Затем…
Суккубоподобная Арина на прощание вчера укусила меня за мочку уха и шепнула: «Дружочек Кирюшка, не смотри сегодня на ночь порнушку. Я… Буду сниться этой ночью. Голой. Но ни разу не дам!»
До сих пор её насмешливый голосок звенит в моей голове.
«Ни разу не дам!»
Зачем так жёстко? Зачем сниться тогда вообще? Голой… Издевательство. Полное.
Торжество закончилось. Все разъехались. Мы со своей бандой к Бурсиным. Арина с Витей и своими подругами по домам.
Особняк Бурого. Все разваливаются на диванах в гостиной. Пока несут закуску и выпивку, я плюхаюсь в кресло. Только сел. Закрываю глаза. И началось…
Ночь. Вдали слышны звуки затянувшегося праздника. А у меня под закрытыми веками крутится кино с живой озвучкой.
Эротическая ретроспекция, блядь! С эффектом анимации.
Камерная атмосфера кабаре. Я откинувшись сижу на уютном диванчике. Вокруг кружатся столики с шампанским в бокалах на высоких ножках.
Звуковая волна. Мокрые бокалы дрожат, звенят. Дзинь. Шампанское искрится. Пшшш. Хлоп!
И я словно выпадаю из реальности в астральную проекцию. Погружаюсь полностью. Настолько. Что всё вокруг пугающе реалистично. Звуки, запахи, влажность воздуха – всё это физически ощущаю.
Отключён от внешнего мира. Тотально погружён в яркие эмоции, не замечая ничего вокруг.
Из дымки грёз и таинственного полумрака появляется Багирова, оседлавшая стул.
Приятная джазовая музыка затягивает в атмосферу роскоши, красоты и порока.
Арина… Обольстительная. Бесконечно соблазнительная. Эпатажная.
Она в корсете, вашу мать! Кружевной ретро-корсет грация и чулки с подвязками. У-ух-хух!
Повелительница бурлеска с охуенно-подчёркнутым бюстом. Её нежная грудь – эталон сексапильности.
Взявшись одной рукой за спинку стула, она плавно запрокидывает голову назад. Другой рукой в длинной перчатке игриво ведёт по бедру, поднимаясь к животу, выше к груди, до изгиба жемчужной шеи. Тянет себя за подбородок, возвращая лицо ко мне. Подносит средний палец к губам и до меня доносится гадючье шипение:
– Тшшш… – проводит языком. – А-а-м!
Багирова кусает палец в перчатке. Затем облизывает алые губы. Подмигивает. И смеётся.
О, да-а! Моя факовая девочка. Дерзкая.
Смех такой вибрирующий, дразнящий.
Я, блядь, где? В грёбанном виртуальном кинотеатре? Откуда объёмное звучание? Долбанный Долби Сурра́унд.
Её голос окружает меня со всех сторон. Тактильно касается моей кожи. Гладит. Щекотно.
Чувствую приятное покалывание в затылке и мурашек, бегущих по всему телу.
Охрененный эффект погружения. Оргазм мозга.
Меня вставляет скрупулёзно воссозданная атмосфера старого века и эротизма.
Рина… Обладательница осиной талии в винтажном наряде. Поднимается, разворачивает стул и садится лицом ко мне.
Мои глаза заработали, как бинокль или подзорная труба. Оптическим зумом выполняя увеличение и приближение «горячих зон».
Все интимные прелести скрыты кружевом. Это ещё больше заводит.
Секси малышка!
Особенно круто – Багира позирует настолько горячо, что с первых секунд я запредельно возбуждаюсь. Максимально отвязные позы.
О-ууу! Широко разведённые бёдра. Чёрные перчатки плывут по внутренней стороне. Арина руками упирается в сидение между ног. У-уф-фф! Манящие маятниковые движения.
Прическа, мейкап, маникюр – антураж суккуба завораживает.
Багира присаживается на корточки, берётся руками за колени, сводит их вместе и разводит в стороны. Кружево, кружево, кружево… Приподнимает вверх ягодицы и вытягивается в полный рост.
О, да-а! Моя девочка-магма. Моя девочка-лава. Я вулканолог. Оооогонь!
Пиздец, я пьяный…
Сдержать возбуждение попросту невозможно. Вайп бурлеска расслабляет и одновременно раззадоривает.
Come on, baby! Танцуй для меня, моя демонесса. Танцуй!
Р-и-и-н-а… Извивается. Взметается.
Обороты. Вращательные движения. Блеск, детка!
Сплетается ногами. Толкается каблуками. Трётся.
Поворачивается. Возвращается.
Её танец смотрится по-настоящему эффектно. Ни грамма пошлости и грубости.
Откровенно. Интимно. Безумно красиво.
Удержаться сложно. Ооой-ой-ой, я так расчехлюсь…
Кайфовая. Неотразимая. Красивааааяяяяя.
Коснись меня! Р-и-и-н-а… Прошу.
Приближается ко мне и продолжает танец у меня на коленях.
Приват. Ох-ох-ох, жарко.
Её запах, её дыхание. Я слышу стук ногтей – это мой кайф!
У меня в голове камасутра. Бесконтрольное удовольствие, наслаждение.
В какой-то момент показалось, что я уже умер. Но очнулся в одно мгновение, когда Арина своими изящными ручками в длинных перчатках встряхнула меня и вернула к жизни.
Сногсшибательная эйфория.
Интересно, Багира правда так умеет? Или это лишь моя необузданная фантазия?
Мелодия закончилась. Видение растворилось в лёгком мареве. Так же внезапно, как и появилось.
Эйфория, экстаз, наслаждение – я чуть не кончил от визуала. Мне было так хорошо. Она исчезла, и через некоторое время наступило просветление и отрезвление.
Закрываю глаза. И…
Вся обнажёнка Багировой, какую успел впитать мой возбуждённый мозг в зимнем саду, вертится на многократном повторе.
С ума сойти! На хрен её! Замучает меня до утра.
Пью, пью и пью. Всю ночь. Чтобы упасть и не видеть ни снов, ни фантазий. Ничего…
Утром за завтраком:
– Макеев, ты живой? Уснул что ли? – трясёт меня Птах за плечо. – Вы видели, Кир опять закрыл глаза и чему-то улыбается? Полночи так в одиночестве просидел и наслаждался видом с закрытыми глазами.
– Яр, угомонись, – скидываю с плеча смуглую жилистую руку. – Почему ты вообще в майке? Все люди, как люди, нормально одеты к столу. Перед кем рельефом светишь, а?
Ярослав у нас очень рельефный. Все гадают, отчего он такой: генетика, тренировки, питание, или всё-таки… Есть у нас теория, что сарказм и ядовитость сушат не только душу, но и тело. По аналогии: «Доброго человека должно быть много». Вполне вероятно, Птах в детстве упал в чан с экстрактом зверобоя, горькой полыни и борщевика, оттого так язвителен и жгуч.
– Завидуешь, Макеев? Что за гнилуха от тебя прёт? – неожиданно завопил Яр, упираясь в меня резким взглядом.
– Чему завидовать? – улыбаясь, играю мышцами под тонкой тканью лонгслива. – Оденься, говорю. Ты ведь не дома у себя на кухне.
– Там я без майки и без трусов хожу. – заявляет Птах, и никто не сомневается, что это правда.
– Ярослав Хороший, – хихикает Николь, и я стараюсь не засмеяться следом.
– Спасибо, что ты не голый, – добавляет Юра, нежно поглаживая живот своей жены. Они вдвоём сидят на маленьком диванчике. И выглядят так… Мило. Мои глаза откровенно радуются.
– Кир! Расскажи лучше, какое сегодня кино крутят в твоей голове? – любопытный Медведь возвращается к теме моих «медитативных состояний».
– Да уж, нам, наверное, и не снилось такое количество оргазмов! – поддакивает Козырев. – Аха-ха-ха! Да, Кир?
– Это точно, у Макеева может быть только одна причина, по которой сейчас он не здесь и не с нами. – Птах пытается без анестезии залезть мне в душу. – Пубертатный период с влажными фантазиями давно позади. Значит, трахнул горячую тётю. От которой его до сих пор штырит.
– Отстаньте. – раскатисто звучит хриплый, командирский бас Бурсина. – Кир… Выпил лишнего. Поздно лёг. Расслабился человек.
От слов «влажные фантазии» в момент меня накрывают эмоции от ночного визуала приватного танца Багировой. Реально, ощущения будто я вернулся в подростковый возраст. Член дёргается и твердеет. Мешается. Встаёт надо и не надо. Блядь…
– Юр, угостишь валерьянкой? – спрашиваю Бурсина, а он недоумевающе качает головой.
– Чего?
– Аха-ха-ха! Всё, ухайдакали парня. – ржёт «добрый» Ярослав. Хорошо, что он не видит, мой стояк под столом. Иначе, его бы порвало от остроумия.
Глубоко вздыхаю и кладу на ладони свой лоб. Пытаюсь отвлечься и успокоиться.
– В чаёк пятьдесят грамм коньячку махни не глядя. – вытерев покрасневший нос салфеткой, гундосит Птах, поучающе, менторским тоном. – И спать на три часика. А потом покушай. Если до полудня выживешь, значит, будешь жить, не получилось – похмеляйся дальше. Чем заболел, тем и лечись. Муха-ха-ха! Главное, не забывай, неправильный опохмел приводит к запою.
