Идея пришла только к вечеру. Я приняла решение сбежать в другой город, может даже за границу со временем, с помощью поддельного паспорта, который для меня сделает сын маминой подруги через знакомого. Маме и Арине я ничего не скажу. Иначе Игнат выбьет из них правду и с лёгкостью меня отыщет. Артуру доверять можно. Никто не знает, что он общается с тем, кто занимается тёмными делишками.

На вокзале людно и неспокойно. Спрятав лицо за очками, накрыв голову платком, я оглядываюсь на каждый шорох и каждый крик, пребывая в жутком напряжении. Пока всё складывается неплохо. Верю, у меня всё получится.

Только что я показала проводнице документы, билет, она их посмотрела и пожелала мне приятного пути. Прижимая к груди сына, я вошла в вагон, двигаясь по узкому проходу, застеленному красным ковром. Какой-то мужчина нерусской внешности подарил мне улыбку, подхватил мой чемодан, переноску для ребёнка и любезно занёс в купе.

– Спасибо.

– Не за что, красивая.

Войдя в купе, я быстро захлопнула дверь, плюхнулась на койку, скинув с себя платок и очки, с облегчением выдохнула. Фууух, жарко… До отправления осталось пять минут. Я выкупила целое купе для себя и малыша, путь нас ждал неблизкий, но я уверена, я справлюсь. В скором времени всё устаканится. Думаю, Игнат скоро забудет обо мне, о ребёнке. Найдёт кого-нибудь другого для забав, а ко мне всякий интерес потеряет…

С одной стороны меня ужасно грызла совесть, что я вот так вот поступаю с родными, ничего им не сказав. Утром, когда они ушли по своим делам, я оставила маме записку, в которой написала всего несколько слов: «Прости, я уезжаю. Надеюсь, ты не будешь на меня сердиться и всё поймёшь. За меня не беспокойся».

Оставила записку и приличную стопку купюр. Также большую часть денег я кинула им на карту – на жизнь, сестре на учёбу. Мама сейчас не работает из-за некоторых проблем со здоровьем, а пенсия у нее копеечная. Сейчас мы жили на деньги, что оставались после развода.

До отправления считанные секунды. Кирюша проснулся и начал похныкивать, я предположила: либо голоден, либо памперс испачкал. Подстелила на койку пелёночку, расстегнула бодик, заглянув в памперс. Как и думала – сыночек оставил мне там подарок.

Привела в порядок сладкую попку, затем приложила сына к груди, с нежностью наблюдая, как он жадно схватил маленькими губками сосок, принялся кушать. Я покачивала его на руках, напевая песенку, любовалась своим сокровищем, думая, что я никому, ни за что на свете его не отдам.

Вагон дернулся – я обрадовалась, ведь мы тронулись в путь.

– Ну что, Кирюш, готов отправиться в путешествие?

Мой кареглазый котёнок в ответ моргнул, продолжая с наслаждением причмокивать.

Я сильно рискую, ведь нарушаю договор Игната, но у меня нет выбора! Особенно после того, как он сказал, что познакомит Кирилла с Ариэллой.

Состав постепенно набирал скорость. Закончив кормление, я прислонила Кирилла животиком к своему плечу, похлопала по спинке, чтобы вышел воздух.

Внезапно поезд резко затормозил! Чудом я не упала вместе с ребёнком, сумев вовремя среагировать. Поезд продолжал замедлять ход – и мне это не нравилось! Как будто кто-то нажал на стоп-кран. Моё сердце забилось где-то под рёбрами, когда в коридоре раздался шум, а затем и грубые, мужские голоса. Приоткрыв дверь, я прислушалась.

– Обыскать! Всё тщательно осмотреть!

– Что происходит? – послышался голос испуганной женщины.

– Мы ищем девушку, видели её?

– Мм… вроде да! Она была с ребёнком, совсем крошечкой.

Все внутри заледенело. Я быстро положила ребенка в переноску, набросила на плечи рюкзак и выскользнула из купе, побежав в обратную сторону к тамбуру.

Нажала на ручку, дернула, и… врезалась лбом во что-то твёрдое, сразу же почувствовала, как в мой локоть впились безжалостные пальцы.

– Попалась! Босс тебя ищет. Весь город перерыл!

– Нет, пожалуйста, нет! – взмолилась.

– Идешь со мной, – потянул меня к тамбуру, чтобы спустить по ступенькам на платформу.

– Вы что устроили? – негодует запыхавшийся проводник, догоняя нас. – Вы кто такие?

– Мы от очень важного человека, – охранник сунул женщине толстую пачку купюр, та недоуменно захлопала длинными ресницами. – Приятного пути, важный человек извиняется за беспокойство. Продолжайте движение.

– Отпустите меня, я прошу!!! – меня выволокли на платформу и куда-то потащили. – Скажите ему, что не нашли меня! Я заплачу! У меня есть деньги! Возьмите всё!

Резко дернул меня, развернув к себе лицом. У этого мужчины была неприятная рожа и глаза как у койота.

– Рот закрыла, ясно? Я сказал, ты идешь со мной.

Меня ведут в задние вокзальных касс, на второй этаж. Я с застывшим сердцем передвигаю ногами, будто меня на полном серьёзе ведут на смертную казнь. Не знаю, к чему следует готовиться, так что буду готовиться к худшему.

«Мужчина-койот» подводит меня к неизвестной комнате, стучит в дверь. В этот момент я не дышу. Охранник тоже, казалось бы, стал напряжённым, как электрический столб.

– Войди.

Слышу этот голос, леденящий всё живое, полностью набиваюсь ватой, едва чувствуя ноги. Мне очень, очень страшно! Игнат меня точно убьёт, он же предупреждал!

Дверь со скрипом открывается, вталкивают в небольшую комнатку, в центре которой сидит статная фигура в костюме цвета бронзы. Игнат сидит в кресле, с видом властителя мира, закинув ногу на ногу и сжимает в руке стакан с янтарной жидкостью. Его глаза, пылающие, наполненные мраком и лавой, сжигают меня без остатка.

– Я тебя предупреждал – из города ни ногой! Ты ослушалась и сильно меня разозлила!

Кивает охраннику, тот выхватывает люльку и уносит малыша.

Я ничего не успеваю сделать… Дверь захлопывается прямо перед моим носом и защёлкивается на замок.

– Нет! Прекрати, Игнат! Остановись! Я погорячилась, правда, я сглупила! Обещаю, больше такого не повторится!

Наваливаюсь на дверь, бью кулаками до синяков, кричу до пожара в лёгких – умом понимаю, что не в силах повлиять на ситуацию, но не могу смириться.

Нас заперли.

Вдвоём.

Только он и я…

Бежать некуда.

Что сейчас будет?

Позади слышу шорох одежды, затем осторожные, но властные шаги, будто хищник крадётся, вальяжно наблюдая за своей жертвой. Нахожу в себе силы обернуться, сталкиваюсь с жёстким, вгоняющим в страх взглядом.

Игнат поднялся с кресла, представ передо мной во весь рост. Он большой. Высокий. Такой сильный… Я немного позабыла, какой он внушительный! Нет. Больше отвыкла. Бросает в холод, а затем в жар одновременно. Дух захватывает, выбивает его, как перед прыжком в бездну.

Ореховые глаза сильно потемнели, в них буря бушует, почти Апокалипсис. Особенно, когда взгляд бывшего скользит вниз, замирая на моей груди.

Под его требовательным взглядом, полным власти и твёрдости, я чувствуя себя какой-то крошечной, и… голой. Он смотрит на меня так, словно я стою перед ним без клочка одежды, и это он избавил меня от неё.

Моя грудь тяжёлая, большая, сейчас выглядит больше из-за обилия молока, натягивая ткань блузки, кадык мужчины дергается. Он сглатывает и неосознанно проводит языком по своим губам. Завораживает…

Боже, чем я только думаю, и какая муха меня кусает? Но я смотрю на эти наглые губы и вспоминаю, как он меня ими изводил почти до сумасшествия. Как томно, глубоко и жадно целовал, не в силах насытиться мною. Он любил меня целовать. Покусывать, сосать… Мы могли целоваться часами, потому что настолько сильно теряли голову друг от друга, что всё остальное превращалось в ничто.

Подходит впритык. Меня в миг обдаёт жаром его идеального тела и запахом крепкого мужского парфюма. Это опьяняет. Включает какие-то дурацкие инстинкты, заставляя низ живота сжаться от острых спазмов, пульс ускориться в два раза.

Не сразу замечаю, верхние пуговички на блузке во время бега и брыканий с охранником расстегнулись, видно край лифчика. Щёки горят. Дёргаюсь, чтобы прикрыться, но Игнат ловит мои запястья, сжимая сильными пальцами. Кожу в местах его хватки печёт!