Словно почувствовав, что мы встали, Лиам проговорил у нас в головах:

«Боулдеровцы, я жду вас всех на кладбище через час. Для тех помешанных, которые захотят использовать похороны, чтобы пробраться в бункер, сообщаю: вы будете сильно разочарованы тем, что вы там найдёте».

Взгляд Нэйта переместился на Нэша.

— Её перевезли?

— Да. Прошлой ночью.

— Куда?

Нэш пожал плечами.

— Не знаю.

— Я собираюсь в «Запруду», надо подготовить к поминкам еду, приготовленную для вчерашнего вечера, — сказал папа маме, когда я направилась в сторону лестницы.

Большой пир, который должен был состояться в честь полнолуния, превратился в поминки по павшему оборотню.

— Встретимся на кладбище.

Когда она обвила его руками за талию и поцеловала, я отвернулась.

— Фу, лучше уединитесь, — сказал Найл.

Я улыбнулась, а мои другие братья ухмыльнулись. Но моя радость улетучилась, когда я стала подниматься по лестнице, потому что мой натруженный сустав словно прирос к голени и бедру. У меня выступил холодный пот, но я продолжала идти сквозь боль. Оказавшись в спальне, я сменила пижамный топ на чёрную кофту с длинными рукавами, а леггинсы на джинсы-стретч, после чего села и несколько минут массировала ногу, пытаясь расслабить сухожилия и разогреть мышцы. Я потеряла счёт времени, и вскоре мама постучала в мою дверь.

Взглянув на мои руки, обхватившие колено, она сжала губы и проследовала в мою ванную. Она вернулась с четырьмя белыми таблетками и стаканом воды. Я проглотила противовоспалительное средство, после чего встала и отошла к шкафу, чтобы взять тёмно-серую флисовую кофту, которая когда-то принадлежала Найлу. Она поглотила меня целиком, но также окутала теплом и мягкостью, которые были мне нужны, чтобы пережить этот день.

Мама предложила мне взять её под руку, после чего мы спустились по лестнице и пошли к двери. Снег больше не шёл, но кристаллики льда сверкали на тонких ветках берёз и звенели каждый раз, когда ветер сгибал ветви, подчиняя их своей воле.

Несмотря на то, что кладбище было всего лишь в получасе ходьбы, мама настояла на том, чтобы мы поехали на машине. Она явно сделала это ради меня, хотя и объяснила это тем, что ей надо было помочь папе забрать кое-какие вещи из «Запруды».

Температура внутри мини-фургона была ещё ниже, чем снаружи. Машина покатилась вниз по дороге, зашуршав по вчерашнему снегу, покрывшемуся ледяной коркой. Мы начали проезжать мимо других оборотней, которые направлялись в сторону кладбища, и даже подобрали нескольких из них с собой — мам с укутанными малышами и беременными животами, и более пожилых оборотней с их хрупкими тазобедренными костями.

Завязался разговор о том, кем был стрелявший. Я решила, что это было неизбежно, тем более что подозреваемый так и не был найден. Но опять же Лукас и Лиам узнали о том, кто напал на девушку в лесу раньше всех остальных, поэтому они могли уже знать, кто был убийцей, и собирались разоблачить его на кладбище.

— Дэвид Холлис был метким стрелком, когда служил в армии, — сказала Коринн Голдебрг, одна из самых старых оборотней в поселении. — Как и его отец.

— Томми сказал, что Дэвид и его жена бежали рядом с ними, когда раздался выстрел, — вставила всё ещё беременная Рен.

Я оторвала голову от своих пальцев.

— А что насчёт Камиллы и Гранта?

— Камилла была со своими друзьями, — сказала Коринн. — А Грант находится за пределами штата. Точнее находился. Его, вероятно, призвали назад из-за похорон.

Точно. Дэвид отправил его нарыть информацию о Лори.

Мама вздохнула и остановилась у каменной стены, сделанной из плоских камней. Каждый житель поселения хотя бы раз в жизни приносил сюда камень. Это был своего рода мемориал.

— К сожалению, слишком много кто из наших людей умеет хорошо обращаться с оружием.

Печальная ирония этой ситуации заключалась в том, что именно Кассандра Морган заставила нас научиться обращаться с оружием. Она хотела, чтобы мы могли защитить себя на случай, если бы люди взбунтовались против нас. Она была убеждена, что рано или поздно это случится, и что о нашем существовании узнают и повесят мишени на наши спины.

Я была не настолько наивна, чтобы думать, что этого не могло произойти, но была довольно оптимистично настроена и надеялась, что даже если бы это случилось, большинство людей приняло бы нас.

Сотни оборотней уже собрались на кладбище, и ещё больше шло по извилистой тропинке, которая проходила за фруктовым садом, пасекой и курятниками. Поселение не могло полностью снабжать себя, хотя это была мечта Аларика. Именно благодаря нашему старому Альфе у нас появились куры и ульи. Я вдруг осознала, что никогда не спрашивала Лиама о том, хотел ли он сделать поселение полностью автономным.

Мысли о Лиаме заставили меня начать искать его глазами. Учитывая его рост и властный вид, это заняло немного времени. Большинство оборотней-мужчин были высокими, но лишь у немногих была такая невероятная аура. Отчасти это было связано с его должностью в стае, но отчасти — непосредственно с личностью этого мужчины.

Когда я приблизилась к месту под руку с мамой, Лиам, стоявший по другую сторону от глубокой ямы, встретился со мной взглядом. Фиолетовые полумесяцы окрасили кожу под его глазами, а щёки выглядели так, словно кто-то взял стамеску и отсёк часть кожи.

Мама сжала мою руку, которой я держалась за неё, после чего отпустила её. Я не знала, пыталась ли она так сказать мне, чтобы я подошла к Лиаму, но я решила остаться рядом с ней. Не то, чтобы я не хотела пойти к нему, но я не знала, хотел ли он, чтобы я стояла рядом с ним на людях.

Когда Лукас наклонился и прошептал что-то на ухо Лиаму, я перевела внимание на бледно-голубое флисовое одеяло, которым была обернута детская переноска, а затем ниже на простыню, которой было укрыто тело Лори. И хотя запах смерти с примесью меди и серы висел в воздухе, на белой хлопковой ткани не было крови.

Вчерашний выстрел снова прозвучал у меня в ушах. Я снова услышала её резкий вздох и свои крики. Я закрыла глаза и так сильно содрогнулась, что маме пришлось обхватить меня рукой за талию. Я положила щеку ей на плечо и сосредоточилась на своём дыхании, пока мой пульс не успокоился, а мысли не прояснились.

Когда я, наконец, заставила свои веки подняться, толпа уплотнилась, и хотя я никогда не страдала клаустрофобией, мне неожиданно стало нечем дышать.

«Никки?» — лоб Лиама тревожно нахмурился.

Я потрогала горло, в надежде, что это объяснит ему, как я себя чувствовала, и отошла от мамы. Заметив Нэйта, стоявшего вместе с близнецами и Эйделин рядом с надгробиями наших бабушки и дедушки по линии мамы, я захромала в их сторону.

На Нэйте были тёмные очки-авиаторы, которые делали его похожим на копа, кем он и являлся, хотя он надел их, чтобы скрыть от всех лицо горевавшего мужчины, в которого его превратила эта смерть. Я обхватила его руками за талию, и оглядела мириады сухих глаз. Несмотря на то, как она умерла, большинство боулдеровцев не печалились из-за смерти Лори.

— Готов заплатить за твои мысли, — дыхание Нэйта растрепало мелкие волоски, выбившиеся из моего хвоста.

— Кто из находящихся здесь людей вообще переживает о том, что её больше нет?

Эйделин вздохнула.

— Многие.

— Ты переживаешь?

Эйдс резко вдохнула.

— Конечно, переживаю. Никто не заслуживает того, чтобы быть убитым. Даже она. Вообще-то, я беру свои слова назад; её брат и мать определенно этого заслуживали.

«Боулдеровцы. Я бы хотел пожелать вам доброго утра, но оно не доброе. Прошлой ночью в нашей стае был совершен немыслимый акт ненависти. Мы можем перевоплощаться в животных, но мы не животные. И всё же кто-то, вероятно, человек, стоящий сейчас рядом с вами, забыл об этом и убил одного из нас. Многих из вас не поразил уход Лори Морган, но все вы должны поразиться и негодовать из-за того, как закончилась её жизнь.

Мне стыдно стоять здесь сегодня. Стыдно за ваше отвратительное чувство презрения по отношению к женщине, которая, несмотря на все свои особенности, ни разу не использовала их, чтобы причинить боль членам своей стаи или людям. Лори Морган не заслуживала вашей ненависти, так же, как она не заслуживала того, чтобы ей выстрелили в сердце.