Джина придвигается ближе.

– Хочешь закинуться?

Что? Повтори!

Она достает из-под пледа прозрачный пакетик. Внутри какие-то капсулы. Крупные, как личинки. Значит, она не шутила. Но откуда?

– Так! Мне семь штук, а тебе и пяти для начала хватит.

Высыпает капсулы в горку на пледе. Начинает отсчитывать.

– Одну мне, одну – тебе. Две… три… – шевелит губами, словно первоклассница, которая только недавно научилась счету.

Вечер перестает быть томным! Искорка неистовства. Чем бы я ни занималась, это ощущение всегда было наиболее будоражащим. Побег от скуки, уход от болезненных мыслей. Черная магия, хаос.

Интересно, что это за препарат? Я не фанат химии, но, как и в случае с кофе, выбирать не приходится. Джина кладет горсть в рот, отхлебывает из стаканчика, запрокидывает голову. Была не была! Следую ее примеру.

Джин ложится ну кушетку. Хлопает по постели, мол, не стесняйся, располагайся рядом. Ложусь, подоткнув мягкую, классную подушку. От нее пахнет кондиционером. Похоже, «Морозной свежестью».

– Хочешь открою тайну?

Джина переворачивается на бок, лицом ко мне. Она очень близко. Я на спине, но чувствую ее теплое дыхание. К аромату «Морозной свежести» примешивается запах яблочного шампуня. Кивок – пусть расскажет об этой ее тайне.

– Помнишь санитара?

Мотаю головой. Которого?

– Бабр, ну ты что? Того, с которым я дралась в столовке.

Да, я помню этого деревенщину. Что с того? Боковое зрение. Джина смешливо прикрывает рот ладошкой.

– У нас с ним любовь!

Поворачиваюсь, чтобы глянуть ей в лицо. Это что, мать твою, за розыгрыш?

– Клянусь, Барб! Мы с ним специально устраиваем эти шоу. Чтобы никто не догадался о нашей любви.

Ну-ну, любовь, как же. Ладно, расскажи мне про любовь, девчонка. Удиви.

– Угадай, как его зовут?

Какая мне разница? Наверняка имечко у него еще глупее, чем физиономия. Чандлер? Грэнт? Барри? Не знаю.

– Его зовут Вуди.

Ну и?

– Он такой горячий после наших «ссор». Трогает меня за грудь, целует.

Ясно. Извращенец. Сочувствую!

– Вуди достает для меня колеса… Только, умоляю, никому ни слова! Он говорит, что мне от них лучше. Мне и правда лучше. Скоро ты почувствуешь приход. Вуди говорит, как только я достигну совершеннолетия, он заберет меня отсюда. Мы отправимся путешествовать по стране. Первую брачную ночь проведем в дорогой гостинице. А потом будем заниматься сексом без конца. Вот бы попробовать, что это – любовь с мужчиной. У тебя был секс, Барб?

Джина ударяет себя по лбу. Тихо смеется.

– Конечно был. Ты ведь красотка. Черт! Да тебе даже эта пижама к лицу, – заканчивает она с грустным вздохом и горькой, завистливой ноткой.

Что-то происходит. Тело словно зависает в воздухе. В футах двух над кроватью. Джина тоже парит. Аромат «Морозной свежести». Легкие покалывания, будто мы в ней на зимней прогулке. Плед. Облака мерно проплывают на белом фоне. Невероятно! Джина не обманула. Ее лицо, шея – покрыты мерцающей пылью. Мои руки. Я тоже свечусь.

Джин, милая, ты тоже красивая. Очень! Гони этого мерзавца Вуди. Он пошлый, поганый человек. Он будет делать с тобой грязные вещи, а затем бросит в таком же грязном мотеле. Мне хочется защитить тебя, но я не знаю как. Да и кто я такая, чтобы нравоучать.

Ее искрящаяся ледяная ладошка в моей.

– Тебе хорошо, Барб? – тихим эхом разносится по палате. Этот звук густой. Его можно потрогать. Узнать, чем он наполнен. Он наполнен вьюгой и звездами, украшен морозными узорами.

Мне отлично, Джина! Сильнее сжимаю ее ручонку. Любовь, секс. Да, дорогая Джин. У меня это всё было. Ты заслуживаешь прекрасного рыцаря, который подарит тебе спокойствие и добро. Не бросит…

В темноте звездная пыль рисует зимнюю вьюгу. Горнолыжный курорт. Закрываю глаза…

Я там, возле дровницы на лавке. За спиной – арендованный дом в стиле «Шале». Зимние дутые сапожки и выпирающие колени, скрытые под кашемировыми лосинами. Мне недавно исполнилось шестнадцать. И мне очень скучно! Родители где-то там, на склоне. Разрумяненные и бодрые от катания на лыжах. Подъемник напоминает странное приспособление для доставки людей на космический корабль, что спрятался под снегом на самой верхушке. Вот бы все отдыхающие сели на этот корабль и улетели куда подальше! На Плутон…

– Вуди отвезет меня на водопады… – доносится издалека. Голос космической богини Джины.

Бар в шале. Налила водки в стакан. Фу, как невкусно! Непонятно, в чем прикол крепкого спиртного, ладно еще пиво…

Звук, доносящийся снаружи. Снегоуборочная машина? Выхожу со стаканом. Трактор с ковшом. Уборка выпавшего за ночь мокрого снега. В кабине – двое парней лет двадцати трех. Местные! Их сразу видно. Они намеренно одеваются иначе, как лесники или суровые лесорубы. Плевок в сторону приезжих разряженных «кошельков».

Головы, повернутые в мою сторону. Транспорт остановился, но мощный двигатель продолжает работать. Бухтение трубы, запах выхлопных газов. Настежь открытая дверь. Четыре глаза. Взгляды с какой-то издевкой. Как на дорогую игрушку богатого соседа, которой хочется свернуть голову. Страшный дискомфорт! Красивые парни. Не смазливые, как школьные звезды, а мужественные. Животная сила. Мое чувство полной растерянности. Мгновенно покрасневшие щеки. Большой глоток из стакана. Показать парням, что взрослая и опытная.

Нет! Не опытная и не взрослая. Девственница…

– Барб, поедем с нами на водопад? Ты, я и Вуди… – голос божественной Джины.

Нет, я не хочу на водопад. Мне хочется убежать от двух парней, но ноги подкашиваются.

– Привет! – громко произносит тот, что за рулем.

Второй парень, на вид, менее добродушный. Какой-то хмурый.

– Привет, – с трудом выдавливаю.

– Ты только приехала? – кричит он.

– Да.

– Я – Лукас, а это, – кивает вправо, – Мартин.

Тот, который Мартин, пихает Лукаса в бок. Он явно недоволен. Их спор. Лукас глушит двигатель, вылезает из кабины. Боже, идет ко мне! Рост. Не менее шести футов. Широченные плечи, распахнутая дубленка. Прическа – очень короткий русый ежик. Загар от круглогодичной работы на свежем воздухе. Мне нехорошо! Кажется, на его фоне я смотрюсь как сморчок, которого сверху, для красоты, присыпали золотой пудрой.

– Так как тебя зовут?

Огромная ручища, протянутая мне.

– Мэй.

– Сколько тебе лет?

– Восемнадцать, – вру.

Не хочется выглядеть пьющей водку малолеткой.

– Эй, поехали!

Суровый голос. Мартин. Вроде погожий солнечный день, а он выглядит словно мрачная тень. Призрак в кабине.

– Да погоди! – отмахивается Лукас. – Слушай, а приходи вечером к нам тусоваться? Оторвемся нормально, гарантирую. Бордовый дом, что возле леса.

Согласно киваю. Зачем, блин?! Местные парни. Взрослые и красивые. И я – скукоженный, чуть пропитанный водкой позолоченный сморчок.

Вечером мама достала с придирками! Понукала тем, что я, мол, недостаточно радуюсь отпуску. С нами приехали еще несколько человек. Две семьи. Друзья родителей. Одни – бездетные. Другие – с мелким сыном Гарри, который меня бесил непоседливостью и вечными капризами. Не собиралась быть ему нянькой. Решение принято. Пойду в бордовый дом.

Взрослые начали пить с обеда. Где-то к семи захмелели. Попросилась на дискотеку. Набрехала, мол, познакомилась с ребятами из Нью-Гэмпшира. Мама поинтересовалась, достаточно ли они благонадёжны. В переводе на простой язык – «достаточно ли богаты и статусны». Брехать я всегда умела качественно. Не подкопаешься. Даже имена им придумала «статусные». Бенджамин, Жаклин, Теодор, Хилари, Франклин.

Дом, где по вечерам собирались местные, стоял на отшибе. Темнотища. Плохо очищенные дорожки, точнее – тропинки, вытоптанные в сугробах. Пока шла, несколько раз зачерпнула снег. Носки вымокли. У логова пришлось остановиться, чтобы немного подышать. Волнение, страх.