Он сильно нервничал. Он чувствовал ее присутствие, почти физически ощущая ее тепло и запах темных волос.

Что же в ней было такое, что так привлекало и манило его к ней? К а т а р и н а... Мысленно произнес он ее имя. Потом, словно пробуя на вкус, произнес шепотом: «Катарина...»

Он потер руку, которая уже онемела от долгого неудобного положения. Вдруг почувствовал кожей, что она где-то рядом, совсем близко...

— Как же тут темно! — выдохнула Катарина, проходя в комнату.

Он скрылся за огромной портьерой, и Кэт не заметила спрятавшегося мужчину. А он старался не дышать, чтоб ничем не обнаружить своего присутствия.

— Наверное, окно закрыто или покрылось паутиной и пылью, — проговорила Катарина, проходя к чудом уцелевшему витражу, на котором была изображена пара в нарядах двенадцатого — тринадцатого века.

Она открыла окно и впустила свежий воздух в утопавшую в сырости и затхлости комнату. Последние лучи солнца осветили помещение, и Катарина задохнулась от восхищения: великолепные кресла, обитые красным бархатом, с золотыми инкрустациями красивых завитков, широкий массивный стол с резными ножками и целой кучей выдвижных ящичков, полки для книг, частично истлевшие корешки которых были исписаны не только староанглийскими буквами, но и латынью, и греческими письменами.

— Вау! — только и смогла произнести очарованная девушка.

***

А он тем временем молча, с замиранием сердца, наблюдал за ней.

Да, старинный наряд пошел бы ей гораздо больше, и он с трудом поборол в себе желание немедленно это проверить.

Но вот девушка подошла к тому месту, где скрывался незнакомец. У него замерло не только дыхание — казалось, что остановилось сердце, и кровь перестала бежать по венам.

Катарина взялась за край портьеры, замерла на мгновенье и резко дернула руку в сторону...

Девушка с немалым удивлением заметила там человека и с испугом отскочила назад. Но тут Кэт, в довершение ко всему, узнала черты лица этого странного джентльмена и рухнула от неожиданности в обморок...

Он подхватил ее на руки и перенес на кресло, которое стояло ближе к окну. Лицо ее сильно побледнело, но красота от этого стала лишь отчетливее. Он убрал упавшую каштановую прядь волос со лба и почувствовал подушечками пальцев мягкость и шелковистость этих нежных локонов.

Он заметил, как из глаз девушки, за мгновение до обморока, исчез страх и появилось узнавание. Но как она могла узнать его? Ведь они никогда не виделись...

Ах, да!... Наверное, увидела среди других портретов.

«Бедняжка! Как же, должно быть, она испугана, — встретилась лицом к лицу с трупом восьмисотлетней давности», — подумал он, улыбаясь.

Искушение было слишком велико, и он, проведя пальцем вдоль ее лица, прикоснулся губами к прохладным и нежным губам девушки.

Восхитительна!..

Глава 3

Открыв глаза, Катарина в первый момент подумала, что все произошедшее ей почудилось. Но, взглянув в сторону стола, увидела склонившийся силуэт мужчины в плаще. Она застонала, чем тут же привлекла внимание незнакомца (хотя, можно ли его теперь так называть, когда она узнала в нем графа?).

Тот подскочил со своего места и вмиг очутился рядом с Кэтти. Его красивое лицо выражало тревогу и неподдельное участие. Было в его глазах еще что-то такое, что она предпочла бы не замечать. Слишком много свалилось на нее в последнее время.

«Буду знать впредь, что если настойчиво искать приключений на свою пятую точку, то можно дождаться того, что они все же приключатся с тобой. Причем далеко не безопасные для жизни или, скажем, рассудка», — подумала Катарина, продолжая изучать лицо мужчины, непроизвольно задерживая взгляд на четко очерченных губах.

Она моментально покраснела, когда осознала, как нескромно разглядывает этого действительно красивого мужчину, и он может неверно истолковать ее взгляд. Или она сама не знает, чего она на самом деле хочет?.. Одно Катарина могла сказать точно — ее влекло к нему, как мотылька влечет пламя свечи.

***

Скрипнув сталью, открылася дверь,

Ты идешь, ты моя теперь,

Я приятную дрожь ощущаю

С головы до ног....

Сектор Газа "Лирика".

— Кто вы? — услышала словно со стороны свой голос Кэт и не узнала его. Холодный, спокойный, и это в то время, как сама она чуть не дрожала от страха, сковавшего ее сердце.

— Я... — он запнулся. Вот уже более восьмисот лет он не произносил этого имени, ставшим чужим с тех самых трагических событий, произошедших в марте тысяча сто пятьдесят третьего года.

— Да, как вас зовут? — взяла себя в руки девушка, растерянность собеседника придала голосу решительность. Но уже в следующий момент она вновь была шокирована, услышав спокойный ответ.

— Граф Скалдинг, Ричард I, — мужчина улыбнулся, обнажив ряд белоснежных зубов. Он чуть заметно наклонил голову в импровизированном поклоне.

— Оюшки! — закрыла лицо руками Катарина, отказываясь верить своим ушам и глазам. Это не сон, это на самом деле происходит с ней!

Мужчина с интересом наблюдал за ней, не скрывая своих чувств. Он попробовал поставить себя на место девушки: какая могла бы быть у него реакция на знакомство с человеком, которому, вопреки всем законам физики и мирозданья, было бы чуть более восьмисот лет?

Катарина попыталась встать, но ноги не слушались, и она снова рухнула в кресло, от чего в воздухе образовалось легкое облачко пыли.

«Весьма неизящно...» — хмыкнул про себя граф. Кэтти пыталась рассмотреть незнакомца сквозь растопыренные пальцы ладоней, чтоб не выдать своего непрекращающегося интереса.

«Красивый... — думала она. — И черный цвет ему действительно больше идет, чем все те драгоценности с портрета». Когда первый шок прошел, Катарина попыталась проанализировать ситуацию, в которую она угодила. А выглядело все очень нелепо и смешно: она в закрытом крыле средневекового ирландского замка, напротив сидит, собственно, владелец замка, — живой труп, которому страшно подумать, сколько лет... И он очень мило с ней беседует и улыбается.

Девушка хохотнула, чем озадачила погруженного в раздумья графа. Он даже испугался, как бы Катарина умом не тронулась или не впала в затяжную истерику.

— А... м-м-м-м... — она даже не знала, как и о чем можно говорить с многовековыми мертвецами, и это опять ее очень позабавило. Как только Кэт почувствовала, что незнакомец ей ничем не угрожает и не намерен причинить вред, в ней снова проснулась жажда приключений (которая и завела ее в эту башню).

— Да? — мужчина в ожидании поднял на нее свои глубокие черные глаза.

— Хм-м... — Катарина сжала губы, сердясь на себя, что не может хоть что-нибудь придумать, чтобы продолжить беседу. — А как так вышло, что вы... м-м-м... существуете так ...долго?

Услышала свой голос прежде, чем успела осознать всю бестактность вопроса, Кэт.

Граф изогнул бровь от легкого удивления, улыбнулся своей чарующей улыбкой и ответил приятным голосом:

— Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, — он тут же сменил тему. — Не хочешь выпить? Вина?

— Можно, — на автомате ответила Кэтти, силясь понять, откуда он возьмет это «выпить» в совершенно пустой по части еды и питья комнате. Словно опережая ее мысленный вопрос, мужчина махнул рукой над столом, и там появились бутылка вина и чаша с фруктами.

Катарина смотрела на эти чудеса, широко раскрыв от удивления глаза. «Вот влипла!» — подумала девушка.

Глава 4

Ты - лепесток ирландских белых роз...

Н. Гумилев "Беатриче"

«Какая красивая у него улыбка», — думала Катарина, наблюдая за графом. А тот, не ведая о чувствах, которые породил в душе девушки, продолжал сверкать белыми зубами, завораживая Кэтти.

«Интересно, хорошо ли он целуется?» — подумала Кэт, тут же одернув себя за подобные мысли. Но, видимо, граф каким-то волшебным образом почувствовал этот невысказанный вопрос, потому что он беззвучно подошел к девушке, обхватил обеими руками ее лицо, притянул к себе и очень нежно коснулся губами ее губ.