Правда, поскольку для такого заурядного события гроза — это слишком много и люди из гордости приберегают гром для себя, начался дождь, но без грома и молний.
Дождь постепенно пронял застывшее тело Катилины; он потянулся, затем встал на все четыре лапы, но не смог удержаться, сел и оставался неподвижным, с потухшим взглядом, в состоянии полного бесчувствия.
— Мишель, — сказал я, — думаю, урок оказался слишком жестоким.
Мишель подошел к Катилине, который при этом не выказал ни малейшего страха, приподнял ему губы, открыл и снова закрыл глаза, прокричал ему в уши его кличку.
Никакого впечатления.
— Сударь, — сказал он мне. — Катилина повредился в уме, надо послать его к Санфуршу.
Как известно, Санфурш — это собачий Эскироль. В тот же день Катилину отправили к Санфуршу.
XLVII
ГЛАВА, В КОТОРОЙ ПОДТВЕРЖДАЕТСЯ ТО,
ЧТО МЫ ГОВОРИЛИ О СХОДСТВЕ ГИБЕЛИ ФЛОРЫ СО СМЕРТЬЮ ЭВРИДИКИ
Вы помните, что мои осерские друзья предложили задержать начало охоты до десятого сентября.
Я написал им, что приеду седьмого вечером и, следовательно, открытие может состояться восьмого.
На этот раз я рассчитывал дольше пробыть в Сен-Бри и взял с собой работы на две-три недели.
Мы так много говорили об охоте, что я не стану утомлять читателей подробностями. Скажу только, что через три недели, увидев довольно заметную беременность Флоры, я попросил моего друга Шарпийона оставить ее в деревне до тех пор, пока она не ощенится.
Шарпийон, знавший, что дети Флоры — потомство Причарда и признавший свою вину перед их отцом, попросил у меня вместо платы за проживание и прокорм права выбрать из помета. Я в свою очередь поставил условие: ни одного щенка не должны утопить, как делают обычно под тем предлогом, что мать слишком слаба для того, чтобы их выкормить.
Проделав примерно четверть пути, я решил навестить своих друзей в Марселе и, для того чтобы оправдать это в своих собственных глазах, подписал с директором марсельского театра Жимназ договор на пьесу "Лесники". Эта пьеса должна была быть написана специально для марсельских артистов и никогда не ставиться в другом театре.
Мой друг Берто великолепно принял меня в своем деревенском доме, носившем название Бланкард.
Я прожил в Марселе около месяца, затем вернулся к Шарпийону, которому пообещал остановиться у него на обратном пути и приехал как раз вовремя, чтобы присутствовать при родах Флоры.
Она произвела на свет пять щенков; отцовство Причарда не признать было невозможно. Каждый выбрал себе одного из них. В двадцать четыре часа все щенята были пристроены. Я удовольствовался тем, кого никто не взял.
Тем временем егерь каждый день, в качестве гигиенической меры, выгуливал Флору.
На восьмой день он рассказал, что нашел и убил гадюку. Гадюки не редкость в лесах Сен-Бри.
Мы похвалили его за то, что он уменьшил их число.
На следующий день он, как обычно, ушел с Флорой, но вернулся без нее.
Славный малый выглядел очень огорченным. Он попросил у Шарпийона позволения поговорить с ним наедине.
Вот что произошло и вот о чем он не решился заговорить вслух.
Он гулял там же, где и накануне; проходя по тропинке, где была убита гадюка, Флора почуяла запах трупа, приблизилась к нему и взвизгнула.
Потом она почти сразу же забилась в конвульсиях и издохла.
Наш егерь знал, что следствия без причины не бывает; он стал искать причину несчастья. Шелест травы указал ему на присутствие пресмыкающегося; он вытащил шомпол из своего ружья, раздвинул траву и увидел гадюку, которая пыталась уползти.
Одним ударом он остановил ее.
Оказалось, что это была не одна гадюка, а две; одна действительно была мертвой, вторая — живой. Убитая накануне оказалась самкой; самец нашел ее издыхающей и, несомненно надеясь вернуть ее к жизни своими объятиями, сплелся с ней, как обычно делают эти гады. Вместе с живой змеей, убившей Флору, егерь подцепил мертвое тело убитой накануне гадюки.
Наверное, именно под воздействием чрезмерной душевной боли, вызванной потерей подруги, яд у самца достиг такой силы, что смог убить Флору в несколько секунд.
Зубные полости гадюк содержат восемь миллиграммов яда; для того чтобы убить собаку, потребуется все восемь миллиграммов, а чтобы убить человека — шестнадцать миллиграммов. Но редко бывает, чтобы при укусе гадюка выпустила весь яд. Однако замечено, что в ярости или в течение самых жарких месяцев этот яд, опасный лишь когда попадает в кровь (глотать его можно безнаказанно) приобретает большую силу.
Одно из этих обстоятельств повлекло за собой мгновенную смерть Флоры.
Как и в любом непоправимом горе, следовало найти утешение. Не успев безмерно привязаться к Флоре, я отдал ей почести, каких она заслуживала, и уехал в Париж.
Прежде всего я навестил Санфурша и, следовательно, Каталину.
Катилина обрел рассудок, но заболел пляской святого Витта, и вид курицы вызывал у него нервный припадок.
Итак, я остался с собакой-инвалидом и с сосунком.
К счастью, первые дни охоты прошли, и у меня было время найти собаку до следующего сезона.
КОММЕНТАРИИ
ЧЕРНЫЙ ТЮЛЬПАН
Авантюрно-любовный сюжет романа "Черный тюльпан" ("La tulipe noire") развертывается на фоне одного из критических и драматических периодов в истории Нидерландов — становления государственных институтов этой страны. Вторым фоном романа является повальное увлечение в XVII–XIX вв. жителей этой страны разведением тюльпанов, иногда принимавшее гротескные формы.
Действие его происходит с 20 августа 1672 г. по 15 мая 1673 г.
Впервые роман публиковался в газете "Siecle" ("Век") с 4.07.1850 по 21.08.1850; первое отдельное издание: Paris, Baudry, 1850, 8vo, 3 v.
Русский перевод многократно издавался, но для настоящего Собрания сочинений он был тщательно сверен с оригиналом (Paris, Nelson) Г.Ддлером и впервые выходит без каких бы то ни было купюр.
7… Двадцатого августа 1672 года… — То есть в день государствен ного переворота в республике Соединенных провинций, называемых также в речевом обороте Голландией или Нидерландами. Положение в стране в это время чрезвычайно обострилось. В торговом и колониальном соперничестве с Англией Голландия терпела поражения; войны с островной соседкой (1652–1654, 1665–1667) закончились неудачами. Проходившая в это время война с Францией тоже складывалась неудачно: французские войска заняли значительную часть территории Нидерландов и приближались к Амстердаму — их главному городу. На начавшихся 29 июня 1672 г. мирных переговорах французские дипломаты во главе с маркизом де Лувуа (см. примеч. кс. 11) отвергли все уступки голландцев и выставили условия не только тяжелые, но к тому же и унизительные, что вызвало взрыв возмущения в стране. Тяготы войн усилили недовольство народных масс, которые были беднее, чем низы остальной Европы, и терпели более жесткий гнет. Воспользовавшись этим, сторонники принца Вильгельма Оранского (см. примеч. к с. 8) спровоцировали 20 августа 1672 г. восстание в Гааге, в результате которого власть фактически перешла в его руки. В пяти провинциях страны было установлено наследственное штатгальтерство (наместничество) дома Оранских, французские условия были отвергнуты, и война продолжилась.
… город Гаага, такой оживленный, сияющий и нарядный… — Гаага — старинный город в Нидерландах, административный центр провинции Южная Голландия; первое упоминание о нем относится к 1097 г.; в XIII в. стал резиденцией графов Голландских, затем правительства, парламента и королевского двора Нидерландов.
… Гаага со своим тенистым парком… — Парк Бос (гол. "Лес") составляет славу города; разбитый в XVII в., он плавно переходил в лес. В 1647 г. в полульё от городской черты в лесу был построен принцессой Амелией де Солмс (ум. в 1675 г.) лесной домик ("Хёйс тен Бос") — королевская резиденция.
