— Сдаюсь! — обезоружено рассмеялся Гарри. И признал: — Вы на самом деле великий сыщик. Кстати, — оглянулся он по сторонам, — а где тот, кто послал мне Патронуса с вашим сообщением?
— А-а-а, так вот как называется тот серебристый дымок с голосом! — воскликнул лейтенант, прихлопывая ладонью по лбу. И пояснил: — Это я с Паганелем договорился. Вот тут живет, — сыщик погладил капот. — В моторе сидит. Я подумал, если он живой, то с ним же и договориться можно. Верно? Так вот, заметил я весьма примечательного мистера, что зашел в этот бар через дорогу, и говорю: «Паганель, дружище, а ведь его некий господин де Нели разыскивает, ориентировочки-то во всех полицейских участках развешаны… Как бы нам связаться с этим достойным малым?», а Паганель мне, значит, отвечает: «Говори сообщение, а я отправлю!». Вот так-то вот! — и Коломбо лукаво сощурился на Гарри, забавляясь его понятным удивлением.
Додивиться поразительному гремлину, умеющему вызывать Патронуса, Гарри решил попозже, сейчас надо было действовать. Не смея рисковать понапрасну, он додумался позвать подкрепление, для чего запустил в эфир голосовое сообщение друзьям:
Морион, Джон, Майрон, если можете, подойдите ко мне по заданным координатам.
На узенькую лондонскую улочку с неба незамедлительно спикировал огромный фестрал, за ним в воронке трансгрессии возник Джон Дервент, а вместо Майрона Беддока появился Бернар, который тут же пояснил своё присутствие:
— Извини, Гарри, папа занят — только что принял костерост, так как сломал ногу и руку. Так что я за него… — увидел поднятые брови и дополнил: — То есть не он сам сломал, а мама его к кому-то в телевизоре приревновала, причем так быстро и страстно, что мы с папой не успели понять, к кому.
Хмыкнув, Гарри кивнул на бар через дорогу:
— Фенрир там. Надо взять его быстро и осторожно. Он очень опасен даже в человеческом виде, может напасть, поэтому постарайтесь не попасть ему в зубы. Морион, — обратился он к фестралу, — займи позицию где-нибудь сверху. Будет уходить — не дай ему сбежать. А если понадобиться — убей. Так, а теперь надо бы выманить людей на улицу, будет куда целесообразней произвести арест не в помещении.
— С этим я справлюсь, — улыбнулся Коломбо. — Ждите здесь.
И маленький, совсем не спортивного вида человек в нелепом бежевом плаще семенящей походкой пересек улицу и скрылся в баре. С минуту ничего не происходило, улица была тиха и безмятежна. А потом… Чье-то тело ударилось о дверь, затем второе, третье, и вот уже паникующая толпа вынесла наружу двери и окна, выломилась на улицу и рассеялась во все стороны. Запоздало заверещала сирена пожарной тревоги, наддавая жару. Казалось бы, в такой давке бесполезно кого-то искать и хватать. Джон бы точно не справился, но Гарри же, кроме него, ещё фестрала с урсолаком пригласил, а у тех отличный нюх…
Глухо взрыкнув, поднялся над толпой трехметровый бурый медведь, носом и глазами вмиг выцелив добычу — высокого бомжеватого типа с нечеловеческими чертами лица.
— Твою мать… и вправду оборотень! — ахнул потрясенный Джон, выхватывая палочку. Он до последнего не верил в маггла-ликантропа.
Видя, что окружен, Фенрир пришел в ярость. Его намерения были настоль очевидны, что Гарри выругался, бросаясь наперерез, чтобы не дать оборотню устроить резню… Но его опередила Морион, упав сверху невидимым Роком. Раздвоенные копыта намертво припечатали Фенрира к асфальту, а когти крыла угрожающе замерли возле самой яремной вены на шее, обещая быструю и верную смерть, если он рыпнется. Бернар вернул себе человеческую внешность, чтобы помочь Джону повязать нежданную находку. Надо было видеть лицо Джона, с которым он надевал на Фенрира антимагические наручники — с таким недоуменным недоверием смотрел на пойманного преступника. Ну да, он же не смотрел телевизоров и не видел фильмов про ночных тварей, а магглы их очень много сняли, причем ни один оборотень при этом не являлся волшебником. Насколько Гарри помнил, они все были одержимыми людьми. Да и вообще, ликантропия свойственна как раз обычным людям, благодаря чему простой человек обретает сверхъестественные силы и мощь и иногда даже получает дар обращения в зверя. Потому-то оборотней и боятся… Особенно вот таких, одержимых луной и жаждой убийства.
Проследив взглядом за Джоном и Бернаром, сопровождающих Фенрира к полицейскому автомобилю, Гарри глубоко вздохнул — вот и всё, не будет в школе больного ликантропией Римуса Люпина, теперь там будет учиться нормальный, здоровый и веселый ребёнок. Рядом смущенно затоптался маленький лейтенант, и Гарри с интересом взглянул на него.
— Что вы такое сказали в баре, лейтенант Коломбо?
— О, да ничего особенного. Просто спросил, не проползал ли тут мой домашний крякозябр…
— Кто? — с изумлением переспросил Гарри, во все глаза взирая на невозможного человека.
— Я тоже не знаю, кто, но название показалось достаточно грозным, — невинно улыбнулся Коломбо. — Главное, как можно озабоченней заглядывать под столы и тихонько шептать: «ко мне, маленький проказник, пока никто не умер от твоего укуса». Я успел обойти почти весь зал, прежде чем кто-то спросил, кого я ищу, а уж после моего вопроса всем хватило ума сопоставить крякозябру со смертельным укусом какой-то ядовитой твари.
К концу рассказа Гарри весь ухохотался, вытирая счастливые слезы — ай да Коломбо! Только он способен навести такого шороху своим невинным безобидным видом. Так и представилось, как тихий скромный гражданин, смущенно извиняясь, заглядывает под каждый стол бара-ресторана и зовет-ищет не то собачку, не то кошечку, а потом огорашивает всех вопросом о смертоносном крайте… Отсмеявшись, Гарри сказал с искренним уважением:
— Ловко вы людей на улицу выманили. Обычно устраивают легкое задымление помещения и кричат: «Пожар, пожар, спасайтесь!», а у вас всё по-другому.
— До союза магии и науки это сработало бы, но не сейчас, когда пожар не то что невозможно устроить, но и вообще замыслить, — добродушно ответил Фрэнк Коломбо, согрел Гарри благодарным взглядом и добавил: — Вы себе представить не можете, как это здорово — работать с четырехколесным напарником. Раньше-то машина была всего лишь машиной, а теперь это настоящий преданный друг. Весьма удобный в плане эксплуатации и долговечный: поломался — не беда, можно починить, колеса там поменять, стекло заменить… Одно точно — хоронить такого друга не придется.
Гарри с любопытством оглядел капот с круглыми фарами и задумался — тоже, что ли, машину завести? А то лошадей что-то уж больно терять… Коломбо словно прочитал его мысли и осуждающе покачал головой.
— Слышал о вашей утрате, господин де Нели. Позволите дать вам совет? — дождался сумрачного кивка Гарри и продолжил: — Дайте счастливую жизнь ещё одной лошади. А потом ещё одной и ещё, пока хватит ваших сил. Просто помните: вы тот человек, который способен подарить лошади хорошую добрую жизнь. Подумайте о том, какими счастливыми были ваши кони, и о том, как осчастливить ещё стольких же.
Гарри был просто очень впечатлен житейской мудростью американского полицейского, настолько, что даже склонил голову.
— Сердечно благодарю вас, Коломбо. Именно так я и поступлю: возьму на воспитание маленького жеребёнка, пусть он смолоду будет счастлив и горд от дружбы со мной.
— Рад был помочь, — улыбнулся Фрэнк и с любопытством наклонил голову набок. — А скажите, как выглядит телесный Патронус? Я только слышал, что они похожи на животных, сам видел только голосовые послания — серебристые облачка. Не покажете ли мне? Других знакомых волшебников как-то неохота просить, а с вами я чувствую себя своим.
Гарри озабоченно закусил губу, попав внезапно в свою собственную ловушку. Дело в том, что он никогда не вызывал своего оленя, обходясь малым — ни к чему не обязывающим бестелесным Патронусом в форме серебристой дымки, что было куда проще и менее энергозатратно: сотворил фон, надиктовал сообщение, отправил адресату и всё, и никаких счастливых мгновений не надо вспоминать для создания полноценного телесного Патронуса. Но этот славный лейтенант так искренне заглядывал в глаза и с такой детской непосредственностью ждал, что у Гарри духу не достало возразить ему. Снова вынув палочку, он взмахнул ею, вызывая в памяти самое любимое свое воспоминание — день в лесу во время единения с отцом и сыном.
