Метнувшись в сторону города, Уотер ринулся вдоль лесной опушки, но, промчавшись с десяток метров, вновь остановился. Какой же он дурак! Ломиться черт-те куда, рискуя свернуть себе шею, когда вон тут, совсем рядом, его ждет спасение? Ведь говорила же девчонка, что все дома здесь ничьи, и можно занимать любой!

   Надо было лишь позаботиться о том чтобы было чего в рот засунуть в течение ихней ночи...

   Уотер вынул из кармана пакет, который в последнее время всегда носил с собой, и шагнул к противоположной стороне зеленого тоннеля, туда, где поднимали свои кроны деревья низлежащего яруса. Что там висело на ветках, он разбирать не стал. Надрав полный пакет и полную сетку этого чего-то, он отнес добычу в хижину и свалил там на пол возле топчана, а затем бегом рванул в следующий заход. Последний, пятый рейс он сделал, когда почти стемнело, и он едва видел, что собирает. Но рвал плоды он прямо напротив хижины, так что риска никакого не было. До того, как погас последний лучик света, Уотер успел войти в хижину, закрыть за собой дверь и шагнуть к ящикам.

   Открыв первый, он достал зажигалку и заглянул внутрь. Зажигалка осветила аккуратную стопку упаковок с сублимированными продуктами - как раз недельный запас. Во втором ящике стояла канистра для воды, лежал котелок из металла, похожего на бронзу, ложка, кружка, нож и миска, а также фонарь с аккумулятором и приспособление для разжигания костра. Там имелся даже пучок сухих веток для растопки.

   "Заботливые у девчонки были предки, - успел подумать Уотер, укладываясь на топчан. - Все предусмотрели..."

   И уснул.

<p>

Страх</p>

   Проснувшись на следующее утро, Уотер никак не мог понять, почему в комнате так темно. Не было видно буквально ни зги. Вставать было лень. Он перевернулся на другой бок, и хотел было еще поспать, но сон, как на зло, больше к нему не шел. Лежать было неудобно, жестко: подушка, сколько Уотер ни шарил, как сквозь землю провалилась, и, между прочим, вместе с циновкой, простыней и одеялом.

   Однако если отсутствие простыни и одеяла было Уотеру безразлично, то без подушки удовольствие от пребывания в постели было более чем сомнительным. Хочешь не хочешь, но приходилось вставать. Уотер приподнялся, сел и перевернулся, чтобы, опершись левой ногой о голый пол, оторваться от постели и выпрямиться. Странно - твердой поверхности там не оказалось.

   То есть она была, эта твердая поверхность, но значительно ниже, так что Уотер качнулся вперед и едва не упал. В первое мгновение, не обнаружив под ногами опоры, Уотер испугался. Однако, нащупав пол, он вспомнил о вчерашнем приключении, и надо сказать, сейчас оно понравилось ему еще меньше.

   Накануне, обнаружив в ящиках полный комплект необходимых для благополучной ночевки предметов и солидный запас шамовки, Уотер даже обрадовался и, засыпая, чувствовал себя почти счастливым. Сейчас же, сидя на топчане внутри крошечной хижины, где едва можно было выпрямиться во весь рост, он, наконец, постиг, что ему предстоит провести здесь 7 суток. Целую неделю! Неделю одиночества, унылого пребывания в четырех стенах и жуткой, непрерывной скуки.

   От одной мысли об этом можно было сбрендить! Совсем недавно Уотеру казалось невозможным выдержать один-единственный день без рыбалки, без неба над головой, и три комнаты в мансарде воспринимались местом пытки. А нынче он отдал бы все на свете, лишь бы очутиться в своих апартаментах. Зря он здесь остался, надо было пойти!

   Самое же паршивое состояло в том, что Уотеру сейчас было попросту жутко. Мрак, окутывавший его подобно смогу, опускавшегося время от времени на улицы их квартала, заставлял ребра Уотера сжиматься от предчувствия какой-то неведомой опасности, и в сердце, как он его ни гнал, медленно вползал страх.

   Страх был настолько силен, что некоторое время Уотер просидел неподвижно, словно впав в оцепенение. Наконец он догадался нащупать ящики и достать фонарь. А, включив его, он получил возможность еще разок обозреть нору, где ему предстояло провести долгие и тоскливые дни, часы, минуты.

   Помещение представляло собой комнатку площадью примерно в 6 квадратных метров, два из которых занимал топчан и один - ящики. Окно, за которым в данный момент было темно, смотрело в сторону востока. Дверь, располагавшаяся посередине, выходила на север, в лес, точнее, на полянку за хижиной. В общем-то, ничего ужасного, и если бы Уотер не был один...

   Вспомнив о предстоящем одиночестве, Уотер едва не зарыдал. За всю свою биографию ему еще ни разу не приходилось оставаться наедине с самим собой больше, чем на полдня, и то происходило это всегда добровольно. Даже в раннем детстве мать никогда не сажала его под замок, а либо брала его с собой на работу, либо поручала присмотру соседки. А тут сиди и кукуй...без воды!

   Подумав о воде Уотер метнулся к ящику со всякой всячиной и рванул оттуда канистру. Так и есть - пустая! Ни капли жидкости!

   Снова придя в отчаяние, Уотер присел на топчан и согнулся, приняв позу философа, решающего мировую проблему. Собственно говоря, проблемы никакой не было. "Нет воды - ешь фрукты", тут и рассуждать особенно было нечего. Печально, досадно, но ладно.

   И - удивительно! Стоило Уотеру найти выход из, казалось бы, совершенно безвыходной ситуации, как он совершенно успокоился. В конце-концов, 7 дней - это не целая жизнь. Печально, конечно, что концентраты придется лопать сухими, и непонятно было, для чего нужны упор с крючками для подвешивания котелка и сам котелок, если нечего в нем варить... Да и негде...

   В самом деле, никаких признаков того, что в хижине когда-либо разводился огонь, Уотеру обнаружить не удалось. Очевидно, все это предназначалось для похода, а не для ночевки.

   Подумав так, Уотер протянул руку к кучке плодов напротив топчана и, выбрав один попривлекательнее, вонзил в него зубы. Жевать было можно, и внутрь проскакивало неплохо...

   Загадку принадлежностей для костра Уотер раскрыл в тот же день, хотя и случайно. Когда у человека много времени и мало забот, не так уж трудно обнаружить то, чего никто не прятал. А получилось так.