Ева ничего не ответила, но почувствовала горячую волну гнева, вздымающуюся в груди. Почему таким людям, как тот преподаватель, всегда все сходит с рук? Где справедливость в их королевстве? Спит, что ли?
На дальнейшие расспросы Евы Рен отвечал уклончиво или вовсе не давал ответа. В чем заключалось задание Августа? Как так получилось, что они с тем преподавателем едва не погибли? Получается, Летнее задание может быть опасным? Эти и другие вопросы Рен проигнорировал. На некоторые он отвечал тем, что подробностей сам не знает и вскоре эта тема их разговора завяла на корню.
Они принялись болтать на отвлеченные темы, например, какие устройства успел придумать Рен и воплотить их в реальность. Глаза парня моментально зажглись и он принялся перечислять не только то, что смог сделать, но даже и то, что задумал или для чего наделал кучу чертежей. Разговор этот длился на удивление долго, один раз снова приходила медсестра с едой, но Ева опять не смогла доесть все, борясь с тошнотой. А вечером ее и Рена ждал неприятный сюрприз.
ГЛАВА 2
Солнце начало свою ежедневную посадку за горизонт, бросая тени от деревьев у окна прямо в палату, где находились Ева и Рен. Девушке казалось, что в этот раз солнце недостаточно яркое и хотелось протереть его поверхность, чтобы оно светило получше, но сколько Ева не проводила пальцами по своим векам, ничего не менялось. Рен сидел на диванчике под окном и куда-то задумчиво уставился. Ева посмотрела на него и уже хотела было спросить, что не так с его глазами, почему он видит мир таким тусклым, как внезапно дверь в палату распахнулась и в комнату вошли трое человек. Одного из них Ева узнала моментально, это был тот маленький седой доктор, что приходил утром, а вот других девушка видела впервые.
Помимо доктора, в комнату вошли мужчина и женщина, оба на вид были среднего возраста. У женщины были черные волосы, собранные в пучок и заколотые красивым зажимом, кожа у нее была бледная, а глаза тоже черные, но намного темнее волос. Женщина была высокого роста, чуть ниже мужчины и худенькой с настолько тонкой талией, что, казалось, будто она носила под одеждой корсет. Мужчина был высоким и широкоплечим, со спортивным телосложением. Его каштановые волосы были коротко подстрижены и идеально уложены, а темного оттенка красные глаза с каким-то озорным весельем осматривали все вокруг, хотя мужчина не улыбался. Оба, и мужчина и женщина, были одеты в одинаковую униформу. На женщине была белая блузка с витиеватыми узорами из ткани и пышными рукавами, которые были стянуты черными тонкими лентами на уровне локтей, а также длинная ниже колен черная узкая юбка в крупную красную клетку. По крайней мере, Ева думала, что это был красный, ей было тяжело в теле Рена точно определить этот цвет. По расцветке мужчина был одет похоже – тоже белый верх и черный в красную клетку низ. Только вместо блузки на нем была обычная рубашка с расстегнутым воротом, а вместо юбки – длинные классические брюки.
При виде вошедших Рен вскочил на ноги и подошел ближе к Еве, которая сидела на больничной койке с вытянутой вдоль нее одной ногой в бинтах.
– Это преподаватели Академии, – пояснил Рен и присел рядом, – Зачем они пришли?
Тем временем седой доктор суетливо предложил преподавателям из Академии присесть, но оба отмахнулись от этого предложения, не спуская глаз с Евы, из-за чего ей стало не по себе. Ее как будто раздели, но не одежду, а обнажили душу и осматривали на предмет изъянов.
– Хм, и правда желтые, – пробормотал мужчина, глядя в лицо Евы.
– Глаза немного отличаются, – дама с черными волосами даже пригнулась ближе к пациенту и у Евы ушла вся ее стойкость только на то, чтобы подавить желание отшатнуться, – Приглядитесь, на левом глазу словно бы какой-то дефект.
– Действительно, – кивнул мужчина, тоже придвигаясь ближе. На этот раз Ева не выдержала и отползла дальше к изголовью кровати, насколько позволяла ее неуклюжая забинтованная нога, – Там словно бы белый круг у зрачка.
Преподаватели замолчали, с интересом разглядывая желтые глаза Евы. Рен, сидевший рядом с ней, тоже повернул голову и посмотрел на ее глаза.
– О, они правы, – удивленно произнес он, – У тебя и правда в глазу белый круг. Я не замечал раньше.
Этот дефект на глазах у Евы был с тех пор, как она себя помнила. К счастью, он не слишком бросался в глаза, иначе в детстве ей пришлось бы выслушать гораздо больше дразнилок от соседских детей, чем она наслушалась до этого. Мужчина с каштановыми волосами задумчиво потер подбородок, затем выпрямился. Женщина еще немного поглазела пристально на Еву, но в итоге сделала то же самое. Они с мужчиной переглянулись, а затем повернулись к пациенту.
– Ты знаешь, кто мы? – задала вопрос дама. Голос у нее был громкий и твердый, прямо командный. Но при этом в нем сквозили и мягкие нотки.
– Они преподаватели из Академии, скажи им это, – произнес Рен и Ева повторила за ним. Мужчина хмыкнул.
– Не трудно догадаться по нашей форме, – заметил он.
– Это один из целителей Академии, а она, – Рен указывал рукой по очереди на мужчину и женщину, стоящих у кровати над Евой, – Обучает защитным заклинаниям и чарам в паре с другим преподавателем, который создает подобные техно-устройства. И да, опережая твой вопрос – она некромант, но в Академии специализируется именно на защитных чарах.
Ева повторила все за Реном и преподаватели снова переглянулись между собой, а затем оба синхронно обернулись к седому доктору, который все это время стоял позади них с папкой в руках.
– Кажется, вы говорили, у него амнезия? – спросил мужчина.
– Частичная, – ответил доктор и поправил складку на своем халате, – Частичная амнезия. Мой пациент не все помнит.
– Ох, придется нам молчать на некоторые вопросы, – вздохнул Рен. Ева хотела было тихо спросить, зачем он вообще устроил это представление с амнезией, но потом решила, что шептать что-то в пустоту перед внимательными взглядами преподавателей будет слишком подозрительно, а потому просто послала Рену негодующий взгляд. Да, Рен объяснил ей до этого, для чего он придумал себе амнезию, но на кой ляд ему это понадобилось, Ева решительно не понимала.
Преподаватели еще несколько долгих минут мучили Еву расспросами, иногда простыми, а иногда довольно каверзными. Не на все из них отвечал Рен и в такие моменты Ева делала вид, что не помнит. К счастью, у нее это неплохо получалось, ведь она и в самом деле не помнила, а точнее, не знала того, что происходило с Реном до того, как она заняла его тело. Казалось, преподаватели были убеждены, что перед ними все еще Рен, но с амнезией и другим цветом глаз, но внезапно мужчина достал из кармана брюк некий бесцветный кристалл и Рен пораженно прошептал «Вот оно».
– Что это? – машинально спросила его Ева, но мужчина решил, что вопрос адресовался ему.
– Кристалл, который поможет определить, кто перед нами сидит – все еще Ренат Левински или другая душа.
– Если другая душа попала в тело все еще живого человека, это явно будет новое явление в магическом сообществе, – добавила дама и заложила руки за спину, а затем кивнула своему коллеге. Мужчина поднес кристалл к Еве и попросил взять предмет в ладонь и накрыть сверху другой рукой. Девушка сделала, как требовалось и мужчина с озорными искрами в глазах, но без улыбки на губах объявил, что теперь им нужно немного подождать. Они с женщиной принялись пристально смотреть на Еву, даже седой доктор высунулся из-за их спин и тоже начал любопытным взглядом прожигать в ней дыры.
– И долго мне его держать? – спросила Ева, но преподаватели попросили ее помолчать, пока она держит кристалл. Ева умолкла и уставилась на такие чужие руки, что сейчас держали кристалл, чтобы не видеть пронизывающих все ее новое тело взглядов.
Неожиданно Рен накрыл руки своего тела своими призрачными ладонями. Парень начал без остановки говорить что-то несвязное, попутно объясняя Еве, что он пытается показать кристаллу, что это все еще он в своем теле. Если кристалл по итогу примет серый цвет, как глаза у Рена, то это будет означать, что никакой новой души в его теле не поселилось и никакого переворота в магическом сообществе не случилось. А желтые глаза преподаватели сами объяснят, как уверенно заявил Рен. Однако, если кристалл станет желтым, как глаза Евы, это явно будет означать, что некто чужой занял тело. В таком случае преподаватели решат, что Рена уже нет, а чужака захотят убрать из тела, отправив его душу в Небесную гавань.
