Белая ножка подействовала на Шмеля, как алое полотнище на быка. Он бросился к красотке, но она, ответив ему милой улыбкой, легко и грациозно побежала от него, сбросив на ходу легкое платье.
Шмель устремился за ней, вытянув руки вперед. Он бежал, не соображая, что же его так манит. Он и раньше убивал, ел и насиловал женщин, но такого возбуждения он никогда раньше не испытывал...
И хотя он бежал быстро, красотка удалялась все дальше и дальше, пока не скрылась вдали за зданием.
Шмель оторопело замер и оглянулся. К нему приближалось несколько мальчиков, в униформе и с автоматами наперевес. От неожиданности Шмель застыл, но пальцы сами легли на холодный металл оружия.
5
Шмель даже не успел выстрелить. Они обрушились на него лавиной и погребли под собой. Даже обладая гигантской мускулатурой, он не мог расшвырять их тела.
Шмель пришел в себя в темноте тюремной камеры. Он лежал на куче соломы, но был свободен. Он поднялся и оглядел свою темницу. Четыре кирпичных стены и потолок. Шмель не любил думать. Он с размаху бросился на железную дверь, и та загремела под напором его могучего тела.
Когда он отошел, чтобы еще раз броситься на дверь, в камеру вошла девушка лет двадцати, копия той красотки, что соблазняла его. А может быть и она...
Девушка была одета в короткую кожаную тунику, которая не прикрывала даже черные кудряшки волос между ног и крупных размеров половые органы. Туника имела два выреза, из которых вываливались наружу полные тяжелые груди, увенчанные большими темными сосками. В руке полуголая красавица сжимала длинный хлыст...
Удар хлыста отбросил Шмеля на солому, оставив на груди широкий рубец. Девушка злобно улыбнулась, вышла, и дверь за ней закрылась.
Шмель вновь остался один, но трясти дверь он больше не пытался. Удар пошел на пользу даже его дегенеративной голове.
Через час дверь открылась снова и в камеру вошли две девушки, в точности похожие на предыдущую, и одетые в такие же туники. В руках у них были длинные палки с блестящими набалдашниками. Знаками они предложили Шмелю выйти.
В сопровождении пары полуголых конвоирш он прошел через лабиринт темных и пустых коридоров и вышел на освещенную арену. Переход из полутьмы к свету ослепил его и не дал осмотреться.
Несколько одинаковых юношей и девушек в туниках и в черной форме приковали Шмеля к каменной стене. Теперь он смог оглядеться. Он стоял на сцене гигантского зала, где все места, как в страшном сне занимали девушки и юноши, как две капли воды похожие друг на друга, не только одеждой, но и мельчайшими чертами лица. Они сидели молча, и на мгновение Шмелю показалось, что это точно выполненные манекены.
Тишина оборвалась, и на сцену мягкими кошачьими движениями вышла обнаженная негритянка. Шмель, до этого никогда не видел черных девушек, но долгое общение с мутантами научило его не удивляться. И все же, несмотря на это, неприятный холодок прошел по его спине...
Талию абсолютно голой негритянки стягивал широкий кожаный пояс, на котором висело несколько опасных бритв. Движения девушки были медленны и грациозны. В такт музыке она развела ноги в стороны, наклонилась вперед, и ловким движением срезала ремень на штанах юноши. Он сжался, ожидая бурной реакции зрителей, но толпа по-прежнему неестественно молчала. Тем временем негритянка прикоснулась к крайней плоти гиганта и стала мять его половой орган. Шмель начал погружаться в блаженство. Еще никогда его плоть не знала таких ласковых и нежных пальцев...
Резкая боль оборвала его наслаждение. Возбуждая гиганта, негритянка ловким движением стала нарезать его плоть тонкими ломтиками на невесть откуда взявшееся золотое блюдо. Шмель забился и завопил. Из-под бритвы хлестала алая кровь, заливая ноги Шмеля и тело негритянки.
Вжик! Вжик! На золотой поднос упали оба огромных волосатых яйца. Вопль Шмеля перешел в пронзительный вой. Кровь била струей, и вместе с ней уходили силы из тела Шмеля. Поймав брошенный кем-то из-за спины Шмеля факел, негритянка ткнула им в пах Шмеля, и он почувствовал, как мгновенно истлели волосы и огонь опалил рану.
Лаг и Шаар ухаживали за девушкой. Она была какой-то странной, чужой, иной и более прекрасной, чем все те женщины, которых имели до этого Лаг и Шаар. Только поэтому ее не съели, чтобы утолить голод. Ведь свежее мясо всегда лучше копченного.
Пролетел вечер и ночь. Шмель не появлялся, Дон Кихот исчез.
Шли часы. Наконец Шаар, проведя рукой по бритой голове, на которой отросла щетина, взял автомат и передернул затвор.
- Мне не нравится этот город. Пойду поищу Шмеля и посмотрю, что к чему. Если через сутки не вернусь, съешь эту и уходи.
Лаг кивнул.
- Боюсь, - продолжал Шаар, - этот подонок, рокер, все же обманул нас и заманил в какую-то ловушку...
6
Шаар брел по одной из центральных улиц этого таинственного города. Мысли крутились вокруг Инши.
И вдруг Инша оказался перед ним. Гигантская черная фигура возникла из ничего и злобно улыбаясь, уставилась на Шаара.
- Кто ты?
- Я Иншен.
Ловким движением Иншен скинул свой плащ и Шаар замер от ужаса. Перед ним стоял самый чудовищный мутант на свете. Огромную фигуру, два с половиной метра высотой, венчала маленькая голова с ужасно огромными глазами. Изо рта, на два дюйма свисали желтые клыки, с которых капала противная зеленая жижа.
Сморщенная кожа лица и головы была покрыта коротким зеленым пушком. Тело, казалось, сплетенным из массы обнаженных мускулов. Две огромные, даже для женщин-коров груди, истекали молоком, но ниже пояса Иншен оставался мужчиной. Между кривыми ногами висел длинный и тонкий хлыст, который как хвост волочился за Иншеном по земле.
- Я пришел убить тебя, пока мои люди развлекаются. Но ты, я вижу, удивлен моим видом.
Иншен с улыбкой погладил живот, на котором был пояс с мечом единственная его одежда. Затем, он медленно, рисуясь, повернулся к нему спиной, и Шаар замер от ужаса. Спина Иншена оказалась грудью мужчины, которая переходила в живот. Под животом располагалась широкая, безобразная половая щель женщины.
Издевательская улыбка пробежала по лицу Иншена.
- Да, ты удивлен, человечишка! Но я таков. Таким меня родила изгнанница одного из ваших племен - племени мелких людишек.
