Ровно в три часа секретарь доложила, что в приемной его ждет мистер Седлер. Кемаль поправил узел галстука и, сделав максимально приветливое лицо, возможное в данном случае, разрешил гостю пройти в кабинет.
Едва Ронни переступил порог, как он понял, что устоявшееся представление об этом типе почти соответствует действительности.
Гость был одет в серые брюки и пиджак ярко-желтого, канареечного цвета. Его лицо с полными, чувственными губами, немного выпученные глаза и жесткие короткие волосы выдавали присутствие африканской крови. Что не мешало Седлеру презирать всех темнокожих и даже состоять в нескольких полурасистских организациях. На левой руке у него болтался браслет. На ногах были дорогие ботинки фирмы «Тамберленд», никак не вязавшиеся с его видом, но призванные показать консервативный дух патриотизма этого лжетехасца. На голове, конечно, была шляпа, которую он не снял, даже войдя в кабинет.
– Мистер Кемаль, – улыбнулся уголками рта Седлер, – я много о вас слышал.
Хозяину кабинета пришлось встать и даже пожать протянутую для приветствия руку. Ладонь у Ронни была, конечно, потной, и от этого общее впечатление неприятия гостя усиливалось.
– Я давно хотел с вами встретиться, мистер Седлер, – холодно сказал Кемаль, – мне много о вас рассказывали мои друзья.
– Это слухи, – осторожно заметил Седлер. Он не знал, что именно о нем рассказывали, но, как многоопытный аферист, понимал, как мало хорошего о нем могли сказать знавшие его люди. – Они не всегда соответствуют действительности.
– Я думаю, в Техасе вы человек достаточно известный, – с неуловимой иронией заметил Кемаль, – поэтому и решил обратиться именно к вам.
– Мистер Кемаль, – сразу ответил гость, – я человек дела. Меня вызывают и говорят: «Ронни, нужно помочь». И я всегда помогаю людям, всегда прихожу к ним на помощь. Мне приятно, что вы так говорите, но я хотел бы узнать, чем именно могу помочь такой крупной корпорации, как ваша.
Кемаль задумался. Теперь он должен войти в клетку льва. И никаких других вариантов не существует. Но он уже открыл клетку, значит, нужно входить.
– Нас интересуют акции компании «Юникл», – осторожно начал хозяин кабинета. Гость сразу насторожился. – Мы хотели бы вложить часть денег в эту компанию, но пока не имеем представления о ее возможностях.
Седлер понимающе кивнул.
– Мы хотели бы ближе познакомиться с этой компанией, – также осторожно закончил Кемаль, – и думаем, что вы тот человек, который может нам помочь.
– Понимаю, – сразу ответил гость, – но могу ли я предполагать, что под вашим словом «мы» скрывается и ваш тесть – мистер Саймингтон?
– Вы и это знаете?
– Мистер Кемаль, – этот мерзавец все-таки снял шляпу, – я знаю обо всех известных людях города и штата. И все знают Ронни Седлера. Иначе нельзя – такая конкуренция.
– В данном случае «мы» – это только моя компания, – быстро ответил Кемаль, – мистер Саймингтон не имеет к нашему проекту никакого отношения.
– За исключением того, что он дед вашего сына, – улыбнулся, показывая крупные редкие зубы, Ронни Седлер.
– Да, за исключением этого обстоятельства. Вас интересуют еще какие-нибудь вопросы по мистеру Саймингтону? Или вы хотите говорить о моей фирме? – спросил он.
– Больше никаких вопросов, – развел руками Ронни. Шляпу свою он положил прямо на стол. – Что вас конкретно интересует?
– Их наиболее крупный завод в Далласе. На этом предприятии, собственно, и держится вся их фирма. Мне нужно знать все об этом заводе.
– Обратитесь в их рекламную службу, и они с удовольствием выдадут вам всю имеющуюся у них информацию, – удивился Седлер, – или вам нужна дополнительная информация?
«В этой клетке воняет, но ничего другого у меня нет», – подумал хозяин кабинета.
– Мне нужна информация о его военных заказах. Чтобы оценить степень надежности и рентабельности завода. Мне нужны все данные о его предполагаемых поставках в этом году.
– Вам нужны данные о ракетных двигателях? – чуть понизив голос, уточнил Ронни. – Но они засекречены.
Кемаль молча смотрел на него. Видимо, в его взгляде гость прочел нечто такое, после чего он смог выдавить:
– Это будет стоить очень дорого.
Хозяин кабинета по-прежнему молча смотрел на него. Кроме вопроса, Ронни чувствовал в глазах и откровенное презрение, а это его довольно сильно обижало.
– Пентагон обычно не любит, когда лезут в его секреты, – пробормотал Седлер.
– Сколько? – вместо дискуссии спросил Кемаль.
– Сто тысяч долларов. Наличными. Половину завтра, – не задумываясь ответил Ронни, – если согласны.
– Сегодня, – ответил хозяин и, достав из ящика стола пять пачек, положил их на стол, – сегодня, мистер Седлер. – Ошеломленный гость смотрел на деньги.
– Когда вам нужна информация? – спросил он.
– Три дня. У вас максимальный срок всего три дня.
– Мы не успеем, – задумался Седлер, – вам нужна информация или документация?
– Вы думаете, мы заплатим такую сумму денег за ваши слова без документов? – спросил, в свою очередь, Кемаль.
– За три дня нереально. – Ронни облизнул губы. Его нервировали пачки денег, лежащие на столе рядом с ним.
Кемаль взял пачки в обе руки.
– До свидания, – сухо сказал он, – мы не договорились, мистер Седлер.
– Подождите, – почти страдальческим тоном крикнул гость, – я постараюсь успеть за три дня. Какие именно заказы вас волнуют?
– Основные. О которых вы говорили.
– Понимаю. Вам нужны не только данные по заказам, но, очевидно, и возможности дальнейших заказов?
– Не только. Нам нужна их документация.
– Зачем? – изумился Ронни. – При чем тут документация? Чтобы оценить степень перспективности предприятия, вовсе не обязательно вникать в технологию существующих там процессов. Достаточно ознакомиться с их финансовым отчетом.
– Это вам достаточно, мистер Седлер, – покачал головой Кемаль, – а наша компания не ведет дел таким образом. Мы должны изучить технологию производства, чтобы убедиться в гарантиях на будущее. Может, они там по заказу Пентагона готовят кастрюли для сержантов. У нас иначе нельзя.
– Мы будем иметь крупные неприятности с ФБР и Пентагоном, – пробормотал Ронни.
– Это ваши проблемы, мистер Седлер. Если не беретесь…
– Подождите, – нервно произнес гость, – но для чего вам их документация?
– Дважды объяснять я не могу. Слишком долго.
– Если бы я не знал вашего дядю, – пробормотал Ронни, – и не знал бы вас и вашего тестя, я бы решил, что вы французский шпион.
Впервые за время разговора хозяин кабинета чуть заметно улыбнулся. Взглянул на своего гостя и спросил:
– Почему французский?
– Я думал, вы спросите – почему шпион?
– Это я догадался. Из-за военных заказов. Но почему именно французский? У меня нет родственников-французов.
– Этих «лягушатников» полно в соседнем штате. И потом, я слышал, что они хотели заказать эти двигатели вместе с Пентагоном. Поэтому я и мог подумать, что вы именно французский. Но, зная вашу семью и семью вашей супруги столько лет… – Он развел руками. – Вам действительно нужна вся документация?
– Нужна, – подтвердил он, – когда вы сможете мне ее передать?
– Через три-четыре дня, – пожал плечами Ронни, – придется поработать. Вы разрешите? – показал он на деньги. Кемаль Аслан кивнул. Гость сгреб все пачки и рассовал их по карманам пиджака. Взял шляпу.
– Думаю, мы договорились, – сказал он, снова протягивая свою потную ладонь.
«Грязный мерзавец», – с отвращением подумал Кемаль, но руку пожал во второй раз.
Гость вышел. На полированной крышке стола остался липкий полукруг от его шляпы. Кемаль вызвал секретаря.
– Уберите тут, – брезгливо сказал он, показывая на это жирное, липкое пятно.
Секретарь поспешила за тряпкой.
А вышедший из здания фирмы Ронни нащупал в своем кармане небольшой микрофон и отключил запись. Затем, найдя первую попавшуюся кабину телефона-автомата, подошел к ней и, опустив двадцать пять центов, позвонил.
