Размялись легкоатлетки— и давай прыгать. Самой длинноногой и пружинистой оказалась Силия. (Печальная судьба остальных красавиц, которые сигали над розовым кустом, укрыта пеленой молчания.) Однако Силия смошенничала. Ее кунг-фу сработало неидеально, и она-таки сбила своим прыжком один зеленый листочек. Не желая выпускать ценную победу из рук, она схватила его и проглотила…

За что и поплатилась. Долго ли, коротко ли, но поняла Силия, что розовый куст оказался не просто кустом. Живот стал расти как на дрожжах. В отчаянии она прибежала к своим подружкам-феям и взмолилась сделать хоть что-нибудь. «Рожай, воспитаем», – ответили ей феи.

Появившуюся на свет дочку назвали Лизой, и каждая из фей потрепала ее за щечку и умилилась розовым пяточкам. Кроме одной, которая до того спешила на крестины, что споткнулась и так шмякнулась головой, что вместо того, что полагается говорить в таких случаях, но что не пропускает цензура, выдала проклятие. Она пообещала, что через семь лет матушка будет расчесывать волосы Лизы и забудет в них гребень, отчего та мгновенно умрет.

Подумайте: забудет гребень! Это как хирурги, которые зашивают пациентов с тампонами или щипцами внутри… Как можно забыть гребень? Но, ясное дело, именно это и произошло. Убитая горем Силия положила Лизу в гроб, но этого ей показалось мало, и она поместила дочку в семь гробов – один в другом, как матрешки. Ключик от покоев с девой в гробах она носила с собой до самой своей скорой смерти, а умирая, отдала брату и велела никогда не открывать тайную комнату.

Брат-барон строго следовал наказу покойной сестры и держал свою племянницу за стеклом, как бабушкин сервиз, пока однажды не уехал на охоту, оставив дом на попечение молодой жены. «Вот ключ, – сказал он, – ни за что не открывай ту комнату».

«У него там баба», – поняла жена и комнату немедленно открыла, обнаружив там – что бы вы думали? Прекрасную девушку! Да, даже мертвая, Лиза росла, а гробы росли вместе с ней. Наверняка она лежала в наушниках и глядела в потолок, а когда зашла тетка, закричала: «Закрой дверь! Ты нарушаешь мои границы!» За такое хамство братова жена вытащила незнакомую девицу за волосы из стеклянной тары, тут-то гребень выпал, и Лиза ожила – как Вэнь Нин, когда ему гвозди из головы вытащили.

Так и выяснилось, что все это время в доме жил еще один человек, который не платил за коммунальные услуги. Тетка обрядила нахлебницу в лохмотья и состригла ей волосы, а потом избила так, что мать родная не узнала бы. Барон, который был человеком мягкосердечным и добрым, уточнил, почему с ними поселилась какая-то незнакомая избитая девушка, но супруга успокоила его: мол, это ее родственница, ее бить можно.

Так и жила Лиза у дяди и тети, как Гарри Поттер, в черном теле, пока однажды на праздник дядя не отправился в город и не спросил, что бы ей привезти такого. «Может, – говорит, – ты цветочек аленький хочешь?» Тут-то Лиза и выдала:

– Дорогой дядя, привези мне, пожалуйста, точильный камень, нож и куколку!

– Может, только куколку? – стал торговаться дядя, не желая давать нож в руки вечно избитой служанке.

– Точильный камень. Нож. И куколку, – упрямо повторила она. – А если не привезешь, то не сможешь домой вернуться.

Короче, доводы оказались весьма убедительны.

Что же сделала Лиза, получив обещанное? Наточила нож, посадила перед собой куколку и сказала:

– Или ты мне будешь отвечать, или я тебя проткну.

Она явно могла бы вести курсы по нейролингвистическому программированию.

Куколка быстро подтвердила, что будет отвечать и всячески сотрудничать со следствием. Все остальное время она играла роль психотерапевта для Лизы, хотя каждый сеанс у них начинался с угроз расправы. А могла бы сделать куклу вуду, ну да ладно… Все равно всё закончилось хорошо. Задушевные беседы подслушал сам барон, свою жестокую жену отослал прочь, а сам (такой весь не жестокий) выдал Лизу замуж за того, кто ей приглянулся.

А даже если бы она ему не приглянулась, у нее ведь были куколка и нож.

Существует несколько теорий о том, кто послужил прототипом гриммовской девы в гробу. Согласно одной, это была баварская баронесса Мария София фон Эрталь из городка Лор-на-Майне. Ее мать умерла, рожая своего десятого ребенка. Через год отец Марии, судья Филипп Кристоф фон Эрталь, женился на богатой вдове Клаудии Хелене Элизабетте фон Райхенштайн, которая страшно невзлюбила весь его выводок, но особенно жестока была с Марией. В замке, где жили фон Эртали, на стене висело зеркало тонкой работы: Филипп, владелец зеркальной мануфактуры, подарил его жене после свадьбы. На зеркало до сих пор можно посмотреть в музее Шпессарт в местном замке.

Нашлись и гномы: недалеко от замка было множество шахт. Их тоннели были такими узкими, что проникнуть туда могли только дети. А чтобы их было заметно издалека, они часто носили пестрые колпачки. Не исключено, что, описывая гномов, авторы вдохновлялись маленькими шахтерами.

Однако немецкая Белоснежка так и не вышла замуж, а умерла в 71 год, слепая и беспомощная. Большая загадка, почему над ее могилой установили мраморное надгробие: женщинам редко доставались такие почести. Нашли его совсем недавно, в августе 2019 года, и теперь камень находится в Историческом музее Бамберга в южной Германии.

Недавно я случайно наткнулась на легенду, записанную историком и фольклористом Эрнстом Людвигом Роххольцом и опубликованную в его книге «Швейцарские легенды из Ааргау». Она называется «Смерть семи гномов» (Tod der sieben Zwerge). Это альтернативная история Белоснежки. С вашего позволения, приведу ее тут целиком:

«На одной из высоких равнин между Бруггом и Вальдсхутом жили семь гномов в небольшом доме. Однажды поздним вечером к ним постучалась красивая молодая крестьянка, потерянная и голодная. У гномов было всего семь кроватей, и каждый хотел отдать гостье свою. В конце концов старший гном взял девушку к себе, но, едва они уснули, к дому подошла другая крестьянка. Она тоже постучалась в дверь и попросилась на ночлег. Первая гостья сказала, что у гномов всего семь кроватей и ни для кого больше места не найдется.

Женщина разозлилась и назвала девушку шлюхой, заподозрив, что та делит постель со всеми семью мужчинами. Пригрозив, что скоро этому безобразию будет положен конец, незнакомка ушла, но вернулась в ту же ночь в компании двух мужчин с берега Рейна. Они ворвались в дом и убили гномов, трупы закопали в саду, а сам дом сожгли. Куда делась девушка – неизвестно».

К слову, не всегда роль злодейки, которая жаждет крови Белоснежки, играет мачеха. Временами эту функцию на себя принимает родная мать. Скажем, такова моя любимая фламандская история Белоснежки из Хамме, записанная в 1924 году двумя авторами-фольклористами Полем де Моном и Альфонсом де Коком в книге «Чудесные истории Фландрии из уст народа» (Wondervertelsels uit Vlaanderen uit den volksmond opgeteekend).

В этой сказке девушку звали Маурисия, а ее матери помогало не какое-то там вшивое зеркало, а самый настоящий демон с паучьей головой. Как-то между делом за чашечкой чая он сообщил своей протеже: чтобы стать самой красивой, нужно всего-навсего убить собственную дочь. Матушка, недолго думая, отправила двух слуг расправиться с кровиночкой, а в качестве доказательства, что поручение выполнено, потребовала клочок одежды Маурисии, прядь ее волос, бутылку с кровью и кусочек языка. Вот такой вот загадочный набор юного линчевателя! Но слуги, как водится, дали слабину и пожалели не только Маурисию, но и ее ручную овечку. Они отправились на рынок, купили там козу и отдали своей нанимательнице ровно то, что она просила…

Покойся с миром, коза.

Спасенная же девушка, долго ли, коротко ли, завела дружбу – с кем? Правильно, с семнадцатью убийцами-головорезами, проживавшими в пещере. Лихое, должно быть, было времечко у Маурисии! Как говорил Дин Винчестер из «Сверхъестественного»: «Я видел такой фильм».