Участи ещё одного из друзей, тоже не по завидовать. Как- то в начале осени, он с батей и тёткой, отправились на телегах, через лес в соседний город. Назад вернулась лишь лошадь:

Ещё вечером отец объявил всем домочадцам, что с рассветом, взяв лишь всё не обходимое, они переезжают в соседний город. А на вопрос зачем, Антон лишь получил полной печали взгляд отца.

Солнце лишь слегка поднялось из-за верхушек деревьев, а отец, Антона уже тряс за плечо.

– Уже! – Сквозь сон произнёс Антон.

– Уже, – печально ухмыльнулся отец – позавтракаем и в дорогу.

Приведя себя в должный вид ( ну или почти ), Антон сел за стол. Здесь уже было всё к завтраку. Гречневая каша с молоком, краюха ржаного хлеба и не большой кусочек сливочного масла.

Завтракал он в одиночестве. Как оказалось, отец и тётка, встали за долго до рассвета и соответственно позавтракали. После чего стали готовиться к отъезду. Антон уже заканчивал с завтраком, когда в дом с улицы вошёл отец:

– По завтракал? Можешь не отвечать, вижу, что да. Бери самое важное и выходи, через пять минут выезжаем.

Парень хотел было расспросить отца, зачем такая спешка, но тот не дал ему и слова произнести, быстро покинул дом. Сделав последний глоток из крынки, парень вернулся в свою комнату. А менее чем через две минуты уже стоял у запряжённой телеги.

– Готов? – Спросила тётя Наташа.

Парень кивнул в место ответа и подошёл к лошади. Провёл ладонью по довольно шикарной гриве, чмокнул в нос:

– Ну что гнедая, в дорогу?!

Лошадь одобрительно кивнула и вильнула хвостом. А ещё минутой позже, взявшись за поводья, подошёл отец. Двор покинули молча, но у всех пятерых (кроме людей к телеге была привязана корова), в глазах читалось «прощай дом».

Улицы городка, только начинали свою жизнь. Поэтому людей пока было на улице, мягко говоря, не много. Городская брусчатка, сменилась относительно широкой, ещё не промоченной осенними дождями колеёй, шедшей через лес. И лишь на втором повороте, Антон решился спросить:

– Почему так спешно покидаем город?

Вопрос оставался без ответа, довольно долго и парень решил, что его и вовсе не будет, но увидев что тётка кивнула отцу ( мол, расскажи ), чуть обрадовался. Радость слетела с его лица практически сразу. Ответ отца, был не приятным:

– В городе готовится мятеж, в пользу красных.

– Этого не может быть, – сказал Антон – люди помнят ещё тот налёт?!

Отец грустно взглянул на сына, а вместо слов лишь пожал плечами. До нового поворота, они ехали в тишине, если не считать разного рода звуков, что принадлежат природе и её диким детям.

– Может, не стоило уезжать, – произнесла тётя Наташа – может всё обойдётся?

И на это отец Антона, лишь пожал плечами. Он вообще старался не думать о грядущем, но двумя днями ранее сидя в кабаке, услышал беседу двух не давно пришедших, людей. По началу они общались о чём-то, что к политике отношения совсем не имело, но позже плавно перешли на эту тему:

– А знаешь, в столицах уже провозгласили власть рабочих и крестьян – сказал один из них.

– И что, из этого?

– Что не понимаешь, скоро и к нам придут!

Второй сомневался на сей счёт, но после того как законную власть свергли ещё зимой семнадцатого, верить в благополучие получалось всё меньше и меньше. К тому же по мимо красных, судя по не которым слухам, с юга к городу приближается банда вольных анархистов. Которая судя по тем же слухам, была крайне жестока, ко всем слоям общества.

Мысли что тревожили Фёдора Александровича, так и остались в его голове. Он не хотел пугать своих близких. В прочем, через несколько минут, всё это станет совершенно не важно. А пока, дорога с редкими кочками не предвещала ни каких бед. Солнце высоко над деревьями покрытыми осенними красками и ветер почти не ощутим.

Всё изменилось в считанные мгновения, какой-то зверёк бросившись под ноги лошади, заставил ту подняться ( вероятно от страха ), на дыбы и рвануть куда глаза глядят ( шор на глазах не было ). А точнее несколько левее (имелся там, еле заметный поворот на менее удобную дорожку), основной просёлочной дороги. Фёдор Александрович, от неожиданности упустил поводья и благодаря новой кочки оказался рядом с сыном в телеге.

Отсутствие сестры, он заметил несколько позже. Вернее сказать сразу после того как увидел страшную смерть коровы, что была всё ещё привязана к телеги и еле поспевала за лошадью.

Бедняжка Дуня ( так звали корову ), уже не бежала, в кровь раздирая ноги и брюхо с выменем её тащило за телегой. Очередной поворот, навечно успокоил бедолагу. Лошадь мчалась так как не когда в своей жизни, истошно мычащую Дуню, на повороте бросило на огромный валун. Тело осталось у его подножья, а вот голова с остатками шеи осталась на верёвке царапать рогами землю.

Антон всего этого не видел, потому как в тот момент когда их лошадь рванула, его отбросило в заднюю часть телеги. Где он, ударившись о край её, потерял сознание.

Кое как добравшись до начала телеги, постоянно подпрыгивая на кочках, Фёдор Александрович увидел, что поводья не свалились на землю, а лежат на телеге. Это конечно, его не много обрадовало. Собравшись с силами, он схватил поводья и даже привстал не много. Стоя на коленях, он дёрнул их на себя. Но остановить гнедую с первого раза не вышло. Следующую попытку он предпринял, уже стоя в полный рост. И снова не удача, поводья оборвались. Мужчина не удержался и по инерции сделал несколько шагов назад, за что-то зацепившись, он, не понимая происходящего, упал в объятия дамы в балахоне. Смерть была мгновенной. Можно сказать, ему повезло. При падении, Фёдор Александрович напоролся на давно «забытые», оленьи рога, лежавшие у кромки дороги. И если бы не острый пень, что раздробил ему затылок, смерть его была бы куда мучительней.

Гнедая, всё ещё мчалась не разбирая дороги. Но как по какой-то не ведомой игре судьбы, ни она, не Антон не пострадали.

И снова резкий поворот, всё дальнейшее происходило в точности как с Дуней, вот только теперь на её месте была телега, а валун, заменил древний, но всё ещё крепкий дуб. Лошадь освободилась от телеги и почти не пострадав продолжила свой бег. Что не сказать о телеги, в хлам она не разбилась, опять же по безумной игре Судьбы. И что самое удивительное Антон, не очнулся, даже после сильного удара.

Пробудился будущий режиссёр, ближе к закату. Привстав на локтях, он огляделся. Никого в осеннюю лису по мимо него и местной фауны не было. Потирая затылок, парень выбрался из телеги. Чуть отойдя огляделся, несколько раз крикнул имена отца с тёткой, и не понимая произошедшего пошёл (не ведая того), в обратную сторону. Где-то через несколько часов он набрёл на деревню. Она была занята красными поэтому парень, не стал о себе многого рассказывать. Ему повезло, в свои ряды они его не взяли из-за не подходящего возраста. А через неделю Антон был в Москве.