– Ян, мы не хотим сделать что-то не так, поэтому без тебя ничего не смотрели, – подхватила Вэя. – Здесь незнакомое место. Зачем рисковать!

– Выкрутились…

На Вэю я был сердит больше всего. Ладно бы Клод, но Вэя…

– Значит так, друзья, сейчас всем спать, но завтра в шесть я всех жду у гостиницы с готовыми версиями преступления. Внятно объяснил?

– Но…

– А у кого их не будет, Клод, того я оставлю в номере и к расследованию не допущу. Теперь понятно?

Приободрённый Клод рысью отправился в номер. Вэю я оставил в коридоре, сухо пожелав ей спокойной ночи.

Лёг спать с твёрдым убеждением, что я умственно отсталый, ибо ничего так не сближает мужчину и женщину, как чувство вины у женщины, а я ушёл… К тому же я – мерзавец, потому что расстроил девушку, на которую у меня были неплатонические планы. Впрочем, чувство вины не помешало мне, немного поворочавшись на прохладной набитой соломой подушке, крепко уснуть.

*****

Это стало заметно, когда люди в общине стали пропадать всё чаще. Никто толком не помнил, с чего всё началось.

Сначала один, потом другой; мужчины… Без следа, как холод от талого снега. Свенельд пытался справиться своими силами, но натолкнулся на глухое сопротивление членов общины и непонимание Беримира.

Свенельд не поленился составить список пропавших. Он состоял из десяти пунктов. Все локации исчезновения имели определённый колорит. С одного из этих гиблых мест я и решил начать.

Жалкий двухэтажный домишко смотрелся на фоне пасмурного неба плавым рваным комом. Некогда чермного цвета, с погрызанной ветрами крышей и обветшалой лестницей из известняка, которая почему-то вела сразу на второй этаж и обрывалась где-то посредине, он напоминал сарай, и трудно было поверить, что здесь могут обитать люди.

– Как можно здесь жить? – словно прочитав мои мысли, изумилась Вэя. – Люди здесь недавно поселились и уже такое запустение…

– Вэя, для развития должны иметься соответствующие условия – не слишком суровые, и не очень комфортные. Иначе в первом случае всё уйдёт на борьбу за существование, во втором отсутствует стимул.

– Да, комфорта здесь нет и в помине, – уныло заключил Клод. – А что Вы можете сказать об этом доме?

Да чёрт его знает – что… Но я должен был показать себя опытным детективом, поэтому для начала с серьёзным видом обошёл строение. Нет, всё же, как они внутрь попадают-то? Через окна что ли?

– Что-то они тут строят… Ребята, видите ямы?

– Может быть, тут искали клад? – предположил Клод.

Две глубокие ямы с торца хибары напоминали неудачные заготовки для бассейна. Если обитатели соответствуют своему жилищу, то они должны падать сюда, когда пьяные возвращаются домой…

Я поднялся по лестнице и замер у стены. Вэя и Клод осторожно двинулись за мной.

Часть трухлявой стены с треском отодвинулась, напарники соскочили на землю, а я вынужден был показывать класс выдержки и потому нос к носу столкнулся с келом. Откуда он здесь?

Кел, костлявое трёхпалое существо, был нетрезв, давно небрит, черпал какие-то ошмётки прямо из банки сомнительной чистоты и отправлял их в рот. На его лице было написано блаженство.

– Может, мы адрес перепутали? – с надеждой спросил Клод.

– Адрес правильный. Это кел перепутал планеты, – сострила Вэя.

– Если он так пьёт всё время, то не удивлюсь, что это не шутка.

– Хилый он какой-то, – прошептал напарник. – В школе у него наверное было освобождение от физкультуры.

– Такие до школы не доходят, поверь мне, Клод! Мне нужна комната Возгаря, – прокричал я Келу в лицо. – Так, кажется, его зовут…

Кел кивнул, ткнув носом в банку. Я решил, что контакт установлен.

– Можно пройти?

Мужчина довольно осмысленно посмотрел на меня и посторонился.

Мы очутились в коридоре с облупленными стенами, выжженными дырами в полу и обваливающимся потолком. В комнаты вели проёмы без дверей. Создавалось впечатление, что здесь либо началась, либо закончилась очередная межпланетная война.

– Где же нужно было жить, что согласиться переехать сюда… – изумилась Вэя.

– Полагаю, переселенцы рассчитывали на несколько иной приём…

Сзади пришаркал кел.

– Любезный, уточните, какая из этих дыр принадлежит Возгарю? Очень не хочется тревожить остальных жильцов.

Впрочем, я опоздал. Привлечённые шумом, из проёмов высовывались разнополые и разновозрастные физиономии. Я с отвращением подумал, что со всеми этими «милыми» людьми нам предстоит пообщаться. Хоть Вэю нужно избавить от этого!

– Вэя, возвращайся в гостиницу. На сегодня ты свободна!

– Ещё чего! На Земле было страшнее, а эти совершенно безобидные.

– Возгарь, – с трудом произнёс кел и ткнул самым длинным пальцем куда-то вбок.

– Ладно, идёмте, осмотрим жилище пропавшего. Только держимся все вместе!

Помимо жалости и брезгливости я испытываюк подобным помещениям неутолимое любопытство – как можно существовать в таких условиях?

Возгаря, по-видимому, подобные вопросы не терзали. Ворох банок из-под бормотухи, грязь, поломанная мебель вопили о том, что человека не стало задолго до его исчезновения.

– Тут и найти-то нечего, – уныло констатировал Клод.

– Клод, если ты о своей пустой голове, то ты прав. И то, думаю, если покопаться, повезёт. А здесь мы наберём кучу улик.

– Подозреваю, что эту кучу должен набрать я…

– Не брюзжи, Клод. Я тебе помогу, – успокоила Вэя.

Меня почему-то не порадовала её отзывчивость.

– Вэя, убавь энтузиазм – пока Клод будет заниматься любимым делом, мы сходим побеседуем с обитателями этого зверинца.

Под сердитое сопение напарника мы с Вэей, спотыкаясь, выбрались в коридор.

– Разделимся?

– Ещё чего! Я не позволю тебе разгуливать здесь одной!

В норе по-соседству с комнатой Возгаря нас встретили два довольно вменяемых типа – братья Заровы. В обстановке их жилища чувствовалась близость дешёвого магазина и отсутствие вкуса, но в такой дыре комнаты показались мне хоромами.

– Тут неплохо, – сообщил старший. – Только уборщики до окраин не доходят, вот и живём, как на свалке.

– А сами порядок наводить не пробовали?

– Сами? – хором изумились братья.

– Ну, да – тут подмели, там подобрали…

– Мы не затем сюда приехали, чтобы в мусоре ковыряться, – гордо заявил младший.– Это русам не к лицу.

– Ну, кто-то же убирает общину, – осторожно уточнила Вэя.

– Конечно! Это келы. Вот этот, например, который по коридору слоняется. Ночью он чистит две улицы, утром пьёт, днём отсыпается.

– Чудесный распорядок дня!

Вдруг, не обращая на нас никакого внимания, в комнату братьев зашла женщина. Одной рукой она прижимала к груди круглую миску до краёв полную терпко пахнущей белой субстанцией, другая стискивала пучок длинных ложек. Поставила на середину стола.

– У нас уже два года не стреляли…– будто жалуясь, сообщила она, разложила ложки и ушла.