И вот день настал.

Стадион колыхался от криков и завываний, топота и свиста. Сидя в своей камере, я слышала и ждала выхода. Меня полностью раздели и дали длинную полоску ткани, чтобы обмотать только бедра, а грудь должна быть открытой, чтобы все видели, что я женщина. Привели в помещение, где находилось холодное оружие и дали на выбор. Я выбрала шесть ножей, заткнула их за бедерную полосу и взяла две сабли, так как владею обеими руками. Сабля была легкой и маневренной в бою, и ее изогнутая форма давала, по сравнению с мечом, большую площадь поражения. Меч наносит рубящее-колющий удар, а сабля скользящий и делает угол разреза острее. Раны от сабли заставляют противника истекать кровью, где бы она не была нанесена. И если меч имеет преимущества за счет тяжести, то сабля за счет скорости, удар которой обычно имеет круговой характер. И вот звучит сирена и голос объявляющего, о выставлении новых бойцов.

Меня выводят на арену под мешковиной и выталкивают на середину. Объявляется женщина-воин по прозвищу «Меченная» и стадион притихает и тут сдергивают с меня тряпку и стадион взрывается несколькими тысячами голосов «Меченая- меченая – меченая» скандируют подсадные и просто знающие меня, крики зрителей. И уже весь стадион скандирует «Меченая». Грудь моя обнажена и на голове белая полоса. Волосы стянуты сзади куском веревки. В руках две сабли. Выводят нового бойца мне в пару и сдергивают с него мешок. Это Бон и он держит меч и короткую боевую пику. Его подталкивают ко мне и тут мы встречается глазами, и я показываю ему свистом, что будем выступать парой и следить за свистом друг друга, как на тренировках. Против нас другой хозяин выставляет двух своих бойцов. У них в руках мечи и пики. Сигнал и начинается бой. Я предлагаю Бону, спина к спине, пробовать противника и выяснять их слабые стороны. Они нападают и тоже следят за нами. Пока вяло отбиваемся, но все входят в раж и начинается бой. Сигналю Бону.

- Оттягивай одного на себя! - а сама начинаю свою игру.

Сабли и я мы становимся одним целым. Я чувствую, как кровь начала приливать к телу и оно приобретало легкость, но это только начало боевой трансформации. На мне магический ошейник, который не даст полной ипостаси. Мы теснили своих противников и ранили их, не убивая, и я не стремилась наносить тяжелые раны. Падает один и за ним второй. Стадион ревет. Выпускают на нас новую группу и их уже трое. Сразу вступают в бой. У меня двое, у Бона один. Наступление уже сильных противников и я начинаю думать о более сложном ведении боя. Мне всегда удавалось уйти от сабель противника, но здесь чувствовался знающий дуэлянт и сильный воин. Уже оба были ранены. Но продолжали бой. Меня слегка задел один, но то была царапина по сравнению с моей тактикой ближнего боя . Я вспоминала все особенности игр в Академии с его силовой характеристикой и начала применять эту манеру в этом бою уход из под удара, подножка и колесо, прыжок и удары слева и справа с поворотом ног. Зритель, с каждым моим вывертом, вставал с ревом «меченная». Слышу два свиста и отвечаю одним длинным, и теперь Бон готов принять одного из моих противников, уложив своего. Через двадцать минут оба бойца были мертвы. Под свист и улюлюканье, их тела выносят с арены. Кровь быстро впитывается в песок, а мы с Боном стоим и дышим часто, вытирая пот. Потом нас сажают около каменной стенки, у загородки, и выносят кожаный мешок воды для питья и умывания, но почему-то не уводят с арены. Происходит странное волнение в рядах зрителей. Что еще задумали эти ящеры? Мы с Боном отдыхаем, напившись и обмывая тела друг друга. У него по груди небольшой порез, у меня по руке и кровь немного сочится по ранам.

Я рассказываю кратко Бону, что такое случилось и почему мы тут. Он-то был не в курсе и думал, что мы уже убиты и очень обрадовался, когда увидел меня. А теперь и эта информация. Но мы пока не знали, что задумали устроители представлений, и почему мы еще здесь. И тут звучит сигнал и выступающий объявляет, что хозяин этих бойцов продолжает бой и просит делать на них ставки.

Народ стонет и свистит. Нас выгоняют на центр арены. Мы вновь становимся друг к другу спинами. И медленно движемся по кругу, охватывая глазами территорию стадиона. Поднимаются решетки и выползают на арену две огромные Лоппи. Мы с Боном напряглись. Стадион затихает и полностью смолкает. От такого зрелища кровь стынет в жилах. Я кричу Бону.

- Буду отвлекать своим бегом одну из них, а ты должен атаковать вторую и постараться ее остановить. И как только вторая Лоппи сможет повернуться за мной, я буду нападать на твою сзади.

Бон крикнул согласием и игра началась. Он пошел с мечом на одну зверюгу а я, задев саблей по лапе-клешне другой, вынудила ее двинуться за мной. Я убегала и вновь возвращалась и колола ее саблей. Она набирала скорость. Я обошла ее по дуге и быстрым бегом метнулась к первой, которая уже теснила Бона. Она ранила его и кровь застилала его лицо и он, отступал вытирая локтем свои глаза. Я на бегу вытащила свои метательные ножи и принялась бросать в Лоппи в мягкие места без панциря. Она заметалась. И тут я начинаю рубить ее обеими саблями. Бон отступает и падает, падает и Лоппи но еще жива. Хватаю пику Бона и в прыжке втыкаю ей в глаз, как можно сильнее, как когда-то я это делала с кристаллом в нашей академической игре. Слышу крики уже поддерживающие меня и вопли «сзади» сзади». Я оборачиваюсь и на меня, поднявшись во весь свой рост, идет Лоппи, который уже добрался до нас и озверел от запаха крови. Я отскакиваю от лежащей группы и вновь начинаю свой бег, и Лоппи не отстает. Я падаю, и зверь пытается достать меня своим ядовитым хвостом. Отбиваюсь лежа, но клешня меня достает и режет ногу. Кровь из раны стекает на песок. Боль пронизывает мое тело, но боевая трансформация помогает вскочить и держаться, хотя кровавая дорожка тянется за мной по песку. И вновь затихает странно стадион, и я вижу боковым зрением, как в одном помещении открывается дверь и из него выбегает, тренированная для таких боев, ящерица.

-Все, – мелькнула мысль, – я пропала! С двумя монстрами мне не справится! - так как правая рука повисла и только одна сабля, да и рана на ноге не даст мне качественного бега и прыжков. И, когда ящерица приблизилась, я узнала своего знакомого зверя, которого я лечила после очередного боя здесь на арене.

Я сначала его приучала к себе кусочками мяса и потом, освоившись, начала мазать его раны и говорила с ним на их языке, пощелкивая и поглаживая. Они были полу разумными и понимающими, как наши лошади, с которыми я привыкла общаться. Мы освоили даже свистки. Когда я приходила с кусочками мяса, то был один свист, когда надо было подозвать его к решетке другой, а когда погладить третий. Он всегда урчал от удовольствия, когда я его поглаживала и лизал мою руку своим теплым острым языком. Он меня еще не признал, возбужденный кровью и тогда я посвистела третьим нашим свистом. Ящер остановился и прислушался. Слух у них был отменным и тут он повел своим носом и почувствовал мой запах. А когда я закричала и отползала от занесенного надо мной хвоста с шипом Лоппи, то моя ящерица рванула и перекусив его пополам и принялась его топтать ногами. Хруст был слышен по всему стадиону.

Тут я услышала, как раздались странные звуки зрителей. Я села и увидела, как по рядам и в ложе моего хозяина, появились перекинувшиеся Ящеры в человеческом облике, захватывали и выволакивать хозяев бойцовских групп. Это было похоже на аресты. Я все поняла и рванула, прихрамывая к Бону, что неподвижно лежал в луже своей крови. Приподняла его голову и он, открыв глаза, с тревогой смотрел на меня.

-Все хорошо, Первый! Мы победили! Сейчас тебе надо к лекарю! – кричала я. Он, сглатывая текущую изо рта кровь, еле прохрипел.

-Я умираю, Капитан! Прости меня, что так получилось! Ты уходи!

-Я все сделаю, Первый! Потерпи! - шептала я, отрывая кусок ткани и вытирая ему губы.

-Нет, не надо! Поцелуешь меня, Элинет? – спросил он, глядя в мои глаза Я кивнула и приникла к его губам с поцелуем. Он вздохнул и вытянулся.