– Ни за что!

– К сожалению, от тебя это не зависит.

Анастасия зло посмотрела на телефон.

– А от кого? – выкрикнула она.

– От судьбы.

– Пошёл ты со своей судьбой! Наши пути расходятся, – выкрикнула она. – Больше не хочу смотреть, как тебя убивают.

– Согласен, – вяло проговорил Семён. – Наши встречи приносят только несчастья. Будь осторожна, но на занятия лучше не опаздывай.

Он разорвал соединение, и ей пришлось зашипеть сквозь зубы, чтобы не грохнуть смартфон об пол.

Татуированных фанатиков вывели. Администратор извинился, сообщив, что все расходы за счёт заведения и любезно вызвал такси.

Через десять минут Хвостикова уже сидела на заднем сиденье жёлтой иномарки с чёрными полосами. Молчаливый водитель спросил «не мешает ли радио» и больше не произнёс ни слова. Адрес ему сообщили заранее.

Самое глупое, что она чувствовала себя виноватой и совершенно разбитой. Хотелось, чтобы всё вернулось обратно. Простая спокойная жизнь, но вместо этого каждый следующий день только сильнее затягивал её в пучину нового мира. Вспомнились слова Дон Кея: «Вы сами хотели проснуться! Чтобы жизнь стала ярче и интереснее».

– Вот и получила, – прошептала она.

Машина остановилась на Тверской. Центр Москвы, как всегда, кипел, переполненный людьми.

Пробормотав казенное «спасибо», Анастасия взглянула на номер дома. Тот самый. Старая зелёно-голубая развалина рядом с современным офисным центром выглядела жалко. Её теснили со всех сторон, но она ещё как-то держалась. Бросала свой последний вызов жестокой действительности и видно собиралась развалиться по собственной воле. Хвостикова уже дошла до зеркальной двери, но остановилась.

– Да пошли вы все! Не хочу так жить, и не буду, – она повернулась и зашагала к подземному переходу.

Тянуло на Патриаршие пруды. Ей нравилось сидеть у воды и кормить лебедей. Особенно, когда удача поворачивалась спиной, а душу разрывало на части.

От успокаивающих мыслей отвлёк раздражающий сигнал телефона. Анастасия поднесла трубку к уху.

– У тебя проблемы с пунктуальностью? – прорычала Зиновия Варфоломеевна.

– Откуда у вас номер?

– Из анкеты. Я ненавижу ждать!

– А я не хочу жить по вашим правилам!

– Не будешь приходить вовремя?

– Сделайте так, чтобы я снова уснула. Верните мою жизнь. Без сумасшедших фанатиков! – закричала Хвостикова, остановившись посреди улицы.

Прохожие обходили её стороной. Глядя кто с сочувствием, кто с недовольством.

– Ты не в себе? Что случилось? Они тебя обидели? Приходи, поговорим!

– Нет!

– Хорошо, – не стала спорить Зиновия Варфоломеевна. – Только не наделай глупостей. Ты ещё многого не знаешь.

– О чём? Что можно безнаказанно убивать? Платишь штраф и пали в кого хочешь? Знаю, видела! – Хвостикова так распалилась, что её трясло. – Ваш мир отвратителен. Верните обратно мой!

– Это не в моих силах. Я только могу научить тебя выживать. Или ты уже не хочешь жить?

– Хочу, только не так.

– Ты далеко?

– Нет.

– Тогда заходи. Мы просто поговорим.

Анастасия с сомнением взглянула на зелёно-голубой осколок прежних времён пригнувшийся перед стеклянными боками соседей.

– Пообщаемся, как подруги, – предложила Зиновия Варфоломеевна. – Я даже забуду про опоздание.

Хвостикова сделала несколько шагов назад, но снова замерла, прислушиваясь к прокуренному голосу в телефоне:

– Ты не первая, кому так плохо. Поверь, мне было намного хуже. Только одной пережить всё это намного сложнее.

– Только поговорим, – пробормотала Анастасия и нажала отбой.

Она вернулась к дому 22М и открыла зеркальную дверь. Внутри притаился невозмутимый охранник. Просто стоял и смотрел, пока она не сунула ему в нос визитку.

– Второй этаж. Справа кабинет 777, – сухо проговорил он.

Взбежав по мраморной лестнице, она распахнула массивную дверь и ввалилась в небольшой кабинет с высоким потолком. За рядами парт на громоздком столе, закинув ногу на ногу, сидела женщина в чёрном хитоне в пол с самой скромной геометрической вышивкой. Она курила сигарету в длинном мундштуке и медленно выпускала кольца дыма. Хвостикова не сразу узнала охранницу из центра занятости, так сильно макияж и одежда её поменяли. Хотя та самая «белая кость» никуда не делась, а только сильнее проступила.

– Новый мир пугает? – прокряхтела Зиновия Варфоломеевна. – Хочешь получить ответы?

– Как стать прежней? – спросила Анастасия от двери.

– Пройди, детка. Не орать же нам через весь класс?

Хвостикова подошла ближе, встав у первой парты, и тогда наставница продолжила.

– Найди истинную любовь. Объедини семь фантомов. Получи заветное желание и будешь, кем хочешь.

– По другому никак.

– Никак!

– Что для этого надо?

Наставница усмехнулась и подавившись дымом, закашлялась.

– Я не хочу так жить, – отрезала Анастасия.

– Почему?

Подробности происшествия в ресторане вылетели из неё, как та злосчастная пуля. Она не упустила ни кровавых деталей, ни телефонного разговора.

– С почином, – бросила Зиновия Варфоломеевна, вытащила окурок из мундштука и затушила в пепельнице. – Никто не хочет взрослеть, но так устроена жизнь!

Хвостикова упрямо сжала губы, но наставница всё равно продолжила:

– Мир жесток, а ОТКП – это концентрат. Здесь всё намного хуже. Мерзавцев оно быстро превращает в скотов. Не важно, фаталистов или фанатиков. По природе своей все одинаковые. А безнаказанность из ангела сделает чёрта. Если нельзя умереть по-настоящему, и жить по-настоящему не хочется.

– Да кто такие эти фанатики? – не выдержала Анастасия.

– Те же фаталисты, только в профиль! Одни прикидываются волками, другие овцами, но если содрать шкуры…

– Разницы нет?

– Пробуждение предсказывают провидицы. Потом проводится ритуал пробуждения…

– Но меня…

– Не болтай! Тебя логос запретил будить.

– Почему?

– Услышал про твою судьбу и взбесился, – Зиновия Варфоломеевна скривилась. – Варвара лишилась фантома, а я месяц ожоги лечила.

– Вы знакомы?

– Нас не так много.

– Вы знаете Дон Кея?

– Он главный фанатик. Тощий, хитрожопый задавака с гигантским самомнением. А если копнуть его поглубже, там сплошные комплексы. Но злющий, как полсотни шатунов, так что лучше его не доводить. Они все чокнутые, для них смерть служанка…

– А если бы у моего друга не осталось ни одного фантома? – пробормотала Анастасия.

– Аура бы показала…

– Какая аура? Он тоже о ней говорил.

– Ты что, ауру не видишь? На это способны даже не проснувшиеся, – наставница стянула со стола чистый лист бумаги. – Приложи руку и смотри рассеянным взглядом, не моргая и не отводя глаза. Сосредоточься.

Хвостикова уставилась на свои пальцы. Вскоре вокруг ладони появилось слабое алое сияние.

– Ну и что? Вижу красное…

– А ты что хотела? Сразу всё увидеть? Великую любовь, свою судьбу и суженого-ряженого? Потренируешься, начнёшь видеть больше.

– Но…

– Фанатики ничего не ценят, – оборвала её Зиновия Варфоломеевна, – кроме своего раздутого эгоизма. Хотя к этому сейчас склонны все. Убей они фаталиста без фантомов, вмешался бы геронт. Такое не остаётся безнаказанным. Уж в чём в чём, а в этом логоса не упрекнёшь.

– А в чём можно? Что ему очень плохо? – съязвила Анастасия.

– Кому? – опешила наставница.

– Он ведь единственную потерял…

– Он сам её довел. Вот она и понажелала. Он себя не контролирует! Довёл и руки опустил. Из-за него по улицам нечисть бродит.

– Шатуны? – пискнула Хвостикова.

– Логос – закон бытия. Но без любви, он ничто, – Зиновия Варфоломеевна достала ещё одну сигарету и прикурила. – Наше общество пошло ещё с Древней Греции. Так вот и прижились все эти словечки. Некоторые до сих пор – эфир говорят. А у греков было 8 видов любви, – она выпустила кольца дыма, пролетевшие одно в другое. – Эрос – страсть и удовольствие. Филия – дружеская любовь. Агапэ – любовь к ближнему. Сторге – родительская. Мания – одержимость. Людус – влюблённость. Но все они ничто – без филаутии.