— Итак, дамы и господа, после того как вы насладились высоким искусством в исполнении лауреата международных конкурсов игры на волынке и на нервах наших хозяев синьора Элио де Анжелиса, представлявшего сегодня конюшню «Лотос», к вашим услугам коверный клоун Джек О'Мэлли из всемирно известной бродячей труппы «Альфа-Ромео»! Требую бурных аплодисментов.

Так продолжался этот тревожный вечер, когда судьба каждого из них, гонщиков, решивших поспорить с хозяевами Большого цирка, как уже не первое десятилетие, сначала в шутку, а в последние годы все больше всерьез называли чемпионат мира «Формулы-1», висела на волоске. С завтрашнего дня каждый из них и в самом деле мог стать безработным.

По правде говоря, он с самого начала, с самого первого дня в автогонках был в этом мире чужаком. Не только потому, что много читал, непонятно шутил и со вкусом одевался. Он еще и родился с серебряной ложкой во рту. На картинговую трассу трое братьев — четырнадцатилетний Элио был старшим из них — приезжали в прекрасно оборудованной техничке, и сверстники завидовали им черной завистью. Еще бы, потомственный римский аристократ Джулио де Анжелис заработал на строительстве огромные деньги и ни в чем не отказывал своим детям.

Но никто из завистливых мальчишек не слышал, как Джулио говорил своему старшему:

— Удивляюсь я тебе, сынок. Конечно, дело твое, но почему картинг? Тебе, кажется, нравилась музыка, учителя мне все талдычат про прекрасный слух и вообще способности. А может быть, теннис или горные лыжи? У тебя как будто неплохо получается. Непременно хочешь скорости? Тогда почему бы не гонки катеров? Ведь ты же любишь море. И я тогда смог бы помочь. Но ты, упрямец, всегда почему-то выбираешь самый длинный и самый трудный путь.

Маленький римский патриций упрямо поджимал губы, и отцу, который всего лишь за год до этого стал чемпионом Европы по водномоторному спорту, пришлось купить гоночный карт. Точно так же шестью годами раньше он подарил Элио красный педальный «Феррари». И как раз тогда де Анжелис-младший впервые понял, что игра на пианино — занятие для девчонок. Раскланивайся, как дурак, в бабочке и коротких штанишках перед умильно хлопающими старухами в бриллиантах: «Подумать только, какой славный мальчик!»

Детище Колина Чапмена «Лотос-88» с двумя шасси. Де Анжелис лишь дважды вышел на нем на тренировки — в США и Англии. Увы, из-за протестов соперников интереснейшую машину на старт Гран-при не допустили.

Четыре года упрямец не садился за инструмент. Были занятия поинтереснее — Элио заставлял братьев разгонять его игрушечный автомобильчик по дорожкам виллы в южном предместье Рима: «Быстрее, быстрее, канальи! А то проклятые англичане снова обгонят наш "Феррари". Ну вот, мы проиграли... А все из-за того, что в моей команде самые ленивые механики. На старт!» И все же однажды любовь к музыке достучалась до его сердца — в глубине-то души он никогда о ней не забывал, просто стеснялся коротких штанишек и бархатного пиджачка. Но бесконечно повторять одни и те же упражнения было скучно, и мальчик пытался импровизировать. Да так успешно, что однажды его пожилая учительница едва не упала в обморок, услышав, как Элио играет Брамса в ритме блюза: «Какой стыд! Как вы могли надругаться над такой музыкой?!»

Что поделаешь... Никто его не понимает. Вот тогда-то мальчик и заявил отцу, что хочет стать автогонщиком. А для этого требуется карт.

Первые успехи пришли всего через два года — Элио стал чемпионом Италии в классе сто кубических сантиметров среди юношей и вице-чемпионом Европы в формуле «Юниор». Еще через год, в семьдесят пятом де Анжелис выиграл взрослое первенство страны и стал вторым на картинговом чемпионате мира. «Ко-нечно, с папиными-то миллионами можно и выигрывать», — шептались за его спиной завистники, А Элио пропустил почти весь следующий сезон — по настоянию отца он всерьез взялся на учебу и выходил на старт картинговых состязаний лишь от случая к случаю.

Впрочем, Элио уже тогда все для себя решил. И на следующий сезон отцу пришлось раскошелиться на «Шеврон-B38» «Формулы-3».

«Плечо болит все сильнее. Наверное, сломана ключица. Прочему ты не удержал машину, бестолочь? Не думать... А что, если бы они тогда, еще весной, купили «Ральт»? Может быть, все пошло бы по-другому. Однако же грех жаловаться. Все и так получилось достаточно удачно».

Английская машина, японский мотор, который доводили до ума итальянские инженеры из фирмы «Новамотор», итальянская же команда, «Тривеллато». Отец старался, чтобы у Элио было все самое лучшее. Тем ужаснее получилось начало. Во Франции он проиграл полминуты — десятое место, в Германии целых шесть минут — шестнадцатое, в Голландии — опять полминуты, лишь девятый на финише. Три этапа чемпионата Европы — три провала. А потом «Шеврон» вдруг поехал — победа в гонке чемпионата Италии в Муджелло, лучшее время круга на европейском этапе в Бельгии. И наконец, серебро в Монако, может быть главной гонке сезона «Формулы-3». После этого синьор Педраццани из «Новамотор» помог де Анжелисам купить другую машину, «Ральт». И до конца года Элио выиграл еще три старта, стал чемпионом Италии и седьмым в Европе.

Как быстро тогда летело время! «Формула-3»? Нечего останавливаться, тратить целый сезон, чтобы выирать европейский титул! Вперед и вверх, в «Формулу-2»! Только тут они с отцом ошиблись по-крупному, выбрав итальянскую команду «Эверест» и мотор «Феррари». Вот уж попали, так попали! Ведь что обидно — был же повод задуматься, когда еще в конце предыдущего сезона Элио провел две гонки «Формулы-2» за «Эверест» и оба раза отстал на круг. Тем не менее они подписали контракт...

Начиналось все хорошо — вторым временем в квалификации в английском Тракстоне. И аварией на первом же круге гонки. А дальше... Такого унижения он в жизни не испытывал. Ни до, ни после. Семь этапов чемпионата, два десятых места, одно четырнадцатое. В мае во французском По де Анжелис даже не прошел квалификацию и не смог выйти на старт. Полный, абсолютный провал. Машина-то была неплохой и выиграла в том сезоне несколько гонок, но мотору не хватало мощности и надежности. Все просто — инженеры «Феррари» думали только о «Формуле-1», и на доводку двигателя для «второй лиги» махнули рукой.

Мало того, шинники из «Гудьира» ничем не хотели помогать «Эвересту» — опять же из-за того, что в «Формуле-1» «Феррари» работала с их конкурентами из «Мишлена». Куда ни кинь, все постоянно упиралось в «Феррари». Ничего не попишешь, его ведь угораздило родиться в Италии, а здесь «Феррари» была не просто командой, не просто маркой автомобиля, а настоящей легендой, мифом. Как Гарибальди, как сборная по футболу. В конце концов, менеджеры итальянской команды посоветовали ему бросить автогонки, потому как продолжать больше нет никакого смысла...

«Самое трудное — висеть вверх тормашками. Почему никто не поможет? Самому не выбраться. И кажется, тянет дымом. Не думать... Мне было всего двадцать, когда они сказали, что я кончился. Сказали двадцатилетнему парню, что у него нет никаких перспектив. И это всего через три недели после того, как я выиграл Гран-при Монако в «Формуле-3» на своем старом добром «Шевроне» с нормальным японским мотором! Ей-богу, я никогда не чувствовал себя настоящим итальянцем».

Элио уехал в Англию, в страну, которую знал по песням «Битлз» и магазинам грамзаписи и модной одежды на Карнаби-стрит. Он подписал контракт с местной командой, зная по-английски только «здрасьте — до свидания». После первых тестов в Брандс-Хетче де Анжелис, мучительно подыскивая нужные слова, заикаясь и краснея, пытался рассказать своим новым механикам, как ведет себя машина. И смог лишь пробормотать: «Шины не хорошо».