Настя потеряла первый следок, зацепившись за растение, похожее на низкорослый репейник. Затем второй. Носки не по размеру стали сползать. Из страха остаться босиком она остановилась, чтобы подтянуть носки.

– Держи… тапки, – Степан протянул ей предусмотрительно взятую обувь.

Настя сунула ногу в правый тапок.

– Будет… тереть мозоль, – произнесла она. – Задник… как раз… по ней.

Она потрогала его и поморщилась.

– Подожди… ногу.

Степан присел перед Настей, взял в руки её стопу и снял верхний носок. Подтянул повыше нижний и обмотал снятым вокруг лодыжки, как поясом, чтобы тот не спадал. То же самое сделал на другой ноге. Защита от каменистой поверхности, конечно, никакая, но лучше, чем босиком, особенно для такой нежной ножки.

– Спасибо, – искренне поблагодарила его Настя.

Группа, даже новенькие, которых осталось в ней человек пятнадцать, убежали далеко вперёд. На том месте, где находились Степан с Настей, не осталось никого. Все остальные группы, бегущие параллельно, словно почувствовали, что это место опасно, и разбежались далеко от него, кто влево, кто вправо. Холодок неприятного предчувствия заставил Степана скорее продолжить бег.

– Бежим, – он дернул Настю за руку и помог ей разогнаться.

Отпустил, когда набрали крейсерскую скорость. Биологические часы отмеряли последние секунды перед обрушением. Сердце замирало от страха. До группы ещё оставалось метров пятьсот, что в существующей реальности было почти смертельным отставанием. Край всегда находился в трёхстах метрах позади последних бегунов, отобранных первыми тремя обрушениями.

Неожиданно Настя прибавила ходу.

– Скорее! – крикнула она.

Степан ускорился, но буквально следующий шаг оказался в пустоту. Привычное ледяное дыхание окатило его сзади, по ушам ударил страшный гром лопнувшей тверди. Он упал и увидел, как упала Настя. Пыль окутала их и пролетевшие со свистом мелкие камни. Степан вскочил на ноги и замер, заворожённый невиданным зрелищем. Он стоял на Краю мира. Открывшаяся с близкого расстояния Бездна была похожа на границу перехода земной атмосферы и космоса, только перевёрнутая вверх ногами. Голубое небо, освещённое солнцем, становилось темнее вниз, пока не превращалось в абсолютно чёрное Ничто. Отколовшийся край земли растворился во тьме без следа.

Настя тронула Степана за руку. Он вздрогнул от неожиданности.

– Теряем… время, – произнесла она, тяжело дыша.

В этот раз Край сломался совсем не так, как ожидали они. Он вонзился клином, разделив группы между собой. Дорога, по которой они бежали изначально, оказалась на пути этого клина. Как это понял Кощей, для Степана осталось загадкой. Они выбежали из облака поднятой пыли, успевшей осесть на их вспотевших лицах серой маской. Хвост группы находился в километре впереди. Огромнейшее расстояние, чтобы нагнать бегущих. Также они заметили, что из-за маневров остальные группы бегут вплотную друг к другу.

Направление движения при этом происходило под острым углом к новому Краю. Невероятная солидарность всех Кощеев и Компасов соседних команд, выбравших единый вектор, вызывала искреннее любопытство Степана. Несмотря на усталость и необходимость ускориться, он находил в себе желание понять или научиться этому умению. В будущем, когда тело привыкнет к нагрузкам, а умение позволит вовремя реагировать на меняющиеся обстоятельства без потери сил, как сейчас, бег мог стать не более сложным занятием, чем обычный восьмичасовой рабочий день.

Степан с Настей побежали не следом за группой, а рассчитали оптимальный путь, чтобы встретиться минут через двадцать, надеясь, что перед следующим обрушением не произойдет никаких изменений направления бега. Страх остаться в одиночестве помог им не раскисать и не совершать ненужных движений. Фактически они успели отдохнуть и пробежать меньше, чем остальные члены группы. Двигаясь им наперерез прямо от Края, не понадобилось бежать быстро.

Кощей, как существо из другого мира, пробежал мимо них, не удостоив взглядом. Может, он уже и не являлся человеком в полном смысле. Слишком другой, орудие бега, в котором нет ничего ненужного. Глаза пустые, будто проходы в другой мир, он либо пребывал сейчас в каком-нибудь измененном состоянии, доведя себя бегом до транса, как шаман, либо мир Тараумара творил с людьми удивительные метаморфозы, превращая их во что-то отличное от привычного понимания человека. Кощей вызывал у Степана лёгкое чувство страха и уважения, как если бы он увидел сейчас настоящего, документально подтвержденного языческого бога. Не всемогущий, но уже с суперспособностями.

Они не стали бежать во главе группы, отстали до середины. Фёдор хлопнул Степана по плечу.

– Везунчики.

Степан вытер пот со лба.

– Как… сказать.

– Почему… Край… сломался так? – спросила Настя.

– Скоро… выясним, – ответил Фёдор, больше никак не комментируя сказанное.

Он будто накаркал, Кощей снова резко поменял маршрут. Группа, бегущая в двухстах метрах правее, вдруг направилась им наперерез, будто у их лидера появилось другое мнение относительно того, как обломится Край в следующий раз. Через минуту обе группы встретились и пробежали сквозь друг друга. Никто ничего при этом не спрашивал, кто какими приметами руководствуется. Бегущие полностью полагались на интуицию и умения своих лидеров.

Край в очередной раз доказал, что он не шоколадка, которая ломается по плиткам. Он обрушился как положено, но пустил новые трещины, заставляя испытывать страх у бегущих. Если бы Кощей в той группе, в которой бежали Степан с Настей, не изменил маршрут, то они бы угодили в Бездну, как та группа, с которой встретились. Около сотни человек канули в небытие в прямом смысле.

Бегущая во главе следом за Кощеем женщина отделилась в сторону и, отставая, рассматривала бегущих. Она дошла до Степана с Настей. Взгляд её, как рентген, просканировал молодых людей. Выглядела она как ведьма – из-за непослушных волос и резких черт лица. Она напугала Настю. Бедная девушка спряталась за Степана.

– Чего она… так на меня… смотрит?

Женщина задержалась возле них дольше, чем перед другими, и вдруг резко выкрикнула:

– Ты… можешь стать… обузой, – слова будто бы адресовались Насте.

Девушка ухватила за руку Степана.

– Что… это значит?

– Не знаю… надо будет… спросить Фёдора.

Женщина отстала ещё, рассматривая бегущих, и задержалась у Леонида, взмыленного, с пеной у рта. У того даже не было сил обращать на нее внимание. Он бежал, борясь только со своей слабостью. Женщина резко подскочила к нему и нанесла удар голенью в бедро. Леонид упал и закувыркался по земле. Женщина как ни в чем не бывало обогнала всех и вернулась в строй, встав за Кощеем.

Глаза у Насти сделались по пятаку. Она не могла поверить, что такое возможно, чтобы кого-то намеренно выбить из гонки таким бесчеловечным способом. Леонид поднялся спустя какое-то время, попытался бежать и не смог. Он хромал, и это не предвещало ему ничего хорошего.

Чтобы хоть как-то успокоить Настю, Степан догнал Фёдора.

– За что… она выбила… Леонида? – спросил он.

– Край… стал охотиться… на нас. Кто-то… слишком… неправильный… для этого… мира, – пояснил Фёдор. – Она Медиум… или Ведьма… скоро узнаем… ошиблась или нет.

– Точно, ведьма, – согласился Степан. – Она сказала… Насте… что она… может стать… обузой… что это значит?

– Мысли не те… думает… может заякорить… всю группу.

– И что… её тоже… как Леонида?

– Да… поговори с Настей… узнай, что не так.

– Откуда я знаю… как мысли… надо думать… поговори ты… после финиша.

– Посмотрим.

Фёдор отвернулся, давая понять, что больше не намерен тратить сил на болтовню. Степан отстал.

– Ну… что узнал?

– Тётка Ведьма… вычислила нашего Леонида… как вредителя… говорит… Край за ним… охотится.

– А про меня?

– У тебя мысли… неправильные… надо выяснить… какие.

В следующий раз Край откололся по классической схеме, оправдав поступок Ведьмы. Группа выдохнула с облегчением. Кощей вывел всех на дорогу, перпендикулярную линии Края, и повел вперёд в более спокойном темпе. Если бы не инцидент с Леонидом, которого Настя со Степаном посчитали своим первым учеником, да пугающие предупреждения Ведьмы, можно было бы сказать, что трасса выдалась проще вчерашней.