– Нет, Юр. Мне не нужно кресло, не нужна компания. Я проведу этот проект до финала и уеду. Можешь не верить, но меня интересует «Русская душа».

Даня спокойно смотрел на меня. Я знал его лучше родителей и друзей. Со мной он был настоящим чаще всего. Сейчас именно тот случай.

– Не врешь, – решил я вслух.

– Зачем мне врать? Только одно условие.

Я так и врезал себе ладонью по лбу. Аж искры из глаз полетели.

– Условия! Ты мне еще условия тут будешь ставить?

Данила невозмутимо кивнул.

– Буду, Юр. Я именно для этого сюда и поставлен. Этот ролик снимут на моих условиях. У тебя это в договоре прописано.

– Гори в аду со своими бриташками и условиями! Что ты хочешь? Брют на завтрак каждый день?

– Ага, а еще баню, веник и бабу на ужин. Я все это могу позволить себе сам, братуль. Мне нужна Березина.

Я подавился воздухом.

– Ты шутишь? Это незаконно, Дан. Твои же бритиши первые в суд побегут.

– Не в этом смысле, Юрец, – Даня закатил глаза. – Я хочу, чтобы именно она курировала свой проект.

– Вдвоем с тобой? – уточнил я, чувствуя дебильный восторг и одновременно ярость, представляя Дана и Элю в тандеме.

– Да, вдвоем со мной. И не надо сверкать глазами. Я тоже так умею. Здесь нет никакого пошлого подтекста. Объективно только Березина из всей твоей команды способна снять этот ролик.

Я задержал дыхание, чтобы успокоиться. Тридцать секунд кислородного голодания и глубокий вдох прояснили мой разум. Пришлось признать очевидное.

– Да. Ты прав. Я был готов отстаивать ее проект перед заказчиком. Рад, что не пришлось.

– Как мило. Хоть в чем-то мы с тобой сходимся.

На самом деле мы сходились с Даном во многом, но оба не желали это признавать. Например, нам обоим нравилась Эля. Но мы оба это пытались отрицать. Данила особенно резко.

– Дело за малым. Зови свою штатную истеричку. Заслушаем ее вопли, – проговорил он.

– Ты прекрасно знаешь, что Эля не истеричка. Прекрати ее доводить. Мы давно не в школе, – вступился я.

– Ладно-ладно. Как скажешь. Позови и послушаем, как зрело и взвешенно она будет топать ножкой, отказываясь от проекта.

Переспорить Данилу мне точно не удастся. Я всю жизнь был тем братом, который отступал, чтобы не обострять.

Поэтому я не стал терять время, перегнулся через стол и снял трубку, вызвал Элю по внутреннему.

– Да, Юрий Дмитриевич, – ответила она холодно.

– Зайди, – попросил я и положил трубку.

Данила остался стоять у окна, сложив на груди руки. Я тоже не стал принципиально пересаживаться. Эля вошла и нахмурилась. Она прикрыла дверь и заявила:

– Я при нем не буду разговаривать.

Данила простонал.

– Какая важная.

Он пересек кабинет, схватил ее за локоть и потащил к моему креслу, усадил.

–Прекрати меня лапать, Гараев! Что за дерьмо!

Я немного очнулся после первого появления Дана и теперь не мог игнорировать потрясающий, разгоряченный вид Эли. Она всегда невероятно пылко общалась с Данилой. Потому что он каждый раз доводил ее до бешенства. Со мной ее никогда не захлестывали эмоции.

Элю Березину невозможно сбить с толку или заставить выйти из себя. Никто не мог пошатнуть ее незыблемое спокойствие и уверенность. Никто, кроме моего брата.

– Юр, скажи ему, – капризно обратилась ко мне Эля.

Я точно знал, что Дан не сделал ей больно, но среагировать на призыв о помощи был обязан.

Поэтому запоздало отчитал брата:

– Данил, давай без рук.

– Ты прекрасно знаешь, что ей не больно. Выпендривается, – предсказуемо оправдался Данила. – Давайте бросим детские игры и поговорим как взрослые.

– Ты не умеешь, – огрызнулась Эля. – Мне с тобой не о чем разговаривать.

Она задрала нос и отвернулась.

Дан захлопал в ладоши.

– Прекрасно! Вот это взрослый человек.

Я умоляюще взглянул на него. Данила, конечно, не менее нелепо надулся. Но хоть замолчал. Хотя я не очень хотел вариться в этой каше, но придется лавировать между ними.

– Эль, Данила таким оригинальным образом просит тебя остаться во главе проекта, – начал я примирительно.

– Пусть Данила гуляет в задницу с такими просьбами. Я с ним не буду работать.

Дан приподнял бровь, как бы говоря: «Видишь, она невыносимая». Я снова обратился к Эле.

– Отдашь дяде Леше свое детище? – надавил я побольнее. – Можешь представить, какой будет каст?

– Харатьян и Пугачева, – предположил Дан.

Я хохотнул. Эля сжала кулаки. Ей было смешно, но она скорее себе губу прокусит до крови, чем будет смеяться над шуткой Данилы.

– К слову, актеры прекрасные, но Митрофанов совсем не шарит в трендах, – пояснил Дан. – Березина, ну чего ты от меня хочешь? Я уже сказал, что ты придумала шикарный концепт. Что еще должен сделать? На колени встать? Поцеловать, чтобы ты уже скинула лягушачью шкуру и потеплела хоть немного?

Эля ткнула в Данилу пальцем и зашипела:

– Только попробуй меня тронуть.

Конечно, Данила не мог игнорировать ее ультиматум. Он тотчас приблизился и потыкал в Элю пальцем. Она вскочила и врезала ему по плечу. Я собрался вмешаться и растащить их, но слова Данилы заставили замереть.

– Ты не в себе из-за вчерашнего, что ли?

– Вчерашнего? – переспросил я, удивленно глядя на брата.

Он скривил лицо, как будто брякнул лишнего и пожалел об этом сразу.

– Какой ты гад, Данила. Я же сказала, что сама ему объясню. Ты обещал держать свой поганый язык за зубами, – закричала Эля. – Как можно быть таким отвратительным?

– Как можно париться над такой фигней? – возмущался Дан в ответ.

– Да что произошло?! – не выдержал я, вспомнив туфли в ванной, Данилу, который куда-то ездил на ночь глядя, початый виски, одинокий кекс со свечкой.

Эля хватала воздух ртом. Уверен, она бы сказала, но захлебывалась возмущением. Зато Данила ни разу не страдал немотой в сложных эмоциональных историях.

– Да ничего не случилось, Юр. Приехала она вчера, накинулась на меня, разделась. Я не очень сопротивлялся, но потом выяснилось, что стриптиз был в твою честь.

– Стриптиз? – переспросил я, плохо представляя себе Элю в эротическом танце.

– Ну да, я ж сказал. Голая она была. Да и я.

– Гараев! Это… Это…

Эля снова задыхалась.

Голые Эля и Данила вчера. Сегодня она на грани срыва, а у меня в голове только старые фантазии. Что мне со всем этим делать?

– Это омерзительно! Ты обещал мне и снова наврал, – выпалила наконец Эля и умчалась быстрее ветра.

Данила скривил губы.

– Мда, миссия уговорить Березину работать с нами провалена.

– С треском, – подтвердил я.

Очень хотелось догнать Элю, но я тут же отказался от этой идеи. Когда Даня ее доводит, лучше выдержать паузу. Сейчас она наорет и на меня за компанию. Просто потому, что я его близнец, и у меня рожа точно такая же. Лучше заеду попозже, поговорим спокойно. Сейчас намного успешнее можно допросить брата.

– Ты переспал с ней вчера?

– Нет. Мы разобрались до того, как я вставил.

– Разобрались? В чем?

– Она приходила к тебе, Юр. Ты не слышал, что я сказал? – возмутился Даня.

Я честно признался:

– Нет, ничего не слышал после стриптиза. У меня забрало упало, едва ты сказал, что Эля была голая. С тобой.

– Бывает, – понимающе хлопнул меня по плечу Данила. – Я не буду извиняться, старик. Слышать снова, как она зовёт меня Юрой, – так себе удовольствие.

Пожалуй, я понимал. Думаю, ему было не менее паршиво, чем мне сейчас. Осталось узнать про последствия.

– Объясни, что с туфлями. Это ее? Как они оказались в душе?

– Ее. Она билась в припадке. Пришлось немного остудить пыл.

– Она не носит такие каблуки, – сообщил я ему зачем-то.

– Угу. Поэтому и поломала их, пока пыталась свалить голая на улицу. Не смотри так, Юрик. Я ее не насиловал.

– Да я знаю, – махнул я на брата. – Но все равно тянет тебе врезать.

– Серьезно? Хах, у меня симметричное желание.

– С какого бы черта? – возмутился я.