— Всё в порядке, капитан Айзен, — отрицательно мотнул головой Кучики. — Он хотел выполнить приказ. Вина лежит на моём лейтенанте за промедление.
Руку с его головы не убирали. Со стороны это выглядело, словно капитан жалел офицера, который просто пытался выполнить приказ, но пострадал. Ичиго же ощущал, как его фиксируют на месте, удерживая от лишних разговоров. И он молчал. Если ценой за то, чтобы избавить его от кошмара, было послушание этому человеку, он заплатит её.
Прежде, чем они смогли уйти, его схватили за предплечье. Это был лейтенант. Выражение его лица было точь-в-точь, как у Карин, когда та приходила со школы и тренировки уставшая и не имеющая сил даже на сарказм.
— Куросаки, заскочишь позже в шестой? Мне нужно выпить.
Теперь Ичиго действительно не понимал, что происходит. Они ведь… встретились чуть больше часа назад… Но Абарай говорил так, словно они знакомы уже лет десять… Он неуверенно кивнул, и этого хватило лейтенанту, чтобы отпустить его.
— Мир пытается подстроить новую реальность под нашу игру, — глухо бросил Айзен, когда они ушли достаточно далеко, оставшись наедине. — Ты хорошо поработал. Я беспокоился, что у тебя не выйдет, и время снова зациклится, но ты молодец.
— Что происходит, чёрт побери?! — сорвался куросаки. — Объясни мне!
— Подожди немного, пожалуйста. Я знаю, что ты устал и напуган, но потерпи ещё несколько минут. Я расскажу всё, что знаю.
Ичиго поразился сквозящему в чужом голосе отчаянию. И послушно умолк. Периодически на него косились, но Ичиго понял по взгляду, что мужчина просто пытается убедить себя, что… Куросаки настоящий. Что он не часть кошмара…
— Я не знаю, что творится вокруг, — честно сказал Айзен, когда они оказались внутри просторного уютного кабинета. — Это всё напоминает спектакль или, к чему я больше склоняюсь, программу. Стоит кому-то в ней совершить ошибку, она либо вырежет её, либо зациклит время, чтобы переменные исправили её, вернувшись в правильное русло. Она идёт своим ходом, а вот мы… Я затрудняюсь дать нам определение. С одной точки зрения, не подчиняясь программе, мы являемся главными ошибками, но нас не вырезают, а корректируют. Выходит один вывод: программа создана для нас.
— Люди… — Ичиго сглотнул. — Они как куклы. Я видел… это. Они…
— Да, — мрачно согласился Айзен. Он снял очки и растёр веки. — Если они не требуются в данный момент действия программы, то начинают вести себя, как запрограммированные роботы. Не надо объяснять, я в этом аду больше сотни лет живу. И за всё это время ты, Ичиго, первый, кто видит это безумие. Я давно уже решил, что это мой личный ад…
— Так… значит, мы должны следовать программе? — попытался понять Ичиго. — Чтобы больше…
Куросаки неопределённо махнул рукой, вспоминая лицо Карин. Айзен покачал головой.
— Ты ведь ощущал, как мир начал сходить с ума, когда ты отказался идти за Рукией Кучики? И как он корёжился, когда ты начал следовать моим словам, но на этот раз не стал зацикливать время или как-то наседать на тебя? — Ичиго медленно кивнул. — Я заметил, что если делать вид, словно всё так и задумано, добавить пару новых переменных, подтверждающих твоё действие, то можно самому написать новую программу. Как я изменил твои исходные данные. Сейчас в воспоминаниях шинигами начинает вырисовываться новый офицер, а вот в Мире Живых о тебе, напротив, забывают.
— Абарай. Говорил так, словно мы сто лет знакомы.
— Именно. Так оно и работает…
— Но ведь раньше всё было в порядке! — воскликнул Куросаки срывающимся голосом. — Раньше всё было нормальным!
— Нет, — покачал головой Айзен, мёртвым взглядом смотря на него. — Просто ты был таким же, как они.
Ичиго понадобилось время, чтобы переварить эту новость. Он молча сел на диван.
— Я в этой программе позиционируюсь, как злодей, — неожиданно добавил Айзен. — Чьей целью было убить Короля Душ. Это бог, грубо говоря. Если я правильно понял, ты должен был меня остановить.
— А теперь?..
— Программа не изменилась. Она начинает крутить по кругу дни, если я не подчиняюсь ей. Я уже узнал, что если начинаю говорить о странностях, то никто не понимает. А вскоре забывает. Забавно, правда? Я к тому, что нашего разговора сейчас словно не происходит. Программа его не засчитывает. Даже если кто услышит, то ничего не поймёт. Думаю, она просто подкорректирует твои новые данные, оставив фактом, что ты должен будешь одолеть меня.
Голос капитана Айзена был измученным. Ичиго представил, насколько же это страшно: остаться в этом кошмаре на столетия. Он сам сходил с ума от нескольких недель…
— Не волнуйся. Мы единственный живые существа в этом кошмаре, так что, думаю, не стоит беспокоиться о вопросах верности. Мы будем на одной стороне, — говорил Айзен так, словно пытался убедить самого себя, но Ичиго быстро закивал. Плечи мужчины ощутимо расслабились. — Если программа начнёт бунтовать…
— Перепишем её. Как сегодня, — понял Куросаки, ощущая облегчение от мысли, что рядом с ним такая же жертва, как и он.
— Но не стоит злоупотреблять этим, — кивнул Айзен со смешком. — Я продолжу следовать программе. Тем более, это идёт в одну сторону с моим планом.
— Каким планом?
Айзен улыбнулся. Настолько холодно и жестоко, что Куросаки ощутил дрожь.
— Убить Короля Душ, разумеется. У меня стойкое подозрение, что именно он сотворил этот ад. Может быть, это даже не настоящий мир, а просто реконструкция, в которой я должен мучиться.
— Если это твой личный ад, то почему я то страдаю здесь?! — прорычал Ичиго.
Айзен пожал плечами.
— Может ты чем-то тоже обидел его?
ОшибкаБыть разрубленным пополам чертовски больноОшибка
