Первым, кого я встретил, был Геннадий – как обычно, выделявшийся благодаря своему двухметровому росту. Он был заметен в любой толпе, возвышаясь над окружающими, и всегда – это удивительно, но без преувеличения – всегда рядом находились красивые женщины.

– Ну, Петя, молодец. Я, понятное дело, и без ключа куда хочешь могу пройти, – произнес Геннадий и засмеялся под одобрительные улыбки спутниц. – Но теперь все будет цивилизовано. Сели, например, диспетчеры в карты поиграть, а я раз, вошел – прямой справа, хук слева и все, больше эти ребята на работе в карты играть не будут… если выживут! – добавил Гена с абсолютно серьезным видом, чем смутил гостей, слышавших наш диалог. Но я за годы совместной работы привык к подобным шуткам коллеги и для разрядки ситуации громко рассмеялся. Гости радостно выдохнули и тоже начали смеяться.

Я пошел дальше в глубину зала, здороваясь и обнимаясь с огромным количеством знакомых и даже незнакомых гостей. Навстречу мне двигался мой однокашник Слава Гордин. Вот с кем действительно интересно было бы пообщаться! Он не так давно ушел из крупной корпорации, в которой проработал несколько лет. И сейчас организовал новую компанию, которая пусть и работает в том же секторе бизнеса, но бороться за существование им приходится совсем по-другому – в сравнении с методами и средствами предыдущей фирмы. С тех пор несколько месяцев мы не виделись, и было очень интересно услышать из уст товарища, каково это в нашем возрасте так кардинально менять свою жизнь?

– Здравствуй, Петр! – мы тепло обнялись и расцеловались. Все-таки большая роскошь – прожив без малого пятьдесят лет, сохранить дружеские отношения с одноклассниками и однокашниками. – Молодцы, такой дворец сотворили. Сколько вы строили?

– От идеи до сегодняшнего дня – два с половиной года.

– Отлично! Только не могу понять, а зачем вы этот проект продали? Вроде бы доходность комплекса довольно высокая.

– Два года назад, когда мы решили продать проект комплекса, у нас просто другого выхода не было: нехватка денег на фоне отсутствия стопроцентной уверенности в успехе проекта, а к тому же – довольно хорошие условия продажи. Все вместе эти факторы в совокупности и привели нас к сделке.

– Сейчас не жалеешь? – спросил Слава.

– Честно говоря, нет! Идеи свои мы реализовали в проекте. Современное здание украшает улицы города, деньги уже получили неплохие, плюс к этому скоро еще получим. А главное, я решил уйти из бизнеса.

– Как это? – удивленно произнес Слава, и в этот момент на его лице появилось выражение неподдельного интереса. – Надеюсь, ты уже получил достойное предложение?

– Нет, с тебя пример беру. Ты же, когда последний раз уходил, никакого предложения не имел. Или я не прав?

– Ты, Петя, не прав. Я не ушел, а убежал, потому что мне невозможно было находиться в той компании!

– Ну, считай, что и у меня такая же ситуация.

– Ты поссорился с Сергеем? – растерянно спросил Гордин.

– Дело не в этом. Я просто очень сильно устал. Так, что утром иду на работу без удовольствия. Со мной никогда прежде такого не случалось. Но все-таки расскажи твои ощущения – с той минуты, когда ты начал новую жизнь?

– Если одним словом – великолепно! Все, что происходит вокруг, воспринимается абсолютно по-новому, как в студенческие годы! Помнишь?

– Конечно, помню! Ты имеешь в виду состояние ежесекундных открытий, постижение неизведанных до того эмоций и красок, как будто не по земле ходишь, а где-то в небесах паришь?

Слава радостно закивал головой. Видимо, я сумел пересказать его ощущение со стопроцентным попаданием.

А я продолжил:

– Вот и хочу попытаться вернуться к этому состоянию. Надеюсь, получится!

– Ну, что же, дружище, желаю тебе успеха! – Слава протянул руку, мы опять обнялись, и я направился дальше в толпу танцующих гостей.

Дочь Катя с бокалом вина в руке выделывала какие-то причудливые движения, окруженная подростками ее лет. Наверное, сейчас это называется танцами. Я никого из ребят не знал, но судя по тому, с какой легкостью общалась с ними моя наследница, девочки и мальчики были знакомы друг с другом и время от времени прекращали свои странные движения, неспешно потягивая из бокалов.

– Что пьем, молодежь?

Бойкий юноша смело произнес:

– Шампанское!

– А кому из вас исполнилось восемнадцать лет?

Молодежь растерялась только на несколько секунд, а потом дружно ответила:

– Нам!

– Да, – поддержал я их, – вам в сумме – может быть, а по отдельности, я так понимаю, никому. Поэтому поставьте бокалы с шампанским на стол и возьмите сок.

Как только я закончил фразу, девочки и мальчики, как по команде, очень дружно допили содержимое – не пропадать же добру – и направились к столу ставить свои пустые стаканы. Ну что поделать, если у наших детей, с малолетства привыкших находиться вместе с родителями в ресторанах и на приемах, стало нормой пригубить шампанского или вина. Я не видел в этом никакого криминала. По-моему, лучше попробовать спиртное в кругу взрослых, чем пристраститься к этому где-нибудь, как говорили раньше, в подворотне.

Я, удовлетворенный чувством исполненного долга, понимая, что эпизод, произошедший только что, вряд ли кем-то из сторон воспринимался всерьез, двинулся дальше, не оставляя попытку найти жену.

Рядом с Аней стоял мужчина, по виду значительно моложе ее, с восхищением смотревший то ли на мою жену, то ли на большие бриллианты в ее ушах. Рядом – две женщины, мужчина, еще одна пара, державшаяся за руки, и роскошная женщина, которая при ближайшем рассмотрении оказалась известной актрисой Ольгой Суловской. Высокая, с красивой фигурой, в великолепном вечернем платье, она выделялась на фоне окружающих гостей. Скромные, но дорогие украшения подчеркивали стиль звезды. Разговаривая, она грациозно поворачивалась к собеседнику, и видно было по всему, что привычно царила в том небольшом мирке, собравшемся вокруг.

– О, вот и мой муж нашелся! – заплетающимся языком проговорила Аня.

Молодой человек, стоявший рядом с Аней, погасил взгляд и сделал вид, что изучает гостей, стоящих за ее спиной, а вовсе не прелести моей жены. И на том спасибо, хотя бы не придется никого на дуэль вызывать! Я с показным безразличием посмотрел на собравшихся около Ани, всячески демонстрируя, что не обратил внимания на происходившие здесь события, а жена, как я уже понял, сильно пьяненькая, продолжила:

– Вы, наверное, не знаете… – после секундной паузы жена качнулась, несколько рук одновременно предприняли попытку подхватить ее, не дать упасть, но Аня повела плечиками – «не надо, сама справлюсь», восстановила равновесие. – Петр сегодня последний раз выступает здесь как, как … хозяин. С завтрашнего дня он начинает работать в новом для себя бизнесе…

В этот момент неожиданно для меня Аня сказала:

– Он будет снимать кино.

На большее Аню не хватило: она опять качнулась, и на этот раз, чтобы не испытывать судьбу, я взял жену под руку. На гостей заявление Ани не произвело никакого впечатления, но другого я и не ожидал: какое имеет значение, как я буду жить завтра, для людей, которые еще вчера даже не подозревали о моем существовании. Я, по всей вероятности, сломал идиллию общения, кружок распался, и гости разбрелись по залу. Единственный человек, который остался рядом с нами, была Ольга.

– Вы, правда, хотите пойти работать в кино? – спросила актриса.

– Моя жена поторопилась. Я рассматривал кинобизнес как одну из сфер возможного приложения моих сил и средств.

– Смотрите, если Вы действительно надумаете работать в кино, я могу познакомить с ведущими режиссерами и продюсерами, но помните, что в кино есть своя специфика. Деньги здесь далеко не главное. Хотя не буду в этой суматохе и громыхании впопыхах рассказывать то, о чем мы можем поговорить спокойно. Звоните!

Ольга открыла маленькую вечернюю сумочку, достала из нее серебряный футляр для визитных карточек и протянула мне одну. Я взял, поблагодарил и, поддерживая жену, пошел к дочери. Через десять минут, распрощавшись с друзьями и некоторыми гостями, мы направились к выходу.