Под ногами хрустели осколки, а тошнотворный запах, казалось, въелся в одежду и кожу. Подойдя к кабинету отца и игнорируя все рамки приличия, Сара открыла дверь и зашла в небольшое помещение.

Запах в кабинете был такой же, как и во всем доме. Сглотнув подступивший ком, Сара вздохнула и осмотрела небольшую комнату. За деревянным столом сидел мистер О’Нил и курил сигарету, немигающим взглядом смотря в окно. Услышав звук открывшейся двери, он перевел голубые глаза на вошедшую дочь и удивлённо поднял бровь.

— Ты что-то забыла? — его голос был холодный, безразличный. Сара поежилась от такого тона, но обиду не показала. Ей сейчас важно было сохранить безэмоциональность, дабы не показывать слабые стороны и не получить удар по ним.

— Хотела поговорить. Когда я могу вернуться домой? — отчеканила девушка и сложила руки на груди, чтобы хоть немного скрыть нервозность и волнение.

— Никогда, — не задумываясь, отрезал мистер О’Нил. Поднявшись со своего места, он затушил сигарету и подошёл к дочери. — С чего ты решила, что можешь вернуться? Мать выгнала? Выгнала. Вот и иди, куда ушла, — он безразлично пожал плечами и подошёл к мини-бару, доставая очередную бутылку алкоголя.

— Это мой дом. Так же, как и ваш, почему я должна уходить? — Сара стояла как статуя, боясь пошевелиться. Страх и обида окутали девушку мерзкими щупальцами, пробираясь к тонкой шее, дабы перекрыть доступ кислорода.

— А почему ты должна здесь жить? — сделав глоток прямо из бутылки, мужчина в наслаждении прикрыл глаза и мерзко причмокнул. — Ты ещё здесь? — снова посмотрев на неё, он раздражённо фыркнул, ведь ожидал, что нерадивая дочь уже покинула его обитель.

— Ты не ответил! Если ты забыл, то я ваша дочь! — отрезала Сара и, опустив руки, сжала кулаки так, что ногтями царапала нежную кожу до крови, но она этого и не заметила.

— Мерзавка! — рыкнул отец и в несколько шагов оказался возле дочери, хватая ту за шею, грубо сжав. — Как ты смеешь со мной разговаривать в таком тоне? Ты мне никто, поняла? — он кричал и плевал в лицо, казалось бы, родного человека. Запах из его рта вызывал тошноту, а некогда родные глаза смотрели с такой ненавистью… Хватка на шее становилась всё сильнее и сильнее, Саре не хватало воздуха, но она совсем не сопротивлялась, продолжая смотреть в глаза «любимого» отца.

Мистер О’Нил сверлил дочь взглядом, он ждал, когда та начнёт вырываться, молить о пощаде, предпринимать хоть какие-то попытки освободиться. Но этого не происходило. Девушка стойко выдерживала боль и отсутствие воздуха в лёгких, когда глаза уже начали закатываться, а силы покидать, мужчина отпустил её, бросив на пол, отряхивая руки, будто держал не дочь, а грязную вещь. Сара начала кашлять и судорожно хвататься за шею. В глазах темнело, а лёгкие буквально горели. Отец презрительно посмотрел на дочь и отвернулся к окну.

— Вали отсюда, — тихо, но довольно резко проговорил он, прикуривая очередную сигарету. Сара поднялась на ноги и слабой походкой пошла прочь из этого ужасного места.

«Теперь у меня точно нет дома и нет родителей.»

На первом этаже мать крутилась возле разбросанных вещей, видимо, старалась убираться. На дочь не обратила никакого внимания. Сара в глубине души надеялась, что мать сейчас её остановит, но нет. Разочарованно хмыкнув, она отправилась прочь из этого ада.

Уже на улице девушку начали душить слёзы. В груди стало нестерпимо больно, от чего О’Нил упала на асфальт, разбивая в кровь колени и стала кричать, выплескивая всю боль наружу.

— Ненавижу, всех вас ненавижу! За что мне всё это? За что?!

Пожалуй, это были самые страшные слова, которые могли услышать родители от своего ребёнка. Но Сару никто не слышал. Даже если бы семья О’Нил и услышали эти фразы, то значения не придали бы. Они её ненавидели, теперь она ощутила эту ненависть в полном объёме.

Девушка кричала на всю улицу, не волнуясь о том, что подумают прохожие. Ей было плевать. Сейчас она убедилась окончательно, что в этой жизни осталась одна, без поддержки родных людей, которые должны были быть рядом всегда. Сара разбивала кулаки в кровь об асфальт, после чего старалась вырвать клок волос. Она всячески пыталась сделать себе больно физически, чтобы заглушить душевные терзания.

Боль оглушающая, терзающая все внутренности. Сейчас Сара была сгустком ненависти и отчаяния. Взрослому человеку сложно пережить предательство родных, что говорить о девочке-подростке, которая и так находилась в переходом возрасте… Ей необходима была поддержка, но её нет и уже не будет.

За истерикой, она не сразу поняла, что её кто-то поднял, прижал к широкой груди, нежно поглаживая волосы. Подняв голову, она увидела того, кто ей так нужен. Майкл.

«Он здесь, пришёл, рядом… Снова».

— Маленькая, я здесь, всё хорошо. Тише-тише, — ласково шептал друг и покачивал её, как маленького ребёнка. Он подхватил девушку на руки и понёс в только ему известном направлении.

В таких тёплых и родных объятиях Сара успокоилась.

«Я не одна, мой друг рядом. Он никогда меня не бросает».

Сердцебиение Майкла убаюкивало и она стала постепенно проваливаться в сон.

Тёрнер же шёл и только поглядывал на подругу. На шее виднелись следы пальцев, руки разбиты, джинсы порваны и пропитаны кровью, от увиденного он сжал челюсти так сильно, что казалось скрежет зубов мог услышать каждый прохожий. В нём боролось два чувства: унести Сару в безопасное место, либо уничтожить нерадивых родителей девушки. Но, естественно, здоровье и безопасность подруги были куда важнее.

Когда Тёрнер не нашёл Сару в школе, то сразу понял, что она ушла без него, на звонки не отвечала, и Майкл быстро помчался к дому семейства О’Нил. Когда он уже подходил к нужному месту, то услышал душераздирающий крик, а когда увидел бедную девушку на асфальте, сердце пропустило несколько ударов. Как бы ему хотелось забыть увиденную картину, а большее желание было, чтобы Сара забыла этот кошмар и жила обычной жизнью подростка, ведь не заслужила она таких страданий.

Он быстрым шагом нёс девушку домой, пока та сладко спала в крепких руках. Ужасные мысли терзали голову Майкла, а злость накатывала все сильнее и сильнее, но он должен был держаться, сейчас самое важное — быть сильным, дабы уберечь близкую подругу.

Майкл быстро добрался до своего дома и, не теряя времени, понёс девушку в её спальню, укладывая на постель. Хорошо, что миссис Тёрнер не было дома, увидев уже родную и любимую Сару в таком состоянии, ей бы точно стало плохо. Парень осмотрел девушку, глобальных травм вроде бы не было, и он решил дождаться пробуждения подруги, а потом уже решать, что делать дальше.

Майкл спустился на первый этаж попить воды и привести мысли в порядок. Но его прервал звонок телефона.

— Да, слушаю, — не посмотрев на дисплей, резко ответил парень, набирая в стакан воды.

— Привет. Нужно поговорить, приходи в бар через десять минут, — голос говорящего был резок и отказов не принимал.

— Аарон, — устало вздохнул Майкл. — Я не могу, у меня тут проблемы.

— Жду через десять минут, — ещё раз повторил главарь Чёрных Драконов. — Придешь, всё расскажешь, вместе решим твою проблему, — проговорил Аарон и положил трубку.

Майкл шумно выдохнул, одной рукой взъерошил волосы и снова отправился на второй этаж. Зайдя в комнату Сары, он увидел, что девушка также спала. Её умиротворенное лицо говорило о том, что хотя бы во сне её ничего не беспокоило. Это не могло не радовать.

Написав небольшую записку, он оставил её на подушке рядом с О’Нил и отправился в бар Драконов. Ему совсем не хотелось оставлять подругу одну, но выбора не было. Если Аарон Хилл позвонил и сказал, что нужно прийти — значит, нужно. Выйдя из дома, он закрыл дверь на ключ и отправился в Драконье логово.

***

Сара открыла глаза и осмотрелась. Она находилась в комнате, дома у Тёрнеров. Как здесь оказалась, девушка не помнила. Последнее, что отпечаталось в памяти — крик, боль и кровь. А дальше пустота.

За окном уже были сумерки, сколько она проспала, не могла ответить. Поднявшись с кровати, О’Нил громко крикнула: «Майкл», но ей никто не ответил.