– Нет, – тихо ответила она.

– Ты думаешь, сейчас, я попрошу тебя уйти? – Анна молчала. – Ань, я понимаю, что все несколько быстро, но… Я хочу отношений с тобой, Аня. Серьезных отношений, – Данила посмотрел ей в глаза. – Ты против?

– Нет, – все так же тихо ответила она, но растерянность в ее глазах сменилась счастливым блеском. – Но … – ее глаза снова стали грустными.

– Что? – Данила серьезно смотрел на нее.

– Я уезжаю завтра.

– Тебя что-то намертво держит в Ивановске?

– Нет. Но…

– Аня. Если ты боишься жить со мной, ты можешь еще пару месяцев пожить у Богдана, разве нет? Ну, хочешь, я квартиру тебе сниму? Ты просто подумай очень хорошо и скажи мне, ты хочешь быть со мной или нет. Я вовсе не хочу давить на тебя или торопить. Если тебе нужно уехать и подумать, я подожду. Просто знай, что я не погулять с тобой хочу. Я хочу серьезных отношений.

– Данил, ты ведь совсем не знаешь меня, а что если…

– Анюта, я не тороплю тебя, подумай, – он нежно целовал ее губы. – Анечка… милая… я очень хочу, чтобы ты была моей… Анечка… девочка моя…

Приехав на работу, Данила пошел к генеральному директору, каяться за прогул.

– Одна? – спросил он у секретаря.

– Да, – ответила секретарь и Данила вошел в кабинет.

– Анастасия Марковна, можно?

– Нужно, Даниил Николаевич.

– Анастасия Марковна, виноват, исправлюсь, – Данила присел к столу.

– По моему, Даниил Николаевич, если сейчас я скажу Вам, что Вы уволены, Вам будет по хрен. Нет? – я посмотрела в счастливые глаза Данилы.

– Да. Но, не надо меня увольнять.

– Если ты расскажешь мне, как прошло твое утро, возможно, я тебя не уволю. У меня утро было весьма оживленным, Алина Николаевна, вполне серьезно, готова была объявить Анну в розыск, – я, улыбаясь, смотрела на Данилу, он снова покраснел и засмущался.

– Обещала подумать.

– Они уезжают завтра.

– Я в курсе, – вздохнул Данила…

…

После ужина Данила присел в кресло в гостиной, смотрел на огонь в камине и думал, что сказать сыновьям. А стоит ли вообще? Что если Анна все же не решиться жить с ним? Данила поражался сам себе, но ОН понимал, что очень любит Анну. Да, вот так сразу. Он чувствовал родную душу в ней. Душу, которая сможет понять его. Глупо, наверное, но он очень хотел, что бы она осталась с ним, и очень боялся того, что она уедет и забудет его, как мимолетный флирт.

– Пап, – рядом с Данилой присели Санька и Димка.

Данила продолжал хмуро смотреть на огонь.

– Пап, ну ты чего? У тебя что-то случилось? – видя хмурый взгляд отца, спросил Димка.

– Да нет, ребята, – Данила посмотрел на сыновей.

– Да нет, папа, что-то все-таки произошло. Ты обещал поговорить с нами вечером.

И снова Данила растерялся, как школьник, не зная, что сказать сыновьям.

– Пап, вот если бы вырисовывалась какая-то заваруха, ты и то бы уже сказал. Что еще могло произойти? – ребята внимательно смотрели на отца и Сашка начал соображать, в чем дело, о чем так боится сказать им отец. – Пап, ты проспал на работу, потому что, был не один?

– Да, – покраснев, ответил Данила, посмотрев на сыновей.

Они серьезно смотрели на него.

– Ты из-за нас что ли, так переживаешь?

– Пап, – Сашка серьезно посмотрел на отца. – Да, мы очень любили маму. Да, мы никогда не забудем ее. Да, нам было очень тяжело, – он немного помолчал и снова посмотрел на отца. – Настя помогла нам это пережить. Она помогла нам это принять и мы прекрасно понимаем, как бы сильно мы этого не хотели, мама уже никогда не вернется к нам. Мы прекрасно знаем, как сильно ты любил ее, но ты ведь живой человек, пап, и это мы тоже прекрасно понимаем. Ты зря думаешь, что мы не поймем тебя.

– Меньше всего на свете, мы хотим, чтобы ты остался один, когда мы женимся и будем жить своими семьями. Поверь, мы очень не хотим, чтобы долгими зимними вечерами ты сидел у этого камина в одиночестве.

– Спасибо, ребята, – посмотрев на сыновей, сказал Данила.

– МЫ – едины, папа. Мы – всегда с тобой.

«Как ей удалось, не просто удержать шестерых парней, но еще и воспитать в них такие качества? Как она умудрилась, столь прочно вложить в них понятие семьи, любви и преданности?» – в который раз удивлялся Данила, подумав о Насте.

…

Вечером Данила снова пришел к нам, но сегодня в гостиной его встретила Алина Николаевна, которая беседовала с Анной у камина.

– Добрый вечер, Алина Николаевна, – слегка растерявшись, сказал Данила.

– Добрый вечер, Даниил, – Алина Николаевна внимательно смотрела на Данилу.

– Алина Николаевна, Вы простите, мы Вас вчера не предупредили. Анна была у меня. Вы позволите…?

Алина Николаевна видела, насколько смущен Данила, так же она видела, что перед ней стоит не рядовой дон Жуан, а вполне серьезный мужик.

– Идите уже, – ответила она. – Анна, мы рано утром уезжаем, ты не забыла?

– Нет, мама, не забыла.

– Доброй ночи, – сказал Данила и они с Анной вышли из дома.

Сегодня Данила повел Анну гулять по ночному парку. Летняя ночная прохлада … от куда-то доносился приятный аромат цветущих деревьев… умиротворение… Данила чувствовал себя молодым парнем, полным сил и энергии. Его душа ликовала, он снова хотел жить и радоваться жизни. Последние восемь лет он жил лишь сыновьями и даже не думал о том, что в его жизни может, что-то измениться.

– Ты все же уезжаешь, Ань? – они присели на скамейку и смотрели друг на друга.

– Мне нужно уехать, Данил.

– Ты вернешься? – он поцеловал ее ладони и посмотрел ей в глаза.

Она смотрела на него и молчала – много лет назад в ее жизни уже была такая «быстрая» безумная любовь, которая заставила Анну очень долго, вообще не думать о мужчинах. Она полюбила, поверила, а ею попользовались и бросили… Сейчас… она хотела отношений с Данилой, но, она просто боялась, боялась снова поверить.

– Ань, я все понимаю, – он обнял ее. – Возможно, ты не готова, настолько кардинально поменять свою жизнь. Просто знай, я очень не хочу, чтобы ты уехала и забыла обо мне. Я очень хочу быть с тобой. Я буду очень ждать тебя, – он нежно поцеловал ее. – Очень буду ждать, Анечка…

На следующий день, Богдан отвез Анну и маму в Ивановск.

Данила остался ждать, а Анна? Очень тяжело она переживала свою первую любовь, очень долго и горько плакала. После она так и не смогла поверить в то, что бывает по-другому. Может и бывает, но точно не с ней. За десять лет она твердо убедила себя в том, что чудес не бывает. Ей очень нравился Данила, она снова хотела верить и любить, но, она боялась. Боялась и пыталась подавить в себе нежные чувства к Даниле. Она решила уехать и все забыть.

Данила понимал, что Анна не может вот так сразу бросить все и приехать к нему, ей нужно подумать, ей нужно решиться. В конце концов, ей нужно решить вопрос с работой. Ему было очень грустно, но он вполне позитивно настроил себя, в надежде на то, что Анна все же вернется, а две недели это не так уж и много. Он готов был ждать и дольше, но… На следующий день Анна не взяла трубку. Она не отвечала на его звонки и не звонила сама, твердо убедив себя в том, что крутой Ижевский мужик поиграет с ней и бросит ее.

Данила переживал, ему было больно, он очень надеялся… Но к концу недели заставил себя смириться и принять как есть. «Жених, блин, хренов, – горько думал он о себе. – Размечтался…» Внешне он старался не показывать насколько ему тяжело и, приходя на работу, вел себя, как обычно, разве что, совсем перестал улыбаться. Но, что можно скрыть от друзей? Они видели его подавленное состояние, но не доставали его расспросами, понимая, что дело касается личной жизни.

Богдан тоже видел подавленное состояние Данилы, но его больше интересовал вопрос, что происходит с его любимой младшей сестрой. Когда мать, позвонив ему, в очередной раз сообщила, что Анна все время ревет, ни с кем не разговаривает и не выходит из дома, Богдан твердо решил поговорить с Данилой, но, посмотрев на потерянного Данилу, он стал сомневаться в том, что Данила использовал и бросил его сестру. Почему, тогда сам переживает? Стыдно? В конце концов, Богдан решил сначала поговорить с Анной. После работы, в пятницу, он отправился в Ивановск.