– А кто это? – девчонка начала соображать, почему Вова грустит и кто эти приезжие.

– Ты иди домой, ладно? – лицо соседа засияло от счастья. Глаза блестели какими-то загадочными искорками, а на щеках проступил стеснительный румянец.

– Почему это? – ревность пробудилась в детской, не нюхавшей настоящей жизни душе. – Никуда я не пойду, – сказала твёрдым, уверенным тоном и уставилась на взрослых девок, которым оставалось пройти метров шесть-семь.

«И кто же из них та, которая притащилась неизвестно откуда к моему Володе?» – злость нарастала с каждым быстрым шагом незнакомок. Наташа сдерживалась, чтобы не кинуться на бессовестных стерв, посмевших нарушить её и Володин покой.

Девушки подходили всё ближе и ближе, напрягая рассердившуюся Наташу. В её груди полыхало, болело, жгло. Моментально захотелось плакать, накричать на Володю, послать всех куда подальше и убежать домой, в свою комнату, чтобы разрыдаться под современную музыку, самую грустную.

– Привет ещё раз, – девушки наконец-то достигли цели. Поздоровались, жеманно похихикали, окинув быстрым взглядом присутствующих.

– Так, – самая эффектная посмотрела сначала на Илью, оскалив свои кривые зубы, а после – на Сашу, – с Илюшей мы знакомы…

Фу, ну и голос! Какая же она писклявая.

– А Вас как зовут? – её толстые губы, намазанные чем-то блестящим, раздражали ещё больше.

– Александр, – отозвался молодой человек, продолжая «мучить» костёр.

– Ага, – раздражительница посмотрела на Наталью, – Вас?

Наташа прищурила глаза и засопела. Челюсти сковало от переживаний – эта лахудра уведёт Володю, как пить дать – уведёт.

– Наташа она, – долгая пауза измучила Вову, и он предложил присесть.

– А меня – Марта, – с какой-то издёвкой сказала полуголая девица и совершила поклон с приседанием.

Будто издевается.

– Очень приятно, – сказал Саша безразличным голосом.

Володя сел, расправил примятое покрывало и предложил своё место Марте. Её подруга оказалась молчаливой. На её бледном лице так и читались неловкость, стеснение, разочарование. А вот у Марты совсем другое, широкое, вернее угловатое. Глазки-щёлочки посажены близко, нос прямой, а губы, как у папуаса – толстые, выпирают вперёд. Единственное, что в ней могло привлечь, так это фигура. Да-а, пропорции – что надо. И попа, и груди, ноги… А какой красивый маникюр на её длинных пальцах! Волосы подстрижены, на макушке огромный начёс, над ушами расположились чёрные заколки-невидимки, на правой руке браслет из слоновой кости, на левой – часики с кожаным ремешком, а на шее, кажется, золото? И в мочках ушей?.. А нет, в ушах – клипсы с огромными обручами, которые крутят на талии девочки во время урока физкультуры.

Наташа рассмотрела каждую деталь на этой вульгарной особе, ничего не упустила. На вторую девушку даже не взглянула. Она не представляла никакого интереса. Обеим подружкам на вид лет восемнадцать, не больше.

– Валерия, присаживайся, не стой, – Марта подозвала подругу.

Чего? Валерия? Ещё одна долбанутая… И откуда вы такие припёрлись? Одна с мужским именем, вторая – с весенним.

– Ты моя весна, – услышала Наташа шёпот Володи.

Он вытянул губы и прислонился к уху Марты. Сказал очень тихо, но Наташа услышала.

«Господи, какая нафиг весна? – Наташа не сводила глаз с влюблённой парочки. – Собачья кличка…»

– Ну что, пора накатить! – ох как Калинин повеселел, готов из штанов выпрыгнуть.

Вытащил из озёрной воды охлаждённый портвейн, обтёр сухой рукой и открыл. Наливая в грибатый стакан спиртное, хитро косился на Марту.

– Ты первая, – протянул ей вонючее угощение.

К Наташиной неожиданности Марта сразу выпила ужасный напиток и не поморщилась. К тому же отказалась от компота, который помог бы избавиться от кислого привкуса.

– Кто следующий? – Вова наклонил горлышко бутылки в стакан.

– Я! – Валерия подняла руку, как в школе.

О, и эта туда же.

Повторила тот же приём, но выдохнула с таким отвращением, будто из её горла вырвалось пламя. После девчонок выпили и ребята.

– Жарко, – протяжно сказала Марта и замахала рукой над лицом, откинув голову назад.

– Пойдём купаться? – Володя провёл пальцем по руке Марты, от плеча до локтя, и помог подняться.

Голова опьяневшей девушки пошла кругом от резкого рывка.

– Ха-ха! – расхохоталась она и набросила руки на шею Вовы.

Раскрасневшись, Наташа сжала губы и нахохлилась. Глядя на Марту, как она раздевается, чтобы искупаться, резко встала на колени и грозно рявкнула:

– Я тоже буду!

Стянув штанину с левой ноги, Володя обернулся.

– Что будешь?

– Пить! Наливай! – девочку одновременно трусило и выворачивало от злости.

– Ну-у, – стянув вторую штанину, Вова отправил просьбу Илье:

– Налей ей жигулёвского. Оно там, – показал рукой в сторону зелёного куста, – в воде.

– С ума сошёл? – Марта поправила лямки белого лифчика. – Она ж ещё маленькая.

– Не твоё дело! – сжав кулаки, Наташа вскочила на ноги. – Тебя забыли спросить!

Собираясь войти в воду, Марта обернулась и сказала с кривой ухмылкой:

– Мне-то что, – подошла к кромке, затянутой тонкой плёнкой тины, сунула пальцы ноги и побултыхала, разгоняя болотного цвета муть. – Хоть упейся, только вот… – вошла в воду по пояс и провела ладонями по водной глади, готовясь к заплыву. – От мамки тебе попадёт! Да и Володе тоже, – наклонилась вперёд, опуская живот в «парное молоко», и развела руками, разгребая перед собой водное препятствие. Над ступнями поднялся всплеск, раскидывая искристые брызги. Марта поплыла по-лягушачьи.

– Вов, – Илья с недоумением посмотрел на наблюдавшего за плывущей девушкой друга. – А правда. Ей и шестнадцати нет…

– А я тут при чём? – тело Володи заиграло мускулами, разминаясь перед прыжком. – Хочет, пусть пьёт.

Встал в позу, способствующую к разбегу, и рванул с места с криком: «А-а!»

Илья помялся немного, поразмышлял, представляя поддатую малолетку, идущую домой, а потом и её родителей с ремнём в руках и диким ором, да и плюнул.

– Действительно, а мы тут при чём? – снял шлёпанцы, прошёлся по берегу и забрёл в кусты вербы.

Пошарил рукой по илистому дну и, найдя бутылку, улыбнулся в своё отражение. Наташу обуял мандраж. Она ещё ни разу не пробовала взрослый «компот» (как бабушка называет пиво и вино). Но отказываться не хватило смелости. Наблюдая трусливыми глазами, как Илья открывает бутылку, приготовилась демонстрировать свой возраст, мол, какая нафиг малолетка? Смотрите, как я могу!

– На, – парень отдал шипящий напиток потерянному подростку и отошёл к воде.

Саша, сидящий у костра, смотрел за Ильёй и Наташей, не встревая. Это тоже не его дело. В няньки он не нанимался. Прислонив стеклянный край горлышка к губам, Наташа зажмурилась и подняла бутылку кверху, не рассчитав угол наклона. Кисловато-горькая пена полилась в приоткрытый рот, по щекам, шее. Стало омерзительно неприятно от липкой, прохладной жидкости, но самоуверенная Наталья устояла перед соблазном отказаться от глупой затеи – пить спиртное. Осушив половину бутылки, девчонка опустила руку и громко рыгнула, выпуская лишний воздух из желудка. В горле возник отвратительнейший привкус. Её чуть не вырвало, но она сумела удержать рвотный позыв, зажав рот рукой и глубоко дыша через нос.

– Э! – вдоволь накупавшись, Володя поспешил на берег. – У нас всего две бутылки!

Вылез из воды, попрыгал на одной ноге, и похлопал ладонью по уху, чтобы выбить капли воды из ушного канала.

– Забери у неё! – встряхнул головой, приблизительно как делают собаки, чтобы стряхнуть лишнюю жидкость с волос, подскочил к покачивающейся Наташе.

Девчонку накрыло моментально. От духоты и с непривычки пиво проворно распустилось по детским венам и ударило в голову кувалдой.

– И зачем ты сюда пришла? – поддерживая её одной рукой за талию, другой – под спину, Володя всматривался в помутневшие зелёные глаза, зрачки которых приобрели рыжеватые лучики, исходящие из расширенного зрачка.