Глава 12
Квартира подпрыгивала под ритмы иностранной поп-музыки. Подобрав под себя ноги, Марина сидела за письменным столом, уткнувшись носом в учебник. Казалось, ничто на свете не могло так занимать ее, как эти строки. Ее ладони усиленно подпирали подбородок, изо рта торчала обсасываемая с шеи цепочка.
Внезапно девушка дернулась и выпучила глаза на дверь.
– Зачем так пугать?! Я думала, ты еще на работе! – вскрикнула она нервно.
– Сделай потише, ты ничего уже не слышишь! – громко проговорила мама, высокая молодо выглядящая женщина, стоящая в дверях.– Тебе звонят!.. – в руке у нее была зажата трубка радиотелефона.
Марина, позабыв про тапочки, босиком добежала до приемника и прикрутила звук до нуля.
– Алло? – произнесла она, прижимая телефон к уху.
– Тебе слон на голову свалится, ты и то не услышишь! – ворвался возмущенный голос.
– Мне уже свалился! Прямо на ухо!.. Ты что, давно звонишь?..
– Третий раз!
– Прости, я не слышала, – виновато отозвалась Марина.
– Неудивительно! – выпалила Аня горячо. – У меня тут шабаш, а ты сидишь, даже не шелохнешься от своей макулатуры!
Мара не стала спрашивать, откуда Аня узнала про учебник. Видимо, она слишком хорошо знала Марину, чтобы интересоваться еще и реальными фактами.
– Да тут готовилась… – Марина покрутила пирсинг в ухе будто настраивая мозг на нужный ныне лад. – Что случилось?
– Случилось то, что один козел, как там его родители назвали матерным словом, второй день играет на моих нервах и на моих перепонках!
– Сосед, что ли?
– Собственной персоной! Вчера полночи зажигал на полную громкость какую-то третьесортную попсу, жеребец поганый!.. И бабы к нему шатались до трех, дверьми громыхали на весь подъезд и горло драли, как ишачки!.. Что ты прешься? – Аня блестящими глазами уставилась вперед себя.
– Просто зоопарк какой-то у тебя, – ответила Марина, светя зубами. – Кони, ишаки… Спроси, им пару свиней не нужно?..
– Нужно!.. Одна свинья с проколотым пупком – жеребцу с доставкой на дом! – отрапортовала Аня со злым вкусом. Не дожидаясь, пока Марина ее пошлет, она продолжала: – И сегодня этот гад долбит свою волынку уже третий час! Я рехнуться готова!..
– Опять на полную громкость, что ль? – Мара, видимо, забила на доставку, не припоминая, чтобы хотя одна из свиней, которую она видела, имела бы пупок. – Я думала, сегодня рабочий день…
– Я тоже так думала! – огрызнулась Аня. – По ходу, он ничего не делает, только пьет целыми днями!
– Может у него отпуск?..
– Конюшня у него! И загон навозный!.. Из-за него предки сегодня встали невыспавшиеся, отец злой на работу пошел… Я целый день в институте засыпала, сейчас над рефератом чахну, думаю, как бы не срубиться. Завтра последний срок!..
– Во чувырло… Бедная, – посочувствовала Марина. – Вы ему патруль пробовали ночью вызывать?..
– Пробовали! Дождешься от них!.. Тащились к нам час, а потом, когда подошли к двери, он выключил все, и они уехали! Отец полчаса ему в дверь долбил и матерился – ноль внимания!.. Прикинь, даже бабы начинали заходить в квартиру, только когда папа уже закрывал дверь к себе в комнату!
– Закон подлости, – хмыкнула Мара. – Интересно, что…
– Блин, козлина тупая!.. – Марину оборвали бодрые звуки марша и ругань подруги. – Я его убью сейчас, честное слово! Сволочь! Чтоб тебя разорвало, придурок! Чтобы тебя черти забрали и поджарили твою задницу на сковороде!.. – услышала Мара мимо трубки. – Слушай, мое терпение лопнуло! Сейчас пойду и надену ему эти его колонки…
Марина не смогла понять, что там Аня собирается делать, и не расслышала за грохотом когда. Внезапно ее уши уловили тишину.
– Мара… – услышала она шепот.
– Чего? Заткнулся, что ли? – наморщила лоб Марина.
– Ага… Это чудо… – почти с благоговением произнесла Анюта. – Пойду… посплю часок… и за реферат…
– Удачи, – усмехнулась Марина. – То есть, успей выспаться, – пожелала она.
– Вечером созвонимся…
– Обязательно. Пока, не проворонь летающие сны.
Аня попрощалась. Марина отключила трубку и задумчиво поправила на шее замочек от цепочки…
Рабочая неделя пришла к выходным подлинно и невероятно. Суббота!.. Жаль, что только с двумя буквами «бэ»!.. День отдыха души и испытания тела. Девушки не страдали лишними предрассудками и потому не считали, что стоит отказывать себе в релаксе.
Марина взглянула в зеркало и еще раз аккуратно, но не очень, потрогала слой лака на ногтях. Высох. Можно выметаться.
– Принимай товар, – Марина протянула Ане через порог темный пакет, трынкающий стеклом.
– Холодное? – Аня заглянула вовнутрь.
– Нет, у них холодильник, по-моему, гукнулся, – ответила Марина. – Поставь в морозилку, пожалуйста.
– Ага. Ты проходи пока, – Анины глаза легли на комнатную дверь. Сама она пошла в кухню.
Марина стоя разулась и прошла в родительскую спальню.
– Как твой красавец?.. Вау, – остановилась она, обнаружив шедевр творения – домашний кинотеатр, новую семейную гордость. И вновь родители покинули на выходные квартиру, оставив технику на разграбление жадным глазам детей.
– Нравится? Наконец-то купили, – Аня вошла в комнату, обтирая пивные бокалы полотенцем.
– Я про соседа твоего. А этот, конечно, нравится, – одобрила Марина, оглядывая экран.
– А, ты про этого шпыня, – лоб Ани покривился. Она поставила посуду на стол и полезла в кучу DVD. – Сейчас охладится, принесу, – пояснила Аня. – Три дня полного затишья. Уехал, наверное, куда-нибудь…
– Туда ему и дорога, – ответила Марина.
– Точно. Триллер. Вчера купили, – Анюта продемонстрировала коробочку с новым фильмом и загнала его в проигрыватель. – Его, кстати, Денис, по-моему, зовут, – сказала она.
– Откуда ты узнала?..
– Да в понедельник какая-то швабра противным голосом вопила на лестнице: Денис, ты где?!.. – Аня сделала самую тупую рожу, на какую была способна. – Весь дом слышал в два часа ночи!..
– Говоришь, к нему много девок шатается?..
– Больше, чем представить можно, одновременно! – Аня ткнула на «Play». – Ясный швах, с такой тачкой и такой рожей!.. Черт, и пусть мне хоть одна облезлая метелка после этого скажет, что мужики – уроды! А сами-то хороши, твою …, продаваться ни за что.
– Согласна, – кивнула Марина.
– И так было, есть и будет, и пока об них ноги не вытрут и не бросят, они про свои принципы не вспомнят, хорошие клавки, блин, – Аня стянула спортивную кофту, оставаясь в одном топике, и приземлилась рядом с подругой.
– Испорченный мир. Мир уродов и денег. И тачек со смазливыми рожами внутри, – отозвалась Марина без сожаления. – Увы и ах.
– Аминь. Был бы он потише, тогда бы я вообще была счастлива этой жизнью, – бормотнула Анна.
Марина была права: раньше Аня не курила. И даже не пила, по ее собственному признанию. В этот день это откровение было самым малозначительным. Они расстались, скрестив ладони, только вечером у подъезда Марины.
…В ушах Мары еще звучали те жгучие слова, которые сказала тогда уже ее друг, сделавший для нее за два дня более, чем кто-то из друзей за всю жизнь.
– Я занималась гимнастикой с пяти лет. Грезила этим. Была уверена, что стану великой спортсменкой. Олимпийские игры смотрела, представляла себя там. Думала, что смогу так же. Мне было тринадцать, когда – это было лето – мне поставили ухудшение зрения на два градуса или балла, как их там? Я тогда не врубилась, что это будет значить. Потом стало хуже. И мне заявили: либо спорт, либо зрение. Я была готова ослепнуть, если бы ко всему еще и не обнаружилось, что у меня непереносимость к линзам. Не дура же я: нацепила очки, плотные, спортивные, на резинку, ну и пошла… Да потом только все выяснилось: тренер меня просек. И закончилась моя карьера… Навсегда…
– Пока, Мариш, – сказала Аня. – До завтра.
– Пока. Спасибо тебе… За реанимацию. И за пиво тоже.
