А Гофман потом подошёл, вытер руки дорогим платком и похлопал по плечу, неожиданно заявляя:

─ Нравишься ты мне. Такой же борзый, где надо, но понятия человечности в тебе тоже есть… Ты реши для себя, чего хочешь с моей дочерью и дай мне знать.

Нет, как он быстро всё-таки включил режим бати.

─ Поверьте, она без Вас реазрулит всё сама, ─ усмехнулся я. ─ И наше мнение Нике будет вообще не интересно.

И что мне на это сказали?

─ Я дам тебе время. Но учти, долго ждать не буду — женю её на ком-нибудь более выгодном, ─ улыбнулся ещё так, сволочь, многозначительно.

─ Ха, как будто она Вам позволит.

─ Я всё же рискну. И ты рискни…

Приятные воспоминания вызывают боль в груди, и мне больше не хочется находится на виду. Тот наш последний разговор часто всплывает в памяти, только бередя мои раны лишний раз, а с каждым днём мне всё сложнее думать о птичке и о том, чего у нас так и не случилось.

─ Я, пожалуй, вздремну. Хватит с меня моря, ─ хватаю Веню и шагаю обратно в отель, чтобы спрятаться.

─ Ну-ну, ─ хмыкает Витёк. ─ Надеюсь, отдых будет плодотворным.

Настроение стремительно скатывается, и когда чайка пиздит мой шлёпок, хочется сорваться и погнаться за ней следом, но я демонстрирую ей фак под смехуёчки друга и возмущение какой-то бабки с внуком, закрывающим дитятку глаза. Докатился…

─ Михаэль Робертович, подождите! ─ нагоняет меня голос администраторши на ресепшене, спешащей ко мне на всех парах.

Зачем я её вообще нанял когда-то?

Видел ведь, как смотрит, и даже один раз проснулся рядом с ней после одной важной сделки, но вообще ни черта не помнил о той ночи. Разумеется, она профи в своём деле, но глядя на её стройные ноги от ушей и брюнетистую шевелюру, понимаю, что этот джентльмен всё же предпочитает блондинок. Сероглазых, маленьких и вредных.

─ Что такое, Лиза?

─ У меня сейчас перерыв на обед. Может, поедим вместе? ─ улыбается так, что мне страшно за её губы, но почему-то не вижу в этом ничего криминального.

─ Ладно, поднимайся ко мне.

Ненавижу общественные места, и она это хорошо знает, потому безропотно следует за мной, пока я ловлю настроение Вениамина, задремавшего на руках. Бро, я тебя так понимаю…

Едва оказываемся в номере, и я отпускаю пса, на меня налетает озабоченный ураган, прижимаясь всеми своими выступающими частями, а я тупо охуеваю от происходящего.

─ Я думала, Вы больше не захотите это повторять, ─ шепчет, почти слюнявя ухо, но до меня как до жирафа доходит смысл.

─ Повторять что, Лизо? Я тебя поесть пригласил, какого ху…дожника потеряла Россия?

Звук расстёгивающейся пряжки окончательно выводит из транса, но это только половина моих проблем, потому что в комнате мы больше не одни.

─ Серьёзно?! ─ как набат, как прощальный колокол, звонящий по моим яйцам, слышится голос, которого здесь быть просто не может.

Но птичка сидит тут, в креслице, как крёстный отец, и ждёт объяснений, а я даже двух слов связать не могу. Она мне в этот момент так своего батю напоминает, что я даже рад тому, что у меня нет стояка — не объяснил бы ведь.

─ Эль, это ведь… ─ бормочет Лиза, осторожно отодвигаясь.

─ Эль, значит? ─ начинает злиться птичка в законе и медленно поднимается. ─ Так ты невесту ждёшь, да?

Нихеровый поворот, но почему я ему так рад?

─ Вы собираетесь жениться? ─ хлопает ресницами брюнетка, выглядя не по-детски ошеломлённой.

─ Милочка, шла ты работать, ─ хмыкает Ника, и не удивлюсь, если ей удалось пронести в багаже пистолет её матери. ─ Ты же знаешь, что мне нельзя нервничать! ─ это уже мне претензия, и моё собственное сердце начинает неистово стучать от переживания за здоровье своей бестии.

Лиза переводит растерянный взгляд то на меня, то на птичку, а я не знаю, ржать или вообще впасть в кому.

─ А почему? ─ тихо уточняет она, подозрительно глядя на плоский живот Ники.

─ А он не сказал, что скоро станет папой? ─ подыгрывает она, окончательно добивая соперницу, и Лизу мне даже жаль — нормальная ведь баба, только не для меня, увы. А вот перспектива обзавестись наследниками греет душу, посылая в мозг интригующие картинки.

Смотрим друг на друга, и между нами плавится воздух. Сплит-система не справляется с этой жарой, не имеющей ничего общего с погодой, и мы вообще не замечаем, как третья лишняя быстро сливается из нашей компании.

─ Я пойду, ─ сообщает, оставляя нас вдвоём. Вчетвером, не считая спящего Веньки и нашего, ещё не запланированного потомка, но ещё не вечер.

У меня наконец-то прорезается голос.

─ Птичка, что ты здесь делаешь?

Она демонстрирует безымянный палец, будто это средний, и я вижу очень знакомое кольцо с сапфиром и бриллиантами, которое бабуля передала мне, чтобы я отдал своей будущей жене.

─ А… ─ очень информативно, знаю.

─ Твоя бабушка встала на колено и сделала мне предложение. Сначала я думала отказать ей, но она была очень убедительна, когда буквально умоляла меня забрать тебя себе и вернуть на родину, ─ не скрывает удовольствия, а я делаю шаг за шагом, чтобы оказаться ближе, и даже не отдаю себе больше отчёта.

Она чувствует моё настроение, и тут же нервно сглатывает. Смотрю на её горло с одним желанием — впиться губами, оставив свои следы, а потом заставить Нику забыть обо всех моих косяках.

─ Папой, значит, стану? ─ оттесняю её к окну с самым волнующим видом на Карибское побережье, только передо мной вид гораздо более волнующий.

─ Ну да. Снова, ─ пожимает плечами. ─ У тебя уже есть Веня, а теперь тебе придётся усыновить моего кота и ещё двух доберманов. Потянешь? Ты я, смотрю, богатенький Буратино.

Как же я рад, что я ошибся в ней. Как же, блять, приятно ошибаться…

─ Легко, ─ поднимаю её на руки и несу на кровать. ─ Хорошо, что ты прилетела сама. А то у меня были куплены билеты, и я уже хотел сорваться к тебе.

Доходит до неё быстро. Быстрее, чем до меня, но брать слова назад поздно, и птичка каменеет в моих руках.

─ Ах ты сволочь бородатая! ─ хватает меня за волосы, а я ржу. ─ Мракобес патлатый!

─ Да, это всё я, ─ врезаюсь в её раскрытые губы, не давая больше спорить.

Это будет потом. Сейчас же я намерен наверстать всё то, что мог получить уже давно и чуть не потерял.

***

Не успеваю даже мяукнуть, как мой рот запечатывают, запрещая мне говорить, а вообще-то столько всего хотелось сказать…

Например, как страшно мне было прилететь и понять, что всё кончилось. Что я здесь не нужна, и что увижу Эля с другой, тем самым окончательно вырвав себе сердце, едва справившееся со всеми потрясениями.

И ведь это реально чуть не случилось пару ударов назад.

Картинка того, как эта женщина домогалась тут моего сталкера, опять врезается в мозг, и я отталкиваю гада, садясь на него верхом.

─ Неужели так соскучился? Я думала, твоя администраторша недостаточно тебя развлекала тут?

Между ног упирается весьма солидное доказательство его желания, но не факт, что по мне, так что я до последнего сопротивляюсь новому поцелую.

─ Не ревнуй, птичка, ─ сжимает мои ягодицы сквозь тонкую ткань платья и горячо шепчет. ─ Ты одна наводила кипиш в моих мыслях, выстроив в ряд всех моих тараканов, даже самого главного царя Таракановича, который раньше над всеми верховодил.

Язык скользит по шее, проверяя скорость пульса, и я уверена, это самый точный способ узнать его.

─ И что?

─ Последние недели он угрожал, что если я не перестану о тебе думать, он устроит всем сладкую жизнь. Что бы это ни значило, ─ дразняще касается сначала верхней губы, превращая мои мысли в труху, но я держусь.

─ А потом?

─ А потом его ёбнул со спины какой-то сумасшедший таракан, сказав, что если я не поеду за тобой, он устроит полномасштабное восстание, ─ признаётся, втягивая ртом верхнюю губу, оглаживая всю меня, и от каждого прикосновения мурашки расходятся по телу.

─ Ты такой придурок, ты в курсе? ─ обречённо выдыхаю, уже давно смирившись с его дуростью.