«Внимание. ВЫ БУДЕТЕ ЖЕСТОКО НАКАЗАНЫ.»
– А-а-а-а … – Маша закричала от боли, понимая, что если сейчас не потеряет сознание, то просто сойдёт с ума. Спасительное забытие пришло долгожданным, как единственно возможное лекарство от боли.
Пробуждение было приятным. Она почувствовала, что лежит на чьих-то мягких коленях и кто-то нежно гладит её по голове.
– Мам, это ты? – не открывая глаз, спросила Маша.
– Не беспокойся, теперь всё хорошо. – ответил ей знакомый голос.
– Мам, мне такой ужасный сон приснился.
– Какой же?
– Мне приснилось, что я монстр из StarCraft. Представляешь? Я, наверно, переиграла. – Маша открыла глаза, приподнялась с колен и встретилась взглядом с Седьмой.
То, что она приняла за мягкие колени матери, было брюшком Седьмой, та свернулась калачиком, чтобы Маше было удобнее спать.
– Ты так кричала, я чувствовала твою боль. Что с тобой произошло?
– Ах ты ж! – Маша сильно зажмурила глаза. Она бы хотела, чтобы всё было сном, но это реальность. – Жопа. Когда же это всё закончится?
– Закончится что? Сестра, я беспокоюсь за тебя.
– Забудь. Это просто болезнь такая, если я слишком сильно нервничаю, то у меня болит голова.
– Но зерги не болеют.
– Это дефект, полученный при рождении.
– А, понимаю.
Маша осмотрелась. Это было не то место, где они встретились.
– Где мы? Я не узнаю этого места.
– Я погрузила тебя на волокушу. Мы передвигались, пока ты спала.
– Долго я спала?
– Сутки. Я сделала тебе исцеляющую инъекцию, но она не помогла.
– А что с Третьей?
– Я поместила её тело в спячку, она будет спать, пока не исчерпает все ресурсы кокона. А сам кокон закопала под землю, так, чтобы его не нашли.
– Спасибо.
– Пожалуйста. Я сделала привал недалеко от гнезда, чтобы ты могла прийти в себя и распорядиться своим имуществом. Эти твои человеческие штучки, – Седьмая кивнула на пару винтовок, разгрузку и небольшой рюкзак с военным добром. – Я подумала, что ты не хотела бы, чтобы эти вещи пропали.
Седьмая протянула жетон Кристины–призрака.
– Вот. Он слетел, когда ты начала корчиться в болезненном припадке. Я думаю, ты бы не хотела его потерять.
Маша забрала жетон.
– Спасибо, ты всё правильно сделала. Он действительно уже стал мне дорог, как амулет, приносящий удачу.
– Удача - всего лишь суеверие, странно, что такое высокоорганизованное существо, как ты, верит в такие вещи.
– Седьмая, ты не передумала бежать вместе со мной?
– Сестра, ты напрасно беспокоишься, план реален. Но я понимаю твои чувства. Мне тоже очень страшно. Просто пойми, я должна это сделать.
– Понимаю. Седьмая, пообещай мне одну вещь.
– Какую?
– Когда всё закончится, я уйду, и ты не будешь мне препятствовать.
Седьмая громко вздохнула и посмотрела на младшую сестру, как на неразумного ребёнка, ставящего взрослым ультиматумы. Мол, не купите мне игрушку - и я не буду обедать.
– Хорошо, я обещаю не препятствовать.
От автора: Глава 20 заключительная.
Глава 20
В гнездо Маша возвращалась в компании Седьмой и её свиты. Было опасение, что старшие сёстры сочтут Машиных химер уродами, а это означает уничтожение и переработку в биомассу. Такого Маша допустить не могла. Это для сестёр переделанные зерги были уродами, а для Маши это были ветераны, боевые товарищи, которые уже проливали за неё свою и чужую кровь. И пусть они были не очень разумны и не умели говорить, но Машиного отношения они добились делами. Каждого из них она своими руками выдернула с того света и, как могла, вернула боеспособность. Также Маша оставляла с отрядом своё имущество.
– Вот. – Маша протянула Банзаю жетон Кристины. – Береги его и постарайся не потерять. При следующей нашей встрече я заберу его обратно.
– Камрад старшая, возьмите хотя бы Дружка.
– Нет. В случае неприятностей он только умрёт красиво.
– Вы ожидаете неприятностей?
– Не то чтобы неприятностей. Неспокойно мне, друг Банзай. Вроде и в гнездо возвращаюсь, а такое ощущение, будто ультралиску на съедение иду.
– Может, нам пойти с Вами?
– Банзай, миленький, в этой шахматной партии я - пешка. Пообещай мне кое-что: если почувствуешь, что сеть контроля рухнула, то возьми под свою опеку Дружка, Френка и ЖопоКрыла. Возвращайтесь к заразителям, где безопасное место и где лежит сигнальная ракетница, ты знаешь. Скажи БигЖуку, что наши договорённости расторгнуты и попроси его проводить моих девочек на волю.
– Падение сети контроля означает только одно.
– Я знаю. И не думай, помирать там я не собираюсь. У кошек моей породы двадцать жизней в запасе. Но всякое может произойти, я не могу пустить дела на самотёк. Кто-то должен позаботиться о тебе, Япошке, Кристине и Саше. Я и так уже слишком много потеряла, не хочу, чтобы ещё кто-то умер.
– Камрад старшая, я горжусь тем, что служил под Вашим командованием. – Банзай примотал жетон Кристины на лапку и завязал узелком.
Гордый и немногословный, совсем не похож на болтуна Япошку, который бы сейчас в очередной раз прочитал оду. Банзай забрался на присевшего Френка и развернул стаю в обратную сторону. Он отойдёт от гнезда на безопасное расстояние, туда, где не ходят патрули, и будет ждать. Путь же Маши лежал в гнездо, в её утробе уже созрело яйцо, своим появлением несущее большие изменения в стае, и оно ждало своего часа - того момента, когда Азра выйдет из своего убежища на церемонию появления новых сестёр, именно там всё должно решиться.
Сразу по возвращению в гнездо Вторая учинила Маше допрос с пристрастием и хорошо, что не с пытками. Маша рассказала только половину правды и со стороны её рассказ выглядел примерно следующим образом: Шли, шли, шли, по пути нас начали атаковать, когда пришли, там уже все были мертвы, конец. А то, что свиты нет, так повыбивали же, боёв много было. И вообще, холодно и голодно, поэтому последнего зерглинга Маша скушала.
– Какой позор. – Вторая, выслушав всё это враньё уже в третий раз и стараясь подловить Машу на не состыковках, устало потёрла морду лапами. – Никакой пользы от тебя, Восьмая, одна только головная боль.
– Ну так в чём проблема? – спросила Маша, не особо уделяя внимание старшей сестре и играясь с одним из её трофеев, щёлкая его пастью. – Сошлите меня опять куда-нибудь в жопу мира, границы охранять. Вон, восточные рубежи опять оголены. Третья то тю–тю.
– Обязательно. Но только после ритуала. Ты, конечно та ещё заноза, но родственников не выбирают. – Вторая отобрала у Маши игрушку и повесила обратно на стену. – Смерть Третьей - это сильный удар для нашей стаи. После ритуала тебе будет дозволено совершить мутацию. А потом видно будет. Возможно, тебе доверят опеку над новой сестрой, а может отправят в поход за новыми яйцами. У нашей стаи слишком большие потери, а Азра желает расширить наши владения.
В гнезде о заговоре они не решались говорить даже наедине. Мало ли, тут слишком много лишних ушей и глаз. Про себя Маша отметила, что Второй пришлось дать ещё меньше информации, чем Седьмой. До конца она никому не доверяла, и, наверное, хорошо, что Банзая и Япошки рядом нет. А то, если бы она о них узнала, то обязательно докопалась. О том, что Третья жива, они с Седьмой решили Второй не рассказывать, а то к спящей уже-не-сестре, поспешил бы отряд карателей. Третья проспит месяцы, если не годы, к тому моменту её раны исцелятся, а ресурсы кокона истощатся. Маша сама уже не понимала, почему прикладывает к спасению жизни Третьей такие усилия, уговаривает, врёт, умалчивает. Наверно, просто чувствовала, что Третья уже не враг и никому ничего не сделает, о ней надо забыть. Пусть живёт.
В любом случае, следующим днём для Маши всё должно поменяться. Что добавляло нервозности. Маша посетила личный прудик новых сестёр. До вылупления матерей стай положено держать отдельно от основного пруда рождения. На это была причина, важно не спутать эти яйца с другими и не проморгать появление новых сестёр. А то получится как с цыплятами, кого первым увидят, тот и мамка. Яйца были большие, а за полу прозрачной скорлупой просматривались контуры заключённых внутри существ. Надо признать, что это были хищные контуры, когти, мышцы, жвала - всё уже почти созрело. Матери стаи ворочались и жались в своих яйцах, им уже было тесно и неуютно. Их редкие движения вызывали желание вскрыть яйцо и помочь существу выбраться на свободы. Но этого делать было нельзя, вылупление - важный этап, мать стаи должна была сделать это самостоятельно.
