А я не хотела думать.

Я хотела чувствовать.

Толкнув дверь, я вошла в квартиру и, проходя мимо бокового столика, бросила на него сумочку и ключ. Я слышала, как Киллиан закрыл и запер за нами дверь и последовал за мной в гостиную. Я стояла к нему спиной и смотрела на темную реку, но чувствовала его повсюду, словно он обнимал меня, хотя он и находился на другой стороне комнаты.

Понимала, что как только повернусь, все изменится. Я колебалась. Но Киллиан спросил:

— Скайлар?

И этого было достаточно. Он произнес мое имя своим сексуальным, черт побери, голосом.

Я обернулась, позволяя тому, как сильно я хотела его, вспыхнуть в моих глазах. Киллиан сжал висящие по бокам руки в кулаки, его ноздри раздулись.

А потом…

Потом мы бросились друг на друга. Наши тела столкнулись за мгновения до того, как соприкоснулись наши губы.

Это был не сладкий поцелуй, как в романтическом фильме.

Это были губы, язык, желание.

Прижимая мою голову к своей, Киллиан крепко сжал короткие пряди моих волос; я же впилась в его предплечья. Я вцепилась в Киллиана в надежде потеряться в нем.

Поцелуй был со вкусом тоски, разочарования, отчаяния и наказания. Наказание друг друга за чувства, которые, как мы знали, не должны были испытывать.

Я застонала в его рот, когда Киллиан другой рукой крепко сжал мою задницу, притягивая к своей горячей эрекции.

Этот звук заставил его сильнее вжаться в меня бедрами. Он разорвал поцелуй и, сжимая мою задницу, спросил:

— Откуда, черт возьми, взялась эта попка?

Я засмеялась, потянувшись к нему, желая вернуть его губы.

— Вырастила специально для тебя.

Звук его смешка отразился у меня во рту. Мы целовались все безумнее, и потребность внутри меня разгорелась до пламени.

Я нуждалась в нем внутри себя.

Я не хотела прелюдии. Или чтобы меня дразнили, растягивали, мучили.

Я хотела, чтобы меня заполнили. Чрезвычайно быстро. Я жаждала Киллиана внутри себя. Сейчас же.

Нащупывая пуговицу на его джинсах, я недвусмысленно дала это понять.

Затем мы оказались на полу, руки хватали и рвали, а губы и языки исследовали любое обнаженное место, которое могли найти. Я с отчаянием стащила с Киллиана рубашку, но до того, как добралась до футболки, он задрал подол моего платья. Своими длинными пальцами Киллиан схватил мои колготки у талии и дернул так яростно, что я услышала, как они порвались.

Но это никого не волновало. Киллиан стянул их вместе с трусиками. В процессе ожидаемо все зацепилось за сапоги. Ругаясь, Киллиан стащил один с ноги вместе с остатками колготок и нижним бельем.

Но когда он принялся бороться со вторым сапогом, мое терпение иссякло.

— К черту, — выдохнула я. — Просто войди в меня, Киллиан, сейчас же.

То ли я просто так произнесла его имя, то ли умоляла, то ли и то и другое вместе, но Киллиан оставил в покое мои сапоги и снова вернулся ко мне. Его поцелуи стали еще более голодными, когда я нащупала молнию на его джинсах.

Киллиан руками раздвинул мои ноги и скользнул в меня пальцами. Я рвано задышала. Обнаружив, что там уже влажно, он зарычал мне в губы. Разорвав наш поцелуй, посмотрел мне в глаза с таким голодом, какого по отношению ко мне никогда не показывал ни один мужчина.

И тот факт, что именно Киллиан смотрит на меня так, только усилило мою похоть.

— Ты такая мокрая. — Мышцы его лица затвердели от желания.

Он сел на меня, отчего мои руки безвольно упали вдоль тела. Я наблюдала за ним, наблюдала за его трясущимися руками. Все самообладание этого мужчины исчезло. Он вытащил из заднего кармана бумажник, нетерпеливо открыл его и достал пакетик из фольги.

От предвкушения я принялась извиваться под ним. Киллиан отбросил бумажник и потянул молнию на джинсах вниз. Не отрывая взгляда, стянул джинсы и боксеры ровно настолько, чтобы освободить толстый твердый член и, отсалютовав мне, разорвал упаковку презерватива.

Я пальцами вцепилась в ковер подо мной. Каждая секунда, которую отнимал Киллиан, казалась пыткой. Но, честно говоря, он надел презерватив в рекордно короткое время и буквально рухнул между моих ног, упершись локтями по обе стороны от моей головы и снова поцеловал.

Я широко расставила ноги, и когда Киллиан прижался ко мне, застонала ему в рот, а затем разорвала поцелуй, чтобы взмолиться.

— Киллиан.

Он толкнулся в меня. Жестко.

Мое желание значительно облегчило проникновение, но член был большим, толстым, и эта подавляющая наполненность, в которой я отчаянно нуждалась, выстрелила электрическими искрами удовольствия вдоль спины.

Мне нужно было больше.

— Киллиан, — снова выдохнула я, скользя руками вниз по его заднице, стягивая джинсы вниз, чтобы сжать пальцы на твердых мышцах.

— Черт, Скайлар, — прорычал он, пряча лицо в моем изгибе плеча, приподнялся на руках и двинул бедрами.

Если раньше все просто вышло из-под контроля, то теперь превратилось в животный хаос. Все, чем мы были, чего хотели и в чем нуждались, сосредоточилось вокруг горячего быстрого и жесткого члена внутри меня. Мои бедра инстинктивно поднимались, чтобы встретиться с его. Мои крики заполнили его уши, а его стоны заполнили мои. Я так яростно вцепилась в Киллиана, что, наверное, на нем останутся синяки.

Напряжение внутри меня сжималось. Сжималось и скручивалось каждый раз, когда он выходил и врезался обратно.

Так переполнено.

Это было накатывающее блаженство.

— Я скоро, — выдохнула я.

Киллиан потянулся к моему бедру, обхватил его своей большой рукой и прижал к себе, меняя угол толчка.

Напряжение внутри разлетелось вдребезги, в глазах замигали огоньки, и я полетела в какую-то прежде неизвестную физическую нирвану. Мне кажется, я даже закричала.

Наслаждение прокатилось по телу, внутренние мышцы пульсировали и сжимались вокруг Киллиана. Его бедра забились быстрее, прижимаясь ко мне, а затем замерли. Киллиан выкрикнул мое имя и до синяков сжал пальцы на моей ноге; его бедра дернулись от напряжения и пульсации освобождения.

Когда прошла кульминация оргазма, Киллиан отпустил мою ногу и навалился сверху. Я почувствовала его жаркий тяжелый вес и закрыла глаза, наслаждаясь самым сладким, самым желанным удовлетворением, которое когда-либо испытывала.

Наше затрудненное дыхание заполнило квартиру.

Мое сердце колотилось быстро и очень сильно.

Наконец, шум крови в ушах затих, и я полностью осознала произошедшее.

Я развалилась на полу гостиной, а Киллиан лежал сверху, между моих ног, все еще внутри меня. Платье было задрано до талии, нижнее белье и рваные колготки болтались на правой лодыжке, на этой же ноге остался сапог. Киллиан, напротив, был полностью одет.

Это было безумие.

По-животному.

Низменная потребность иметь Киллиана внутри себя после нескольких недель прелюдии.

И это был лучший секс, который у меня когда-либо был.

Так что я лежала, надеясь, что Киллиан все не испортит, не позволит реальности вторгнуться в мою жизнь.

Наконец, он поднял голову, так что наши губы оказались в нескольких дюймах друг от друга. У него был веселый мягкий взгляд глубоко удовлетворенного человека. Мои губы дернулись в облегченной улыбке.

— Что ж, мы определенно повторим это.

Из меня вырвался смех, сотрясая все тело. Мы улыбнулись друг другу, и я ответила:

— Да, повторим.

ГЛАВА 22

— Во всем виновато платье.

Я склонила голову набок и недоверчиво уставилась на Киллиана.

— Серьезно? Это было из-за платья?

Мы переместились с пола в гостиной на кровать в спальне. Потом, пока Киллиан приводил себя в порядок в ванной, я переоделась в майку и свежее нижнее белье.

Киллиан появился на пороге и сразу завис, упиваясь моим видом: сидящей на кровати и ждущей его. Задержался взглядом на моих голых ногах, а затем сбросил туфли. За ними последовала футболка, джинсы, и я снова почувствовала жар и нарастающее желание. Когда мы Киллианом занимались сексом, я, вцепившись в него конечностями, чувствовала его сухие мышцы, но, увидев воочию, очень обрадовалась за свои девичьи местечки.