Не славные пастбища и атавистические восходы, а три её антагониста, каббалистически вынужденные потреблять различные телесные отходы.

Она почувствовала, как вспыхивает пламя, сотрясая койку. Она могла слышать удары своего сердца, когда её рука терзала её вагину, а груди гудели.

Её глаза широко раскрылись.

«О, мой БОГ...»

Логические вопросы, которые могли бы вызвать такое затруднительное положение, не приходили, вопросы о том, что вызвало её внезапную, неутолимую и очень нехарактерную похоть, или, на её родном диалекте провинций, «как ей могут сниться мужчины, которые едят дерьмо, пьют мочу и блюют, как они заставляют её быть такой чертовски возбуждённой?» Это был уместный вопрос, и если бы Сэри была образованным психиатром, скажем, доктрины Фрейда, она могла бы предположить, что такое волнение возникло в результате множественных ретроградных симптомов тотемов мести, обращённых к эротике.

Но Сэри не была образованным психиатром.

Во всяком случае, воспоминания о тошнотворных образах вытеснили всё остальное в её сознании, оставив только правдоподобие сексуального влечения и неослабное стремление утолить его.

Тяжело дыша, она оглядела сарай. Только полоска света просачивалась из масляной лампы на столе, и в этом незаметном свете её глаза разглядели долговязую, неуклюжую фигуру Уилбура, уснувшего в своём кресле.

Сэри поднялась, как будто подстрекаемая вуду. Она с головокружением подошла к тому месту, где спал Уилбур; затем, совершенно не стесняясь, она натянула прозрачное платье на голову и оседлала Уилбура с обнажённым пахом в кресле. Проснулся он мгновенно или нет, она понятия не имела; вместо этого её внимание было сосредоточено на руках мужчины, который держался за пояс. Несколько мгновений спустя его пояс был расстёгнут, его брюки были ослаблены, и Сэри кряхтела в абсолютно непреклонной попытке стянуть их вниз. Уилбур действительно проснулся в этот момент, и это можно было сравнить с явной тревогой.

- Сэр... Сэри! Что ты делаешь? - воскликнул он, а затем его руки коснулись её голой талии, чтобы прервать её усилия.

Слова её ответа казались высеченными из-за накала её тревоги.

- Уилбур, я вообще не собиралась это рассказывать, но я чувствую, как это не вылетает из моей головы, желание того, что ты должен трахнуть меня! Я подумала о том, что ты для меня сделал, и специально заставлял мужчин делать то в магазине, и - вот так! - это меня возбудило больше, чем кобыла во время течки! - и с этим заявлением она смогла спустить штаны Уилбура на несколько дюймов.

Уилбур натянул их обратно.

- Ой, нет, Сэри...

- Уилбур, пожалуйста! Я не знаю, что на меня нашло, но я... Да, да, ты просто ДОЛЖЕН быть во мне!

- Но... но, - а затем его большие руки, наконец, схватились за её запястья и остановили все движения её рук. - Ты меня не слышишь, ты ничего не понимаешь! Видишь, я другой, вот что я говорю!

- Другой? - она удивилась.

- В отличие от местных парней! - он начал неуправляемое заикание. - Другой, я имею в виду... та... та... ТАМ! - а затем он трепетно ​​указал на свой пах.

В едва видимом свете лампы лицо Сэри исказилось полным недоумением.

- Ты имеешь в виду... свой член?

Уилбур застыл с ответом.

- Э-э-э... Да.

Размышлять по этому поводу не было времени, и Сэри в сексуальном бреду метнула свои руки к поясу его брюк. И всё же его колебания давали пищу для размышлений: предположение, что он был просто застенчивым, было первой возможностью, которая пришла на ум (хотя почему такой крупный, физически устрашающий и бесстрашный человек должен быть застенчивым?); она также считала, что, возможно, его гениталии были менее чем существенными, что, как известно, вселяет в мужчин немалую долю незащищённости. В любом случае, Сэри это не волновало. Она была ненасытной - она ​​получит удовольствие по-своему, и она проследит за тем, чтобы он не оплакивал результат.

- Не волнуйся насчёт этого, - ответила она шёпотом. - Ты расслабься, всё будет хорошо!

В конце концов, Уилбур смирился с её настойчивыми требованиями, но не раньше, чем выключил лампу до конца. Сэри восприняла это как указание на смущение с его стороны - опять же, вероятность малых гениталий казалась наиболее вероятной. Или у него была какая-то деформация половых органов, которую он явно хотел, чтобы она не видела? Потенциал её позабавил. Во время своего профессионального призвания - и, можно сказать, преимущества знания, полученного из опыта - она ​​была свидетельницей раздвоенной короны, двойной уретры, трина яичек, стержней полового члена, изогнутых наподобие подков, эндоморфной крайней плоти и даже менее понятных аспектов неправильной физиологии. Что касается пенисов:

«Я их все видела», - подумала она.

Нет, её не заботили необъяснимые оговорки Уилбура.

«Я шлюха, - ей не нужно было напоминать себе, - а заставлять парней чувствовать себя хорошо - это моя работа...»

Сэри решила сделать именно это, но не раньше, чем доставит удовольствие себе.

В полной темноте она снова расстегнула штаны Уилбура. Она смутно осознавала, что действительно тяжело дышит в ожидании полового акта. Она даже пускала слюни? Уилбур, однако, сидел, дрожа до костей, как щенок на сильном морозе.

Его штаны были открыты и опущены ровно настолько, чтобы предоставить Сэри достаточный вид. Она ничего не могла исследовать глазами, но ведь её руки могли исследовать, не так ли?

И они провели расследование.

То, что её пальцы потянулись вниз и охватили, сразу же показалось нерепрезентативным для пенисов, которые она знала, и что касается её предыдущего предположения - что Уилбур мог быть плохо дарован - эта идея больше не выдерживала критики. Её хватка нашла изогнутый отросток шириной с топор, который казался липким и до странности прохладным. Она сразу подумала о свежей ощипанной гусиной шее. Она обвила большой и указательный пальцы, затем нащупала вверх, к конечности придатка. Не было обнаружено скоплений крайней плоти и ничего похожего на головку. Да, он был пухлым, как при эрекции, но... не хватало ли эрекции какой-либо мясистой куполообразной короны? Затем облизанный кончик мизинца исследовал более или менее похожий на культю вывод органа, пытаясь определить выход уретры, но...

«О, а на конце его пениса нет дырки!»

Нет. Нет никаких доказательств наличия таких отверстий для семенной жидкости и мочевыводящих путей.

Тем не менее, несмотря на эту мистификацию, одной рукой она продолжила поглаживать мясистый, но странно прохладный ствол, а другая рука опустилась ниже, чтобы нащупать его яички...

Ни яичек, ни того, что можно было бы принять за мошонку, не было обнаружено у корня пениса.

«Уилбур, - мрачно подумала она, - у него нет и орехов...»

Инстинкт заставлял её не проявлять никакой реакции, что было легче, по крайней мере, учитывая абсолютную стойкость её эротомантии. Необычно это или нет, но генитальный потенциал Уилбура должен был быть испытан до предела тщательности, на которую могла рассчитывать Сэри. Она намеревалась сесть на него сейчас, подняв верхнюю часть своих бёдер достаточно высоко, чтобы разрешить коитус, и, готовясь сделать именно это, она разжала руки на его груди, чтобы толкнуть вверх...

Словно потрясённая, она вздрогнула, затем замерла. Её глаза широко раскрылись в темноте.

Когда её раскрытые ладони прижались к его рубашке, она почувствовала что угодно, но только не то, чего ожидала: быстрое шевеление массы... вещей... под тканью рубашки.

Вещи? Какие вещи?

Что могло быть, что корчилось под мужской рубашкой? Она только ожидала, что почувствует подтянутые мышцы груди любого трудолюбивого мужчины и вмятины на рёбрах. Вместо этого Сэри почувствовала что-то вроде скопления тонких змей, движущихся под тканью. И когда она вздрогнула, тогда вздрогнул и Уилбур, словно реагируя на факт её открытия...

Её губы переместились в голосовой вопрос, но прежде чем она смогла произнести что-то...

Ой!