Говорят меня так и привезли- в одной руке старый меч, а в другой цветы, зажатые в кулак, который еле разжали.

В следующий раз я пришел в себя в своей комнате. Обвел глазами раковину, палас на полу и блаженно закрыл глаза. Я выжил и я дома, класс.

Немного спустя, осторожно зашел Сафрон и кинулся ко мне, увидев, что я пришел в себя. Он бухнулся рядом на колени и смотрел на меня, а на глазах наворачивались слезы.

— Я же думал, что не увижу тебя больше. Кириак сказал, что тебя Гариб утащил, так и… — он смахнул скупую мужскую слезу.

— Нет, мне нельзя помирать, я ведь так и не узнал почему ты дурак-я улыбнулся и прикрыл глаза, пережидая волну боли в голове

— Дурак- судорожно вздохнул старик.

— И я и ты.

— Толик жив?

— Да, но плох очень.

— Слышишь- зашептал он и наклонился ко мне поближе

— Мелитина то, что учудила- но не успел закончить.

Быстро вошла Мила и застыла на месте, увидев, что я пришел в себя. Ну вот и свиделись. Я смотрел на ту, о которой думал, о которой мечтал, собираясь умереть. И я не я буду, если не осуществлю свои мечты.

Она долго смотрела на меня, а потом облегченно облокотилась на стену и закрыла глаза.

— Иди Сафрон, потом поговорим- не отводя взгляда от девушки, сказал я.

— Ага, понял- и быстро вышел Сафрон.

— Мила, иди сюда- тихо позвал я её.

Она медленно приблизилась и присела рядом. Я видел, как она волновалась, как загорелись ее глаза, как она глубоко задышала.

Ведь не просто так, потому что она волнуется обо мне как о раненом?

Не-е-ет. Значит…

Я хотел привстать, но со стоном откинулся обратно. Мила с волнением протянула ко мне руки, а я осторожно взял её за эти руки и потянул на себя, так, что ей пришлось прилечь рядом. Я не удержался, обнял ее и притянул к себе и с наслаждением вдохнул запах ее волос. Мила замерла в моих объятиях.

— Я думал о тебе. Я мечтал еще хоть раз прикоснуться к тебе. И именно тогда я кое-что понял- шептал я, не разжимая объятий.

— Я понял что люблю тебя, что хочу быть рядом с тобой. Выходи за меня замуж?

Мила дернулась, но я держал ее крепко, не давая ей вырваться.

— Я не дотронусь до тебя и пальцем, пока ты сама этого не захочешь. Я буду ждать сколько нужно- один лютень, два. Слышишь, Мила?

И погладил ее по голове. И почувствовал, что она трясется от плача.

Внутри меня разливалась горечь разочарования. Вот и сбывается мой страх быть отвергнутым. Мои мысли о счастье разбились, не успев разгореться радостным лучиком надежды. Удар по моему мужскому самолюбию, но виду не подам, а доведу разговор до логического конца, хотя бы буду знать, как она ко мне относится. Ведь не ненавидит? Вроде не за что.

Мила уже судорожно всхлипывала и все не могла успокоиться.

Ну и ладно, главное, что мы живы, а там жизнь покажет. Я буду рядом с ней, пока ты не привыкнет к моему присутствию. Буду отгонять ухажеров, разгоню всех к чертовой матери, а сам буду рядом.

— Я же грязная- наконец простонала она.

— Мне и самой противно даже думать. А ты… — снова заревела она.

Я удивился, о чем она сейчас говорит?

— Грязная? Отмоем не беда- ляпнул я, не подумав.

— Дурак- стукнула меня по плечу.

— Я же с… После него… — тихо завыла она..

Я догадался, о чем она говорит- о Теваре. Я прижал ее покрепче.

— Нашла о чем вспоминать. Это было далеко в прошлом, что же теперь и не жить что ли? Тшшшшш- я баюкал ее в объятиях.

Потихоньку она успокоилась и спросила, утерев слезы.

— Мне самой противно до себя дотрагиваться. Как вспомню… — она передернула плечами.

— Послушай- я немного отодвинулся и посмотрел ей в глаза.

— Я полюбил тебя за то, что ты настоящая, понимаешь, такую какая ты есть. Да за все полюбил. Вот только понял это недавно. У нас за плечами прошлое, которое уже не изменить. Но мы можем изменить будущее.

Я снова прижал ее к себе.

— А как же… твой мир- осторожно спросила она.

— Не знаю! Правда, не знаю! Как будет, так и будет.

Она удивленно посмотрела на меня.

— Слушай, я недавно умирал, так какая разница, что будет через год, ну или там лютень, не знаю, как у вас называется. Я хочу сейчас жить, понимаешь. Сейчас быть с тобой, а не откладывать на неопределенное время.

Может у нас и вовсе нет этого времени. Мой мир, с каждым днем здесь все отдалялся в моей памяти, потихоньку стирался из воспоминаний. Теперь в моих воспоминаниях жили только близкие мне люди, и они останутся там, пока не перестанет биться моё сердце.

— Подожди. Так ты из-за этого плакала? Я- то подумал, что ты против моих чувств, расстроился, понимаешь. Ну все, думаю. Жизнь закончена, придется Варю у Всеволода отбить и тебе назло любить.

Она улыбнулась и покачала головой.

— Дурак.

— Эттт точно.

Фу-у-у — я облегченно выдохнул. Радость снова заполнила мое сердце. Не оттолкнула.

— Так согласна? Или…

— Да- прошептала она.

И моя душа возликовала. Мила снова на миг замерла в моих руках. Я понял почему, и улыбнулся.

— А теперь давай спать. Только дай мне что-нибудь от головы, раскалывается, просто сил нет терпеть

Она с некоторым облегчением выдохнула, встала и вышла.

После отвара травы, почувствовал, как боль отступает и провалился в сон.

Проснулся от тихого поскуливания. Открыл глаза и увидел, что Дора сидела рядом и горевала. Как только я открыл глаза, она легла и принялась лизать моё лицо.

— Ну чего ты. Все же обошлось. Иди я тебя обниму, моя спасительница- я обнял ее за шею.

— Спасибо что отозвалась на зов.

Дора закрыла лапой глаза.

— Что это она- спросила проснувшаяся Мила.

— Совестью мается, что ушла надолго, что могла не услышать мой зов и мы могли умереть.

— Ну все, все. Обошлось..

— Проснулся? — появился в дверном проеме Всеволод, а за его спиной возвышалась улыбающаяся Варвара.

Следом Сафрон зарулил в гости, а последним хромающий Кир.

Я смотрел на всех и улыбался, радуясь их родным лицам.

— Меня тоже зацепило. Вы как выбрались? — Кир сел, сжимая губы, преодолевая боль.

Я вкратце выложил что с нами приключилось.

— Не знаю выкарабкается ли Толик. Большая потеря крови, присоединилась то ли инфекция, то ли обморожение, но кожа не приживается. Рана начала чернеть. Он так и не приходил в себя.

Ну как же так? Мы прошли такой путь чтобы выжить и теперь..

— Нужна особая мазь, а без нее ничего не получится. Та самая, которую тебе оставляли возле Проклятой горы- Мила села и обхватила колени руками.

Я кивнул головой.

— А где ее взять?

— Только в Долине Забвения. Одна я не решусь пойти, а вы ранены.

— А без травы у Толика есть шанс выжить?

Девушка отрицательно покачала головой.

— Постой- ка- Сафрон привлек мое внимание.

— Что, ты сказал с Гарибом случилось?

— Сдох Гариб. Сдох и точка! Тевар один остался, без своего верного помощника. Да и не таким уж он верным и остался, рассказал он мне, что планирует убить Тевара и править единолично.

Всеволод присвистнул.

— Повтори как умер?

— Вспышка и от него остался лишь пепел. Своими глазами видел.

— А почему? — Сафрон пытал меня.

— Не знаю. Он меня напоследок оставил, вишу я, значит, и решил помолиться, чтобы он- я показал глазами вверх..

—..Толику помог. Освободился, и пошел земляка выручать, а там, как увидел, что эта мразь вытворяет… по живому резал, мразь. Потом вспышка и пепел. Я думаю, что Бог нам помог.

— Вон ка-а-а-к- старик задумчиво почесал голову.

— Ты спрашивал, почему это я дурак. Так вот, я как обычно пытался прочитать древние записи. Так вот, неожиданно выплыла фраза- дурак. Ну я обалдел, если честно. Не каждый день на святых досках такое увидишь. А следом другая надпись- спаситель по земле ажарийской ходит.

Кир с Милой переглянулись.

— А сейчас ты говоришь, что о Толике горячо молился и ему помогли, может это он? Или ты? Но почему раньше этой записи не было, спрашивается, а только сейчас, когда он к нам присоединился? — осторожно спросил Сафрон и пристально посмотрел на меня.