— Сделано для короля Афганистана. Ручная работа, Сань, — оповещает мужчина постарше.

Так. Это даже интересно. Ружье для Саши. А что для Оли? Но вот и ответ на её вопрос, потому что из-под стола достают роскошный букет белых роз.

— Желаем невесте цвести, как тысяча роз, а тебе, Саша, удачной охоты!

Мила смотрит на цветы с улыбкой. Не практичный подарок, букет завянет. Но, если честно, она бы не отказалась от букета. Ей удаётся посмотреть на Витю. Он тут же смотрит на неё в ответ, приподнимает бровь, но Мила переводит взгляд на Сашу, который в это время благодарит мужчин за подарки:

— Коля, спасибо! — он прикладывает руку к сердцу. — Короче, передай Кабану — первого зверя я посвящаю ему. А второго — всем присутствующим.

Конечно речь идёт не о лесном звере, а о городском, и наверное многие присутствующие понимают, о чем речь. По крайней мере гости со стороны Саши понимают точно, потому что с их стороны раздается довольный смех. Ей удаётся кинуть взгляд на маму через Олю, Сашу и Витю. Мама шепчется о чем-то с Катей. Если у мамы и есть вопросы, то Катя ответит так, чтобы у мамы не возникло ещё больше вопросов. Если Катя знает, что происходит в жизни Саши и чем он занимается, то маму они держат в неведении.

— Боже, боже, какой мезальянс! — раздается по по левую руку.

Это возмущается дама в возрасте. У неё яркие рыжие очень кудрявые волосы, как будто она проходила мимо макаронной фабрики, а там произошел взрыв.

— Наша Олюшка и этот предводитель команчей! А каково его окружение? Встретишь в темном переулке — заикой станешь… Были бы живы родители, не отдали бы Олюшку в руки троглодитов.

Дама уже который раз за этот вечер возмущается тем, что Оля сделала неверный выбор. И если до этого она говорила достаточно тихо, то сейчас она говорит громко, совсем наплевав на то, что ее слышат не только ее родственники.

— А как будто кто-то будет рад увидеть вас в темном переулке. В темноте возникнет ощущение, будто клоун сбежал из цирка, — Мила даже не старается, чтобы голос звучал тихо и её никто не слышал.

Дама и Елизавета Павловна хватает оскорбленно ртом воздух, но ей плевать на их реакции. Главное, что мама кажется не услышала, как она оскорбила эту женщину. Зато Оля, Саша и Витя смеются. Саша и Витя тоже громко, а Оля, прикрыв ладонью рот. Все же это её родственница.

Женщина хочет ответить ей, вздыхает, набирая в лёгкие побольше воздуха, но ей ничего не удаётся сказать, потому что гости с Сашиной стороны начинают кричать:

— Кисло!

— Кисло!

А вот это интересно. И что это значит? Мила хмурится, не совсем понимая, что имеется в виду. Что-то не так с едой? Но у них на столах все одинаковое, она уже успела многое попробовать и ничего не было кислым. Она слышит, как Оля обеспокоенно спрашивает у Саши:

— Что-то не так с едой?

— Нет, — отзывается Саша, а затем машет руками: — Никаких вам кисло, братцы! Это вообще-то моя сестра.

И только тогда она замечает, что все смотрят на нее.

— Саша? — с легким беспокойством спрашивает Мила.

— Это значит, что свидетель и свидетельница должны поцеловаться, чтобы у жениха и невесты все было по жизни четко, — раздаётся из-за стола Сашиных гостей.

Это кричит крупный лысый мужчина с красными от выпитого алкоголя щеками.

— Они не будут целоваться! — Саша кричит в ответ.

По его лицу видно, что он не слишком доволен, хотя конечно он вроде и улыбается.

— Да ладно тебе, Сань, — отзывается Космос. — Лучше уж с нашим опытным Витей, чем с каким-нибудь ботаником студентиком, который ничего не умеет, — его голос звучит бодро, и он подмигивает Миле.

Целоваться с Витей? Это она умеет. Ей это нравится. К тому же это будет забавно. У неё есть вполне легальная причина сейчас поцеловаться с Витей на глазах у всех. Но вначале она смотрит на Сашу, ожидая его реакции. Но он лишь качает головой, находя эту идею не слишком хорошей судя по всему.

— Саша. Мне что и целоваться нельзя? — Мила спрашивает у него, уже поднимаясь с места. — К тому же я должна сделать все, что в моих силах, чтобы вы жили долго и счастливо, — она наклоняется, чтобы поцеловать в щеку вначале Олю, а затем и Сашу. И после этого она подходит к Вите, под дружные аплодисменты гостей, которые скандируют:

— Кисло! Кисло! Кисло!

Витя сидит так, будто он превратился в камень. Он, такое чувство, даже не дышит, не то, что двигается. Мила прикусывает губу, чтобы не засмеяться, дотрагивается до его плеча, наклоняется и шепчет:

— Витя, ты что застыл?

Из-за стола гостей доносится:

— Если он не хочет, я могу поцеловать такую красивую свидетельницу!

Это заставляет Витю шевелиться. Он резко вскакивает, да так, что стул чуть не падает назад. И как-то уж слишком резко оказывается рядом с ней. Теперь он не мешкает особо, кладет ладонь на её талию, а второй ладонью проводит по её щеке. Космос кричит:

— Первый поцелуй ты точно не забудешь, Милка.

Этот комментарий её почему-то веселит и она смотрит на Космоса и спрашивает задорно:

— А ты проверял?

И многие находят это забавным и начинают громко смеяться. Космос резко пунцовеет и грозит ей кулаком. Витя только хмыкает на это и все же, не дожидаясь больше выкриков «кисло» накрывает её губы поцелуем.

Поцелуй вполне невинный в самом начале. Но это уже больше дело привычки, поэтому пару секунд спустя его рука движется вниз, к её заднице, по привычке наверно, как и она по привычке приоткрывает рот, впуская его язык. И все это под дружное:

— Кисло! Кисло!

И конечно же Сашино рычание:

— Руки повыше, Пчела. Я тебе сказал руки повыше! — потому что ладонь Вити оказывается слишком низко, практически на её заднице, а не на пояснице. — Витя, прекращай, а. Мила, стоп. Уже хватит, — Саша все говорит что-то и говорит.

Но ей не хочется прекращать его целовать. Со всей этой подготовкой к свадьбе они две недели виделись урывками, в окружении друзей, ни одной минуты наедине.

Гости продолжают со своим:

— Кисло! Кисло! — и они оба не спешат, если честно, отстраняться друг от друга.

Хотя Мила и понимает, что это нужно сделать. Они не могут вот так целоваться вечно. И для людей, которые считают их друзьями, это далекий от невинности поцелуй. Поэтому ей приходится отстраниться первой. И она надолго запоминает это потерянное выражение лица Вити, и как он вновь наклоняется, чтобы поцеловать её. При других обстоятельствах она конечно же бы не перестала его целовать, но у них обстоятельства. Поэтому она поворачивает голову к Сашиным гостям:

— Видите, мы сделали все, что могли для того, чтобы это брак был, — она приобнимает Сашу и Олю за плечи, — был удачным.

Витя прочерчивает каждый её позвонок своими пальцами в этот момент, медленно скользя пальцами вниз. Он может себе позволить это, потому что за их спинами никого нет. Мила не двигается с места, продолжая обнимать Сашу и Олю, а Витя тем временем оглаживает её задницу и сжимает её. В этом момент брюнетка с ярким синим макияжем кричит:

— А еще свидетель и свидетельница должны переспать!

Мила тут же ловит выражение лица мамы — крайне возмущенное, а Саша с недовольством поджимает губы:

— Давайте лучше выпьем за здоровье молодых! — предлагает Мила, отходя от молодоженов и Вити. Она садится за свой стул и берет бокал, который, правда, оказывается пустым. — Если конечно кто-нибудь нальет мне.

И она даже удивлена прыткости Вити и ещё одного молодого парня, одного из двоюродных братьев Оли. Оба оказываются стоять по бокам от неё, держа бутылки с шампанским наготове. Она улыбается Вите, но протягивает бокал в сторону Олиного брата. Все же ей нужно налаживать отношения с Олиными родственниками, ведь они теперь и её родственники тоже. Если Витя и не слишком доволен, что она отдала предпочтение Олиному брату, то ничего страшного. И, пока шампанское льется в бокал, этот парень, кажется его зовут Егор, смотрит пристально в ее декольте. По крайней мере она может не переживать, что не привлекает внимание парней.