала последний.

Блестя на солнце, они каскадом полились вниз — на ковер и раскатились по комнате. Охнув, Фиэнн бросилась собирать. Еще не хватало в первый день огрести от мужа за самоуправство и разгильдяйство. Быстро подобрав все, на всякий случай заглянула под кровать и увидела ещё два. Что делать, придется лезть!

Ложе супруга стояло на высоких ножках, а низ украшал темный подзор в тон шторам, так что большого труда это не составило. Уже добравшись до злополучных «стекляшек» Фиэнн поняла, что в спальне она теперь не одна.

Отард зашел в комнату из купальни говоря кому-то на ходу. Сначала, подумала, что со служанкой и не спешила выползать — стыд то какой, жена лорда ползает в пыли под кроватью. А вот о пыли этой лентяйке все же сказать придется.

Но по мелькающим в щели занавесок ногам, поняла, что он просто принял чей-то вызов и общается. Тогда тем более, показываться не стоит. Мало ли?

Волей-неволей начала прислушиваться к разговору.

— Я узнал имя сообщника Эндвида в дайонаре.

Этот голос звучал самодовольно, но как будто устало и одышливо, словно айн пробежал целый вест.

— Так говори, — усмехнулся Отард, — Мы в одной лодке или будешь скрывать от нас важную информацию?

— Скажу, но в обмен на второй мыслешар, что ты мне показывал, Кейран.

«Ах, так значит их трое! Лорд Кейран тоже на связи», догадалась Фиэнн.

Оппонент издевательски рассмеялся.

— Ишь ты! Слизняк Офлейф оказался ядовитым, — протянул он, — Хочешь выйти сухим из воды? Уничтожить доказательства своих мерзостей, а заодно сдать нас Эндвиду. Я еще не услышал от тебя ничего, что повлияло бы на мое решение.

— Не собираюсь я никого сдавать, — рявкнул одышливый, — я сам подставился, Эндвид мне не поверил.

— Тихо, уважаемые, тихо! — насмешливый, но мягкий баритон Отарда, внес спокойствие в злую перепалку, — Кейран, тебе жалко, что ли?

— Это…

Повисла пауза, видимо молодой лорд показал мыслешар.

— Наша гарантия.

— Если мы хотим успешно сотрудничать, то между нами не должно быть тайн, — упрекнул Отард, — Обменяйтесь, и все будут счастливы, — увещевал он.

На какие-то мгновения в комнате повисло молчание, а Фиэнн отчаянно захотелось чихнуть. Потревоженная движением пыль, колыхалась у лица, лезла в нос и глаза.

— Хрен с тобой, — пренебрежительно рявкнул лорд Кейран, — Но сначала новости с тебя.

Одышливый фыркнул. И начал рассказывать, как попал в кабинет к правителю.

— Эндвид называл его «Урмэд». Так же этот Урмэд сказал, у них всё идет по плану, что Иэнель была в чем-то права и их расчет был верным. Делаем из этого выводы, что принцесса не была похищена, как мы и предполагали, а значит, Эндвид наврал нам и соответственно предал. А предавший предателя, уже не предатель, — усмехнулся одышливый.

Фиэнн похолодела. Речь шла об Урмэде. Но о том ли самом? Сопоставив отлучки бывшего работодателя, она неожиданно всё поняла. О, сколько противоречивых чувств и воспоминаний всколыхнулось при звуке этого имени!

— Вот так дела! — пьяно хохотнул Кейран, — Ладно, жирный, на тебе твой мыслешар, заслужил.

Фиэнн услышала возмущенный возглас, забористое ругательство и раскатистый смех одновременно.

— Что теперь будем делать? — Отард возвратил всех в рабочее русло разговора.

— Я донесу до остальных, — нехорошо усмехнулся Кейран.

— А я вообще не принимаю в этом участие, — буркнул равнодушно Офлейф. Голос его звучал спокойно и даже издевательства Кейрана он, казалось, уже «переварил».

— Отард? — спросил молодой лорд.

— Ночью я извещу своего визави, — лениво ответил тот.

— Ну, что ж, собрание могу считать закрытым, — довольно промурлыкал одышливый, — до свидания, мальчики, — елейно протянул он.