- Зачем он тебе? - полюбопытствовал брат.

   - Когда буду умирать, пусть лежит против сердца.

   - О! - сказала Марин.

   - Ну и как она? - спросил брат.

   - Просто бесподобна! Это не с чем сравнить! Представляешь, за все время мы с ней ни разу не поссорились! И она называла себя моей женой - представляешь?

   - А ты? - спросил отец.

   - А я ее бросил. Взял и ушел, оставив ей ребенка.

   - Ты нехорошо поступил, - проговорила мать укоризненно.

   - Много ты понимаешь в этом! - пылко возразил Тони. - Почему они могут бросать наших девушек, а мы ихних не должны? Правда, отец?

   - Не знаю, - проговорил отец с сомнением, - Бесчестный поступок есть бесчестный поступок. Я не хотел бы, чтобы моего сына называли подлецом.

   - Ты не понял, папа! - гордо сказал Сол. - Там не было обмана. Она хотела заполучить от меня ребенка и согласилась на все, что я ей предложил!

   - Ох! - снова проговорила мать, хватаясь за грудь.

   - Так и скажи, что она тебя нагнала! - засмеялся Тони.

   - А вот и не нагнала!

   В голосе Сола звучало настоящее искреннее ликование. Это был его звездный час, и он хотел насладиться им вволю. Так пьяница пьет последний стакан вина в своей жизни, зная, что собственноручно положил туда яд.

   - Именем правительства! - прозвучало из-за дверей.

   - Это за мной! - пояснил Сол с печальным торжеством. - Открывайте, чего там тянуть!

<p>

__________</p>

   - Кто ты такой? - спросил вошедший строго.

   - Я? - тутже встал в соответствующую позу Сол. - Я из Фотов, мое имя Сол. Об остальном спроси у дяди Слава. А ты кто?

   - Мы все про тебя знаем, - возразил вошедший, демонстрируя этим полнейшее пренебрежение к логике. - Ты помнишь, что тебе сказали пять лет назад?

   - Брат, - сказал Сол, переходя на русский язык. - Я все помню, я за этим сюда и приехал. Я убил вашего парня и едва не убил очень хорошую девушку. Я устал. Я принимаю приговор. Только не надо об этом при них.

   И он кивнул в сторону матери.

   - Мы слышали, ты всем говоришь, будто женат, - отвечал вошедший на хингре. - Мы следили за тобой. Мы не заметили, когда была твоя свадьба.

   - Брак был неофициальным, - объяснил Сол, тоже возвращаясь на всем понятный язык. - Мы жили почти год, и все окружающие считали меня ее мужем.

   - И кто эта девушка? С которой ты жил? - поднял брови вошедший, вновь демонстрируя пренебрежение к элементарной логике, потому что получалось, что несмотря на интенсивную слежку, целых 10 месяцев жизни Сола выпало из-под его строгого контроля.

   - Она из Максимовых, - мрачно буркнул Сол.

   - Ты выдавал себя за одного из наших? - усмехнулся представитель тех, кто правил.

   - Нет, я сразу сказал, что я из рабочей силы.

   - И девочка Максимовых посмотрела в твою сторону? - в голосе клансмена просквозило изумление.

   - У девушек бывают разные фантазии, - отвечал Сол уклончиво. - Наверное, я ей немножко понравился.

   - А почему вы разошлись? Она тебе надоела? Ты от нее устал? - теперь в тоне вопрошавшего не было ни усмешки, ни снисходительности, одно крайнее любопытство. - Она была плохая?

   - Нет, я просто ушел, без объяснений. Она была хорошей, очень хорошей.

   - Почему же ты утверждаешь, что женат? Ты свободный человек, ничем не связан. Документов нет, слова не давал.

   Мать тревожно глянула на сына, а Марин вздернула точеный носик и выжидающе уставилась на брата.

   - Документ - это только бумажка, он ничего не решает, - возразил Сол, отводя глаза в сторону, чтобы не смотреть в лицо собеседнику. - Я сказал ей: "Прощай", и она теперь свободная девушка, но Максимовы по-прежнему называют ее моей женой. Поэтому и я имею право использовать это слово.

   - Сколько вы в размолвке?

   - Почти четыре года.

   - И Максимовы до сих пор считают тебя своим зятем?

   Сол кивнул.

   - Так было до недавнего времени, - сказал он, помолчав.

   - А теперь?

   - Мира исчезла, забрав ребенка, а куда - мне не говорят. Послушай, брат, - он снова перешел на русский, - я же сказал, что все осознал и раскаялся. Я ее напугал, она меня теперь боится, семья мне не доверяет и ожидает от меня всяческих каверз. Я устал. Приводи в исполнение свой приговор, и кончим на этом.

   - Я не палач, братишка, - отвечал ему пришедший тоже на русском. - У нас приговор исполняет тот, кто его выносит. Не я был твоим судьей, меня прислали только спросить. А если ты сказал сейчас правду, то это вообще все меняет.

   - "Бип! Бип!" - донеслось откуда-то.