Располагалась штаб-квартира Ордена Феникса по адресу: Лондон, площадь Гриммо, 12.
Кстати, не было его перед нами. Одиннадцатый был. Тринадцатый был. А двенадцатого не было.
Сам адрес мне показали написанным на бумажке и посоветовали мысленно его произнести. И стоило только мне это сделать, как дом за номером двенадцать появился. Было впечатление, что дома одиннадцать и тринадцать просто раздвинули, а двенадцатый втиснули между ними. А затем меня просто втащили в дом, я и пикнуть не успел.
В прихожей было темно. Пахло сыростью, пылью и еще чем-то. Ощущение — как от заброшенного здания. А затем раздалось тихое шипение — и на стенах ожили старинные газовые рожки. В их слабом мерцающем свете возник длинный мрачный коридор с отстающими от стен обоями и вытертым ковром на полу.
Появилась невысокая, полноватая рыжеволосая женщина. Она обняла меня и объявила остальным, что собрание уже началось, и что Он только что появился. Кто такой был этот самый Он, я не знал, но то, что про него говорили с каким-то благоговением, что ли, мне совершенно не понравилось. Уж больно секту какую-то напоминало.
Меж тем, сопровождавшие меня куда-то двинулись. Включая женщину, объявившую о собрании. И я остался в прихожей один. Потом, правда, женщина вернулась. Видимо до нее дошло, что я никуда не двинулся. И она сопроводила меня в какую-то комнату. По моему аж на третий этаж. Кстати, по дороге мне попались прикрепленные к стене детские головы. Но, приглядевшись, я понял, что головы были нечеловеческие.
— Сука, куда я попал-то? — думалось мне по дороге, — точно секта какая-то. Не, не, не. Валить на хрен отсюда и, как можно быстрее. А то еще самого в жертву принесут.
Наконец, женщина указала мне на одну из дверей и торопливо ушла. И едва я вошел, как раздалось громкое птичье верещание, а следом еще более громкий возглас. И все поле моего зрения заполнила пышная масса густейших волос. Ко мне с объятиями кинулась девчонка, точнее девушка и чуть не сбила меня с ног.
— ГАРРИ! — тараторила она, — Рон, он здесь, Гарри здесь! А мы и не слышали, как ты вошел в дом! Ну, как ты, как ты? Ничего? Жутко злой на нас, наверно! Наверняка злой, я же понимаю, что от наших писем радости было мало, но мы не могли тебе ничего написать. Дамблдор строго-настрого запретил, а у нас так много всякого, что надо тебе рассказать! Да и ты нам массу всего расскажешь! Про дементоров! Когда мы о них узнали и про слушание в Министерстве — это просто возмутительно, я посмотрела в книгах, они не могут тебя исключить, не имеют права, в Указе о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних есть пункт об использовании волшебства при угрозе для жизни…
— Дай ему хоть вздохнуть, Гермиона, — вклинился в разговор тот, кого она назвало Роном. А затем, в воздухе раздался мягкий шорох и что-то белое, слетев с темного шкафа, опустилось мне на плечо.
— Хедвиг! — вдруг всплыло ее имя в моей памяти.
Белоснежная сова, которую я тут же принялся гладить, пощелкала клювом и ласково ущипнула меня за ухо. Кстати, среди вещей Поттера была большая птичья клетка. Но вот самой совы почему-то дома не было.
— Что тут с ней было! — сказал Рон. — Чуть до смерти нас не заклевала, когда в последний раз принесла твои письма. Вот, смотри…
Он выставил указательный палец правой руки, где виднелся полузаживший, но явно глубокий порез.
— Да хрен с ним, с твоим пальцем. Вы мне лучше вот что скажите — уставился я на парня и девушку, — объясните мне, что же такого я сотворил, что оказался вдруг чуть ли не заключенным без права переписки?
— А мы-то что, разве не хотели написать? — стал оправдываться Рон. — Гермиона вся извелась, твердила, что ты какую-нибудь глупость вытворишь, если будешь сидеть там один без новостей, но Дамблдор…
— …строго-настрого вам запретил, — подхватил я его речь. — Да, да. Это я уже слышал. Но, мне непонятно. А кто он, собственно говоря, такой чтобы что-то кому-то запрещать?
В общем, исходя из того, что мне наговорили, я понял, что возродился какой-то Тот-кого-нельзя-называть, а Дамблдор это очень-очень великий светлый. И не послушаться его, это… чуть ли не смерти подобно. И он возглавляет Орден феникса. Этот орден, вроде как, с этим которого называть нельзя борется. А еще у этого самого Дамблдора образовался самый настоящий культ личности. Как у Сталина, в свое время. Он видите ли сказал не писать Поттеру и они не писали. А вот, насчет Поттера, мне было не совсем понятно. Ну, если Дамблдор борется против Неназываемого, то Поттер-то здесь причем?
Было ничего непонятно, но воняло от этой истории знатно. Да и за Поттера обидно. Знаете, с одной стороны я ребят понимал. Все таки в этом возрасте взрослые еще имеют авторитет у подростков. Но с другой стороны, их, да и не только их, отношение к Поттеру было скотским. И это меня разозлило.
Кстати, когда речь зашла о дементорах, выяснилось, что за Поттером приглядывали. В тайне от него. Просто, в тот раз приглядчик оказался недобросовестным. И все, видите ли, рассердились. Особенно Дамблдор.
— Он страшно рассердился, — сказала Гермиона чуть ли не с благоговейным ужасом. — Мы его видели, когда он узнал, что Флетчер самовольно ушел с дежурства. Он рвал и метал.
— Ну, точно, культ личности, — думал я глядя на нее.
— Кстати, а тебя… тебя не беспокоит разбирательство в Министерстве магии? — тихо спросила Гермиона.
— Разумеется, нет, — ответил я, — чего там бояться-то? Ну заслушают, ну исключат. Я что не найду куда пристроиться? В крайнем случае протяну пару лет, а потом пойду в армию служить. По контракту. Ладно, вы тут посовещайтесь или, чем вы тут до моего приезда занимались. А я пойду посмотрю, вдруг собрание у них закончилось. Да и поговорю заодно, пусть меня обратно отвезут.
— Но, зачем тебе туда, Гарри? — в один голос воскликнули Рон и Гермиона.
— Да, потому, что там честнее. Там меня в открытую считают уродом и не стесняются об этом сказать. А здесь я нахожусь среди лицемеров, которые только изображают из себя моих друзей и доброжелателей.
С этими словами я вышел из комнаты.
Вот так вот, откровенно хреново, мое попадание и началось.
========== Знакомство с Кричером и суд ==========
А дальше мне повезло. Правда не настолько, насколько везет другим. Обычно, им сразу после попадания, достается куча плюшек, роялей в кустах и вундервафлей. Я же, фигурально выражаясь, стал обладателем, всего лишь, рояля. Но, зато раритетного. Изготовленного в свое время фирмой, чье название до сих пор является солидным брендом. Этим роялем оказался домовой эльф семьи Блэков по имени Кричер.
Но, давайте по порядку. Когда я вышел из комнаты своих, так называемых друзей, то отправился вниз. И вновь оказался у стены с головами. Как я уже говорил, головы были нечеловеческие. Вот меня и заинтересовало. Тем более, что на тот момент, я еще не знал, что помимо людей в этом мире живут другие разумные расы. Домовые эльфы, гоблины, русалки, кентавры и частично разумные пауки. Гномы и вампиры. Даже дементоры, со знакомства с которыми началась моя одиссея в этом мире, тоже оказались в какой-то степени разумными.
