— Ничего серьезного. Я просто спросила, в котором часу мы прибываем в Бей'Зелл.

— Ах так. В таком случае вам нужно обратиться к капитану. — Тесса прижалась к Райвису. — Я только что видела его на юте. Поспешите, может быть, успеете перехватить его.

Дама поджала губы. Лицо ее было густо напудрено, и частички нежно-бежевого порошка оседали на вуали.

— Что ж, пожалуй, я пойду, — обращалась она исключительно к Райвису. — Спокойной ночи. Не сомневаюсь, что мы еще увидимся до конца плавания. — Она поклонилась с продуманной медлительностью, продемонстрировав соблазнительную ложбинку между грудями, и важно удалилась.

Стоило ей отойти немного, Райвис освободился от цепкой Тессиной хватки, скрестил руки на груди и расхохотался.

Более насмешливого смеха Тесса в жизни не слышала. Он ее прямо-таки взбесил.

— Пошли, — резко сказала она, — нечего тут стоять и скалить зубы. Помоги мне спуститься в каюту. Я и так почти весь день проторчала на палубе. — Она с отвращением почувствовала, что краснеет.

Райвис замолчал, но глаза его продолжали смеяться. Он кивнул вслед даме под вуалью:

— Богом клянусь, никогда еще мне не приходилось быть свидетелем столь эффектного отступления. Однако бедным женщинам приходится быть очень осторожными с соперницами. Страшно подумать, что случилось бы с бедняжкой, если бы ты ее застигла при попытке поцеловать меня. — Он притворно вздрогнул. — Юнге пришлось бы оттирать от палубы засохшую кровь.

Тесса изо всех сил старалась не улыбнуться, но слишком уж заразительно было веселье Райвиса.

— Помоги же мне спуститься, — как могла строго повторила она.

Райвис поклонился и протянул ей руку. Лайковые перчатки были теплыми и гладкими, как его кожа.

— Я как раз собирался пойти поискать тебя, — сказал он. — Нам надо обсудить план действий.

Тесса кивнула: она рада была сменить тему.

— Мне нужно время. Нужно выяснить, хотя бы примерно, как выглядел узор Илфейлена: как он был скомпонован, какие использовались краски и так далее. В противном случае это будет все равно что рисовать пейзаж в темноте. Мне нужно хоть от чего-то оттолкнуться.

Они спустились по лестнице, и Райвис повел Тессу к каюте.

— И сколько времени тебе нужно?

Тесса пожала плечами:

— Наверняка больше, чем у нас есть. Надеюсь, Эмит сможет хоть чем-нибудь помочь. Не исключено, что какая-нибудь зацепка найдется в бумагах Дэверика. Не знаю. Если бы я спасла... — Она покачала головой и поправила себя: — Если бы Аввакус не погиб, я могла бы спросить его, как получать знания с помощью узоров. Тогда бы я сама сумела выяснить, что же такое нарисовал Илфейлен. Если бы время не поджимало — я все сделала бы самостоятельно. Я чувствую, что смогла бы. Именно для этого меня и перенесли в ваш мир.

Райвис привел Тессу к себе в каюту, теплую, темную, пахнущую деревом. На этот раз, в отличие от путешествия на «Бураве», они жили раздельно. Райвис настоял на этом, сказал, что за время плавания ей надо хорошенько отдохнуть и он не хочет мешать.

Райвис высек огонь и зажег свечу. Тесса увидела скромную, с солдатской аккуратностью убранную комнатку. На полке над койкой стояли пузырьки с лекарствами, которыми Райвис пичкал ее каждый день, и ничего больше. Тессе почему-то стало грустно.

Она опустилась на койку и сложила руки на коленях. Силы вдруг покинули ее. Некоторое время она молча смотрела на Райвиса, потом заговорила:

— Я думаю, все мы эфемеры: ты, я, Кэмрон. Все мы в один день оказались в Бей'Зелле. Тебя и Кэмрона задержали в городе непредвиденные обстоятельства, меня перетащили туда вовсе из другого мира. И каким-то образом мы сошлись вместе. — Тесса ощупала кольцо под платьем и продолжала: — Я думаю, это потому, что в нашей власти изменить ход вещей.

Райвис недоверчиво взглянул на нее:

— За двадцать один год мне никого и ничего не удалось изменить, даже себя самого.

У Тессы гулко заколотилось сердце. Двадцать один год, двадцать один год? Нет ли и здесь какого узора?

— Двадцать один год назад умер твой отец? — спросила она.

Райвис кивнул.

— А семь лет спустя твой брат выгнал тебя из поместья Бурано?

— Из поместья, за которое мы семь лет сражались бок о бок, — с горечью в голосе ответил Райвис. — Он сказал, что я прирожденный солдат, а солдатам место только на поле боя.

— А не случилось ли с тобой чего-нибудь... — Тесса быстренько подсчитала в уме, — двумя годами позже, летом?

Райвис словно окаменел. Именно окаменел: застыл каждый мускул на лице, перестала вздыматься и опускаться грудь. Глаза из карих стали абсолютно черными. Молчание длилось целую вечность.

— На второе лето после разрыва с Мэлреем умерла моя жена, — наконец выговорил он.

Тесса растерялась:

— Извини, я...

— Не извиняйся, — оборвал ее Райвис, — спрашивай дальше. У нас нет времени на прошлое.

Тесса почувствовала, что ее осадили. Она так мало знала о Райвисе. Они чужие люди, чужие во всех отношениях. Ей не следовало забывать об этом.

Райвис выжидающе смотрел на нее. И Тесса задала свой последний вопрос. Правда, это был не совсем вопрос: ответ она знала заранее.

— Через пять лет после смерти твоей жены, осенью, случилось еще что-то важное, не так ли?

Райвис закусил шрам на губе.

— Поздней осенью я вернулся с востока. В тот день, когда нога моя ступила на землю Дрохо, Мэлрей послал своих приспешников убить меня.

Тесса опустила глаза. Она не смела взглянуть Райвису в лицо, столько гнева и боли было в его голосе.

— Двадцать один год, — тихо заговорила она, понимая, что молчать еще тяжелее, — двадцать один год. Пять узоров. Дэверик манипулировал не только моей жизнью, но и твоей тоже.

— Смысл?

— Мы оба, ты и я, двадцать один год ничего и никого не могли изменить. Ничего не могли сделать — он держал нас. — Тесса рискнула поднять глаза и с удивлением увидела интерес на лице Райвиса. — До нашей встречи в бейзеллском переулке я не смела быть самой собой. Как будто кто-то присматривал за мной и направлял каждый мой шаг.

Райвис снял перчатки, провел рукой по волосам. Он выглядел усталым, и Тесса впервые задумалась, когда и сколько спит ее спутник. Когда бы она ни проснулась, он всегда оказывался рядом.

— Даты на рисунках Дэверика совпадают с датами важнейших событий наших жизней?

— Да. Мы оба замешаны в чем-то. Стали частью какого-то узора. Плана. Связаны одной судьбой.

— И ты говоришь, мы способны изменить ход вещей?

Тесса кивнула:

— Я уверена в этом. Поэтому мы здесь, вместе. Поэтому Кэмрон Торнский ждет нас в Бэй'Зелле.

— А как насчет нас самих, Тесса Мак-Кэмфри? Сможем ли мы измениться сами?

— Во всяком случае, можем попробовать.

Райвис улыбнулся — сначала одними губами, но потом, не сразу, постепенно, и глазами тоже.

— Знаешь, ты очень красивая.

— Как та женщина с вуалью?

— Какая еще женщина? С какой вуалью? — Райвис больше не улыбался. Он смотрел прямо в глаза Тессе. — Я сегодня не видел ни одной женщины, кроме тебя.

Тесса раскинула руки и позволила Райвису обнять себя. Он молча, жадно, как будто давно уже ждал этого приглашения, привлек Тессу к своей груди. Он не целовал ее, только прижимал ее тело к своему, словно она могла согреть и защитить его. Тесса взъерошила ему волосы, провела рукой по щеке. Просто прикасаться к Райвису уже казалось ей невероятной, почти чрезмерной роскошью. Она поверить не могла, что заслужила право на такое счастье.

Он восхитительно пах, чем-то хорошим, чистым и немножко чужеземным, странным. Кожа на шее была грубой, колючей, и Тесса провела по ней ладонью, стараясь уколоться как можно сильней.

Она лежала у него на руках, прижималась к нему, трогала его лицо и шею и чувствовала, что дает Райвису что-то очень важное, только не знала, что именно.

Минута проходила за минутой, поскрипывали доски, оплывала свеча. Постепенно мерное покачиванье убаюкало Тессу.

Райвис бережно взял ее за плечи, заглянул в лицо.