Приподнялась на локтях, стянула с тумбочки телефон и, щурясь от подсветки экрана, глянула сколько времени.

– Подумать только, разбудили в три часа ночи, – заворчала я, широко зевнула и крикнула. – Эй, вы там! Можно потише?

Разумеется, меня не услышали, ещё бы, похоже, что этажом ниже толпа мужиков за любимую футбольную команду болеет.

Взбив подушку, вновь улеглась, проложила между ногами одеяло и честно попыталась заснуть. Считала до ста, представляла себя качающейся в гамаке где-нибудь у берега моря, глубоко дышала. И, возможно, провалилась бы в сон, но меня всю дорогу преследовала злость на Олега.

Переночевала, называется у брата, вдали от города, на свежем воздухе среди берёз. Да мои вечно скандалящие по пьянке соседи и то вполовину тише его дружков. И ведь как обидно, в гости не напрашивалась, он сам позвонил и позвал на семейные посиделки, соблазнил огнём и треском камина, бутылкой красного сухого и сыром с голубой плесенью. И для чего спрашивается? Чтобы он с компанией топал и гремел, а я в три часа ночи считала овец!

Хотя Олег наверняка и сам не знал, что так выйдет. Судя по всему, друзья к нему нежданно-негаданно заявились. По крайней мере, когда поднималась по лестнице в спальню, братишка устроился за ноутбук и собирался работать. Вампирёныш, днём дрыхнет, а ночью бодрствует и как заведённый стучит по клавиатуре.

Ай, ну их, пускай в своё удовольствие галдят под футбол, или чем они там заняты. Пятница же, конец рабочей недели. А я, в любом случае через пару часов ближе к рассвету, никуда не денусь, засну.

Откинувшись спиной на подушку, коротала время, листая ленту новостей инстаграмм, но странный звук, что донёсся с нижнего этажа, заставил полностью сесть и навострить уши.

Показалось, или кто-то стонал?

Внизу опять засмеялись, забубнили…. Решила, что ребята просто дурачатся, но даже не успела лечь обратно, как стены в доме от грохота содрогнулись, такое ощущение, как будто шкаф уронили.

– Да что же они там вытворяют? – рывком поднялась с кровати, на ощупь стянула с кресла халат и, накинув его поверх ночнушки, босиком, так как тапочки в потёмках не отыскались, потопала проверить, как там у Олега дела.

Пошла, естественно, не с пустыми руками, вооружилась мобильным, если ситуация вышла из-под контроля, сразу звоню в полицию.

Спустившись на один пролёт, чтобы разведать обстановку, присела на корточки и низко склонила голову.

Не самую удачную точку я выбрала для обзора, видна лишь часть гостиной, да и то, всё что выше человеческого колена из поля зрения скрыто.

Насчитала пять пар мужской обуви, синие носки брата не обнаружились, четверо стоят, а один сидит в кресле посреди комнаты.

– Ну, облейте вы его уже чем-нибудь. Иначе всю ночь прождём, когда очухается, – с налётом усталости рявкнул один из них. Предполагаю, что тот, кто в кресле, он единственный остался на месте, а остальные засуетились.

Судя по тому, что услышала и увидела, к Олегу на огонёк далеко не приятели заглянули, а сам брат в глубокой отключке. Осознав, в какой смертельной опасности мы оказались, из груди наружу запросился всхлип паники, но, зажав рот ладонью, ни звука не издала.

Сглотнув, прикрыла глаза и мысленно представила, как осторожно встаю, бесшумно на цыпочках поднимаюсь по лестнице, запираюсь в спальне и вызываю помощь.

Чёрт, а какой у полиции номер?! Ноль два? Двести? Сто два? Сто двенадцать?! Почему я такой важной вещи не знаю?!

Ника, успокойся. Номер посмотришь в интернете ровно за пять секунд, это не первоочередная задача, тебе главное – сейчас добраться до спальни. Вдох – выдох. Встала и пошла!

Ухватив рукой перила, медленно поднимаюсь с корточек и вижу, как телефон, что был зажат у меня между животом и коленями, стремительно валится вниз.

Если он грохнется – всё, мне конец.

Изо всех сил старалась схватить телефон, но где человеческая реакция, и где скорость падающего предмета. Как результат, мобильный по закону подлости звонко приземлился, да ещё и после на следующую ступень перелетел. Впрочем, не один он, я тоже, пока гналась, успела спуститься.

Бросаю взгляд на гостиную. Теперь моё пребывание в доме – не тайна. Все мужчины без исключения уставились на меня, в том числе и Олег. На брата больно смотреть, он со связанными за спиной руками стоит на коленях, бровь разбита и струйкой течёт кровь, а один глаз так заплыл, что его даже не видно.

– Ну что застыла? Спускайся, – амбал, вольготно развалившийся в кресле, поманил пальцем. – Давай-давай…

– Беги, – прочитала по губам брата призыв и что есть мочи рванула наверх.

– И чего мы тупим? Тащите её сюда.

От приказа мужика темнеет в глазах, зато страх быть пойманной, заставляет бежать на пределе возможностей, скрываюсь за поворотом, залетаю в комнату, трясущимися пальцами с грехом пополам запираю замок, подскакиваю к окну, настежь распахиваю фрамуги, закидываю ногу на подоконник и тут-то понимаю…, у меня не хватит смелости прыгнуть!

Да и полёт этот ничем хорошим не может закончиться, под окном железная бочка, и старые доски с торчащими гвоздями в кучу навалены.

Переломаюсь вся к чёртовой бабушке, и вот тогда точно шанса на спасение нет.

Судорожно снимаю халат и вышвыриваю в окно, а сама ныряю под кровать и забиваюсь к стене.

Дверь со стороны коридора за ручку дёрнули.

– Эй, ты бы открыла, чтобы нам имущество не ломать. Тук-тук, это соседи, вы нас топите, – следом за словами раздался ржач. – Ну как хочешь, я по-хорошему предлагал.

Оглушительный звук удара, дверь плашмя завалилась на пол и двое мужчин вошли в комнату.

– Малышка, а ты где? – игриво пропел один из них, думаю, тот, что в джинсах и кроссовках, – Вот дрянь! Андрюха, похоже, она выпрыгнула из окна.

Парень в серых кроссовках добежал до противоположной стены, по всей видимости, выглянул на улицу и, присвистнув, заметил: «Высоковато!»

– Если убилась, нам пи…, – матюгнулся второй в кожаных туфлях и, подойдя к товарищу, заявил. – Нет, она где-то здесь. Я бы лично не прыгнул, и она значит тоже.... Где тут включается свет?

– Да говорю тебе, сиганула. Бабы вообще отчаянный народ. Смотри, в траве светлая тряпка валяется, кукла в такого же цвета хламиде была. А вон-вон, видишь, кусты колышутся, никак наша крошка через них пробивается. Давай за ней, а то удерёт.

Мужские ноги мелькнули мимо кровати в сторону выхода, я уже собралась перевести дух, как мужик в туфлях остановился.

«Уходи, ну, пожалуйста», – мысленно взмолилась я, хоть и понимала, даже если мужчина сейчас выйдет из комнаты, то это далеко не счастливый конец, ему ничто не помешает вернуться, или тому другому более доверчивому в кроссовках.

В спальне загорелся свет, значит, всё-таки обыску быть. Не думаю, что он надолго затянется. Здесь укромных мест с гулькин нос, за шторами, в шкафу и собственно там, где я лежу.

Чёртово воображение, мужик ещё под кровать не заглянул, а уже вижу, как он хватает меня за волосы и выволакивает, а я от страха и боли воплю благим матом, пинаюсь, царапаюсь….

Нет. Ни в коем случае нельзя вести себя агрессивно, пять здоровенных мордоворотов, мигом меня угомонят, и не факт, что при этом не покалечат или вообще не убьют.

Единственный шанс выжить – это их не злить, на всё соглашаться и самое важное убедить, что как только они покинут дом, мы с братом их визит сразу же вычеркнем из памяти, и заявление в полицию, даже под страхом смерти, не подадим.

Только вот проблема в том, что вряд ли в нашу амнезию поверят, а ещё не уверена, что смогу себя контролировать. Сейчас же не выходит от ужаса не трястись.

Пока судорожно соображала, как же спастись, мужчина успел обойти все укромные места комнаты, а теперь, подбредя к кровати, опустился на колено и прямо в упор на меня посмотрел.

– Самостоятельно выползешь или помочь? – предложил выбор мужчина, вполне обычной наружности, ни шрамов на лице, ни особо злых глаз, ни свирепого оскала я не заметила, но самое важное обратился он ко мне достаточно дружелюбно.