— Ты говоришь так, словно аварии это какой-то пустяк, — зарычала я, снова оказавшись на обочине дороги, с ногой, зажатой под пылающим мотоциклом. — Это серьезно, Лиам. Он мог получить повреждение мозга и…

— Я сказал, что с ним всё будет в порядке, и я не лгу.

— Серьезно? А что насчет твоей поездки на Аляску? Тоже правда?

Он опустил подбородок и пригвоздил меня своим пылающим взглядом, который, вероятно, должен был испугать меня, так как он принадлежал моему Альфе, но он едва ли смог подавить разочарование, нарастающее внутри меня.

— Ты сказал, что Бейя здесь, — выпалила я. — Где она?

— В гостиной.

— Я хочу её видеть.

Его бицепсы напряглись, и плечи теперь стали казаться немного выше.

Я зарычала от бессилия.

— Я не уйду отсюда, пока ты не скажешь мне, какого черта происходит.

Он фыркнул. По-настоящему фыркнул.

— Ты не уйдешь отсюда, пока я не уйду отсюда, потому что у тебя нет машины.

Мы сидели, уставившись друг на друга, пока не пришел Лукас, одетый в штаны и черную толстовку, с пакетом, заполненным снегом.

— Не обращай на него внимания, Кникнак. Лиам ведет себя как придурок, когда чем-то обеспокоен.

Лиам, должно быть, сказал что-то в голове у Лукаса, потому что тот ухмыльнулся, когда приподнял мою голову и уложил ее на пакет со снегом

Слезы подступили к моим глазам, когда я почувствовала ужасное жжение и еще более ужасную пульсирующую боль.

— Где Бейя?

Лукас кинул на ночной столик пакет с растаявшим снегом, который он забрал у меня.

— Прикована цепями в гостиной.

Цепями?

— Почему она… Ее тоже укусил полуволк?

Лукас переглянулся с Лиамом, который кивнул, вероятно, разрешая ему объяснить.

— Её укусили, после чего твой брат запер её здесь и приковал цепями.

— Потому что боялся, что мы дадим ей слишком высокую дозу «Силлина»… — прошептала я, наконец, осознав, почему мой брат выглядел так, словно его протащили через минное поле.

— Нет. Потому что он боится, что Лиам может приказать убить её.

Я резко перевела взгляд на Лиама, руки которого все еще были крепко переплетены на его стальной груди.

— С чего ему это делать?

Когда никто из них не сказал ни слова, я обхватила пальцами флисовое одеяло.

— Ради святого Ликаона, кто-нибудь расскажите мне уже всё. Пожалуйста.

— Бейя — нулевой оборотень, — голос Лиама прозвучал так низко, что я едва расслышала его слова.

— Что?

У меня в ушах прокатился разряд статического электричества.

— Я думала… А что насчет мужчины из Глейшер парка?

— Мы не хотели спугнуть твоего брата. Мы боялись, что он перевезёт Бейю, если догадается о наших подозрениях.

Несмотря на то, что на пакете со снегом лежала сейчас только моя голова, мне показалось, что льдом было покрыто всё моё тело.

— Как?

— Похоже, Лори Морган укусила её, и яд её укуса заставил Бейю перевоплотиться. Точнее наполовину перевоплотиться. И потом Бейя откусила кусок у той девушки в лесу, у которой в итоге случилась передозировка из-за «Силлина». Но если ты спросишь меня, то я мог бы предположить, что ее «передозировка», — он показал в воздухе кавычки, — случилась из-за твоего брата.

Вся моя спина воспламенилась из-за охватившего меня возмущения.

— Мой брат никогда бы никого не убил.

— Люди совершают сомнительные поступки ради любви, Кникнак. Та девушка была недостающим звеном, ведущим к Бейе. Единствен…

— Мой брат не убийца.

Нэйт был добрым и справедливым. Он никогда не причинил бы вреда другому человеку.

Наконец, Лиам разжал зубы.

— Мы скоро все узнаем. Он едет сюда с кровью Лори.

Это объясняло ее бледность. Она поставляла кровь не для двух полуволков, а для трех.

— Откуда вы знаете?

— Она позвонила и сообщила Лукасу.

— Понимаешь, эти двое заключили небольшую сделку, — сказал Лукас, растягивая слова. — Он молчит о том, что ее укус может передать наш испорченный ген, а она добровольно играет роль банка крови.

Во что же такое ввязался мой брат?

— Неужели Нэйт пытался сделать из Бейи оборотня?

Лукас поднял глаза на Лиама.

— По словам Лори, с которой я побеседовал сегодня утром, Бейя пришла к ней после того, как твой дорогой братец рассказал ей один строго охраняемый секрет стаи, о котором он узнал, обжимаясь с Лори.

Мои глаза округлились.

— Мой брат спал с Лори?

Чёрная бровь Лукаса, которую пересекал белый шрам, изогнулась.

— Ты не знала?

— Нет, — выпалила я. — Нет, я не знала. Когда?

— Пару лет назад.

Я прижала ладони к своим глазам. Это было какое-то безумие.

— Насколько сильно вляпался мой брат? — спросила я, не решаясь убрать руки от глаз и посмотреть на своего Альфу.

— Его жизни ничего не угрожает… — сказал Лиам. — Но ему грозит изгнание из стаи.

Мои руки упали с моего лица.

— Ты только что сказал, что он не заставлял Лори кусать Бейю.

— Нет, но он солгал и утаил от меня опасные вещи.

— Чтобы защитить того, кого он любил!

Злость подавила мое волнение.

Оба мужчины долгое время молчали.

А затем Лукас сказал.

— Стая и Альфа прежде всего, Никки. Мы поклялись в верности.

— Нэйт пытался защитить ее, — прохрипела я.

— Кого ты имеешь в виду?

— Их обеих. Он пытался защитить их обеих.

Лиам наклонил голову набок, словно увидел меня в новом свете. Словно теперь я предстала перед ним предателем, а не его послушным сторонником.

— Это стоило жизни трем людям, Николь.

— Судмедэксперт и его жена мертвы?

— Нет, — сказал Лукас. — Но они, вероятно, умрут, если мы их не вылечим, так как мы не можем позволить им бегать вокруг и выводить новую породу оборотней, не так ли?

Снаружи раздался рев двигателя.

Я проглотила подступивший к горлу комок.

— Если ты вышвырнешь его из стаи, Лиам, вся моя семья уедет.

Лиам, который уже начал поворачиваться, остановился.

— Это угроза?

— Нет. Это не угроза; это факт. Фримонты держатся вместе, в горе и в радости.

Он задержал на мне долгий и пристальный взгляд. Я попыталась обнаружить за ним мужчину, которому я отдала свое тело этой ночью, мужчину, который щедро предложил мне свое тело в ответ, но вместо этого обнаружила незнакомца. Словно этой близости никогда не случалось между нами.

Я пыталась заставить себя не отвести глаз первой, но его холодный и пристальный взгляд напугал и ранил меня, поэтому я перевела взгляд на окно, которое выходило на лес, уставилась на хвойные деревья вдалеке, залитые обжигающим солнечным светом и задумалась над тем, что будет теперь с моим братом… со всей моей семьёй.

Мог Лиам оказаться справедливым и всепрощающим, или он был таким же безжалостным, как и его предшественница?

ГЛАВА 30

— Что за… Лукас? — ошеломлённый голос моего брата заставил моё сердце пропустить несколько ударов.

Я резко посмотрела в сторону двери спальни, но не смогла ничего разглядеть из-за Лиама. Намереваясь встать с перепачканной кровати Бейи, я упёрлась ладонями о флисовое одеяло и оттолкнулась, превозмогая боль, которая ощущалась так, словно мой череп пронзила тысяча мелких осколков.

Комната накренилась, когда я села и придвинула ноги к краю кровати. Я сосредоточилась на своём дыхании, пока не перестала чувствовать себя, как на карусели. Как только пол под моими сапогами перестал двигаться, я встала и сделала шаг.

Моя голова.

Моя бедная-бедная голова

Я поднесла руку к ране, в основном, чтобы удостовериться, что мозг не торчит у меня из головы. Когда моя рука окрасилась кровью, на меня накатила тошнота, и всё поплыло перед глазами.

Я качнулась и вытянула руки вперёд, чтобы не рухнуть на пол. В итоге я рухнула на тело, по сравнению с которым, пол показался бы мне мягким ковриком.

Лиам просунул руки мне под мышки, не дав мне упасть, и прижал меня к себе.