— Я не закрыла дверь, — шепчет Мила.

Потому что она точно не собиралась заниматься с ним сексом в кабинете. Она всего лишь приехала, чтобы пообедать вместе с ним.

— Все на обеде, — шепчет Витя, и его губы накрывают кожу на внутренней стороне её бедра. — Нас никто не потревожит. А папочке нужно пообедать, — и Витя сдвигается белье в сторону, а его язык тут же находит то, что так требует его внимания сейчас.

Мила стонет и вскидывает бедра слегка вверх. Но получается не так легко, как раньше. Да и что уж там. Теперь на его столе не так уж и удобно. И уже не получается дотянутся до его головы и запустить пальцы в густые волосы. Удается только распахнуть бедра чуть шире, наслаждаясь тем, как он вылизывает её. И она так отдается этому ощущению, что ничего слышит. И очень зря, потому что в кабинет, совершенно без стука и предупреждения, вваливаются Саша, Космос и Фил.

— Блять, — заявляет Саша и смотрит на Витю так, будто готов его убить.

— Воу, — Космос приподнимает брови, а затем опускает их, проделывая это несколько раз, и рассматривает её голый живот.

— Что же, однажды это должно было случиться, — Фил звучит как-то назидательно, а затем выводит Сашу и Космоса из кабинета.

Вот действительно блять. Большего никакого секса вне спальни.

========== Бонусная глава. 2008 год ==========

2008 год

Спать под убаюкивающий шепот волн удивительно приятно. Хотя за девять лет жизни на побережье Флориды она к этому привыкнуть как-то и не успела. Но успела привыкнуть ко многим вещам. Если раньше многое казалось ей непривычным, то теперь ранее непривычные вещи — часть её повседневной жизни. Впрочем Милена рада, что к шуму волн она так и не привыкла. Значит это место, этот город, океан, еще не потеряли для неё магию.

За эти девять лет Майами успел стать для неё родным. И даже полюбились месяца тропических циклонов, когда такой сильный ветер, что пальмы гнутся, когда срывает крыши, в прямом смысле, и когда на улице для передвижения скорее нужна лодка, а не машина, потому что на улицах сплошные потоки воды.

Мила привыкла практически ко всему.

Просто в какие-то моменты, редко и по ночам, когда сон резко покидает её, она до сих пор не может поверить, что серая Москва осталась давно позади, что СССР, Россия — в прошлом, и её красный паспорт гражданки Российской Федерации давно сменился синим паспортом гражданки США.

Это все конечно к лучшему.

Хорошо, что они уехали.

Хорошо, что они смогли освоиться здесь.

Хорошо, что это место стало для них домом.

Хорошо, что все осталось позади.

Хорошо, что у них есть сегодня.

И завтра тоже есть.

И сегодня — отличный день, несмотря на то, что он жаркий влажный. Легкий прохладный ветерок слегка спасает, скользит по нагретой солнцем коже, остужая её. Последние дни, лишенные дождей, будто и небо устало от них, наполнено одной лишь духотой.

— Мама! Мама! — раздаётся громкий голос Алины.

— Что, солнышко? — спрашивает Милена.

Она знает, что дети в безопасности, поэтому не торопится открыть глаза. Настроение — ленивое. Настроение — сонное. Ночью практически не спалось, потому что малышка в животе пинался практически всю ночь. Поэтому да, она не открывает глаза, а очки скрывают её лицо от детских взглядов.

— Мама, посмотри, какой замок мы построили, — воодушевленно говорит Николай.

— Мама, смотри быстрее, пока я его не разрушил, — кричит Саша.

После чего поднимается детский визг. Как уж тут просто подремать? Приходится с легкой неохотой открыть глаза, одаривая ленивым взглядом детей, возящихся около замка из песка: Алина и Николай защищают замок, а Саша уже заносит ногу над башней, чтобы исполнить свое обещание.

Ничего удивительного тут и нет. Саше нравится все крушить и ломать вокруг себя, а еще издеваться над своими братьями и сестрой. Несмотря на то, что Саша их безоговорочно любит.

— Александр Викторович Пчелкин, — Милена говорит твердо, и Саша тут же замирает: — Медленно отойдите от замка. Если вы не сделаете это сейчас, можете забыть о тренировках по футболу на целый месяц, а еще конечно же вы останетесь без сладкого.

И это не пустая угроза. Саша прекрасно знает, что угроза станет реальностью. Впрочем он не подает вида, что собирается останавливаться. Саша делает вид, что собирается пихнуть одну из башен ногой, и только когда Алина начинает визжать вновь, отступает с широкой ухмылкой.

— Никакого веселья, — кричит он и мчится к воде.

— Не заходить дальше, чем по колено, — кричит Милена ему вслед, а затем оборачивается обратно к Алине и Николаю, оглядывая их строение. — Кажется в этот раз вышло больше и внушительнее, — комментирует она.

На что дети ухмыляются, принимаясь рассказывать, перекрикивая друг друга, что они изменили в сравнении с прошлым разом и что они собираются построить такой огромный замок, что они все смогут там жить.

Конечно она не говорит им, что это не осуществимо. Дети должны мечтать и верить, что однажды их мечты станут реальностью. А когда дети чуть позже подрастут, то сами поймут, что некоторые мечты никогда не сбудутся, а некоторые однажды станут реальностью.

Вот она мечтала жить на вилле у океана.

Вид перед её глазами доказывает, что кое что из мечт все же может стать реальностью, стоит только немного захотеть и немного приложить усилий.

Впрочем она решает немного упустить то, при каких обстоятельствах произошел этот переезд и то, что этот переезд был возможен благодаря тому, что у них на счетах были миллионы, на которые они купили и гражданство, и землю, и виллу, и построили несколько успешных бизнесов здесь.

У их детей другое настоящие. Они не знают, что такое дефицит, голод и … И не нужно думать об этом.

— Вы все забыли о том, что мы вообще-то ждем гостей? — раздается позади неё. — Насколько я помню, кто-то обещал мне помочь на кухне. И только Паша сдержал свое обещание.

И конечно стоит Катюше в её животе услышать голос отца, она тут же сразу же и пинается. Поэтому смешок от того, как Саша, Алина и Николай в унисон кричат:

— Прости, папочка, — и мчатся обратно в дом, заменяется на гримасу боли.

— Прости, папочка, — повторяет Мила, правда уже на английском и уже более игривым тоном.

Витино дыхание на несколько секунд замирает. Ему нравится, когда она зовет его папочкой на английском. Он оглядывает её с ног до головы этим своим взглядом, от которого в этот раз замирает дыхание уже у неё, а затем он подходит к ней, наклоняется и целует, а его ладонь сначала гладит её живот, а затем скользит к груди и слегка сжимает, вырывая из неё стон.

— О нет, нет, нет, — Мила отталкивает его от себя. Витя, впрочем, не спешит отстранится, пытается поцеловать её снова, но она поворачивает голову слегка вправо, и его губы скользят по её щеке. — Мы не в спальне, Пчелкин, — Мила протягивает ему ладонь.

— А что мешает нам там отказаться? — шепчет он ей на ухо, когда помогает ей подняться с шезлонга.

И конечно его рука оказывается у неё на заднице. На самом деле она не против бы оказаться с ним в спальне сейчас. Им бы хватило пяти минут.

Всего лишь пять минут.

Она уже мечтает об этом, если честно, и собирается согласиться. Сложно отказаться, когда он так оглаживает её задницу и смотрит так, будто готов съесть. Но корректировки в этот план вносятся быстро:

— Мы вам тут не мешаем? — кричит Саша.

— Нам приехать в другое время? — этот уже кричит Космос.

И они с Витей поворачивают голову влево, где на террасе стоят Саша с Олей, Космос с Людой, Фил с Тамарой и Фархад с Сафие.

— Давайте, все в дом, — Оля взмахивает руками и гонит их всех обратно в дом. — И вы тоже не задерживайтесь, голубки, — кричит Оля в их сторону.

— Вот что-то и мешает, Пчелкин, — с улыбкой говорит Мила, развернувшись обратно к нему.

— Честно сказать, я рад, что они мешают, — отзывается тихо он, смотря в её глаза.