– Осторожно, дура! – прикрикнула старшая сестра.

Зань, в своём чутье уверенная, дотронулась вновь до чистого металла ладонью. Ленна бросилась за припаркой от ожогов, что стояла на полке, но младшая сестра подняла невредимую руку.

– Он холоден, – неуверенно призналась она, будто не веря собственным словам. – Как труп, холоден. Это Драконья Гибель, ведь так? – обратилась Зань к Дэнде.

Тот лишь самодовольно ухмыльнулся. Ленна, не явив доверия ни гостю, ни сестре, взяла очищенный кусок, сжала в руке так, что чуть не пустила себе кровь. Несколько искр пробежало чрез металл, высвободившись быстро угасающими точками света.

– Действительно, колдуново железо, – покивала она.

– Но кто станет ковать мечи из металла, что годится лишь колдунам да знахарям? – спросила старшая сестра не то у всех присутствующих, не то у самой себя. – Он дорог и ломок, совершенно не годится для холодного боя.

Игна взяла у сестры кусок меча. Сначала, закрепив в тисках, она хотела фрагмент древнего орудия погнуть, испортить – но осколок не поддавался. Тогда мастерица положила его на древнюю наковальню. Определив себе точку удара, Игна хорошенько размахнулась, раздался громкий одинокий звон… Молот отскочил от клинка, как копыто от пыльной дороги, а мастерица, потеряв ненадолго равновесие, чуть не упала на пол. Улулад, сохраняя совершенную пустоту в глазах, удержал Игну за плечи.

– Крепок, зараза!.. – она грубо вырвалась из рук странника и отложила инструмент.

Дэнда, всё это время молча наблюдающий над опытами сестёр, лишь пожал плечами, выказывая полное отсутствие удивления результатам. Затем он со всей возможной осторожностью приподнял осколок кончиками пальцев и метнул обратно в сундук.

– Видать, отец вам мало чего рассказывал, – произнёс он с нотой разочарования. – Искусство создавать оружие из Драконьей Гибели жило и погибало множество множеств раз, исчезало вместе с немыми мастерами лишь затем, чтобы родиться вновь в других умах. До сих пор мы не встретили кузнеца, способного выковать даже ножа из колдунова железа… Но почему-то мне верится, что я да братец мой закончили свои поиски, – добавил он многозначно.

Сёстры переглянулись. Казалось, что пора выставить незваных гостей, закрыть дверь на засов и вернуться к работе, не вспоминая ни вслух, ни в уме об этой встрече. Но Ленна, не сдержав природного любопытства, решила прояснить хотя бы для себя один-единственный вопрос – немного глупый, отчего ответ мог стать очевидным и опровергающим домыслы молодой мастерицы:

– А зачем вашему владыке оружие из Драконьей Гибели?

– Не ваше дело, – отрезал Дэнда.

– Демоны желают вернуться, – произнёс негромко Улулад, не отводя взгляда от горизонта. – Мы должны защитить владыку от посягательств на жизнь его. Должны. Должны. Должны.

Сёстры были повергнуты в глубокий шок. Великая дрожь кротко коснулась даже стальных рук Игны, что всем видом не выдавала и тени ужаса. «Если хоть половина рассказов отца правдива, значит, на королевство – нет, на весь континент! – упадёт страшная беда. Неужели эти двое с алой кожей и светлыми глазами – предвестники чудовищного века?» – сверкнуло в её уме.

– Ну вот, не можешь ты держать язык за зубами, братец Улулад, – забормотал раздосадованно Дэнда, – девушек в могилу сведёшь такими громкими словами.

– Он не врёт, странник Дэнда?! – Зань, места себе не находя, мерила мастерскую шагами. – Демоны и Опалённые вновь сойдутся в бою?!

– Мы никогда не врём, – прояснил Дэнда, не скрывая обиды, – ложь – удел двуногих… А про Опалённых мы знать не знаем: святыня их закрыта надёжно и глубоко, а что от них осталось… – он кивнул на сундук, – перед вами.

– А как же Бессмертные? – почти шёпотом спросила Ленна. – Мастеров среди них – тьма, наверняка кто-то да знаком был с самими Опалёнными.

– В колдуновом железе им нужды нет, и демонов дети Смерти не страшатся.

– Сиенна знала про владыку, – озвучил свои немногочисленные мысли Улулад, – не слушала нас горелая роза.

– Ты слишком болтлив сегодня, братец, – прошипел сквозь стиснутые зубы алый гость.

Игна, устав от вопросов сестёр, решила задать свой:

– И когда придёт демонов час?

– Владыка не назвал сей дочерна тёмный день, но это произойдёт скоро даже по вашим меркам.

– Вот что сказал наш господин, завидев краем глаза дни, ещё не пришедшие. – Дэнда взял долгую паузу, позволив предсказанию осесть в молодых умах. – Мы не можем требовать с вас, мы не станем просить – вы будете нам должны, если мы заключим сделку.

Теперь сёстрам всё было ясно: судьба порог с двумя гостями переступила. Это – испытание, что возложено на род Стук, от их действий будет зависеть жизнь не только какого-то там повелителя, но и всего рода людского. Зань, Ленна и Игна переглянулись: младшая не скрывала ужаса в глазах, средняя хотела спрятать взгляд от любимых лиц, и только старшая, быстро взвесив их таланты и недостатки, улыбнулась сёстрам. «Мы справимся», – сказала она лишь своим видом.

– Дэнда, Улулад, мы возьмём заказ! – произнесла громко Игна. – Но у нас есть два условия.

И вновь Дэнда с трудом проглотил чуть не вырвавшееся недовольство: с каких пор эти обречённые души были так храбры или невежественны, чтобы ставить условия слуге господа всех господ?

– Я весь внимание, – стиснув зубы, кивнул алый гость.

– Первое. То, что не уйдёт из этого сундука в работу, мы оставим себе.

– Какая наглость! – выпалил Дэнда, сделав шаг в сторону сестёр. – Дерзкая девчонка, знай место!

Улулад схватил брата за плечо и замотал головой.

– Имеют право, Дэнда… – голос громилы был спокоен и невозмутим, как льдина. – Не спорь.

– Второе, – продолжила старшая сестра, – что бы ни приключилось с нами, ни ваша милость, ни ваш гнев не должны коснуться рода Стук: ни предков, ни потомков. Они здесь ни при чём.

– Хорошо. – Дэнда лениво отмахнулся. – Это всё?

– Да, – уверенно ответила мастерица.

– Тогда я повторю.

Почти слово в слово алый странник вновь рассказал о непростом деле, о трёх шедеврах и о щедрой награде; снова помянул, сколь точны и совершенны должны быть эти орудия.

– Мы явимся в ночь трёх лун, через девятнадцать солнечных кругов, – объявил алый делец. – Мы щедры наградой, но и не скромны гневом.

– Мы согласны, странник Дэнда.

Тогда гость обнажил кинжал, оставшийся в напоминание о старом безумце, встретил остриё кончиком своего указательного пальца, почти неслышно зашипел от боли. Тёмные капли побежали по фалангам, через ладонь, оставаясь возле запястья.

– Тогда решено! – произнёс он громко. – Зань, Ленна и Игна согласны создать шедевры во славу владыки и передать нам в ночь трёх лун. Боги, души и звёзды – свидетели сего договора.

Он пошёл вокруг сестёр, роняя кровь в их длинные тени до тех пор, пока мрак не побагровел. Ещё каплю он бросил в пламя горна. Сёстры почувствовали, как будто что-то закралось в линии темноты, тянущиеся от их пят.

Огонь покраснел, заливая кузню светом неверным, проклятым. То был не трюк, даже не магия: что-то совершенно иное, в старых книжках предписанное существам, стоящим у самых истоков человеческого знания о колдунстве. Пламя моргнуло – и стихло, как если б не было его. Недолгий ритуал, скрепляющий слова тенью и кровью, окончен.

Заскрипела лестница, ведущая на второй этаж. Босые ноги, спотыкаясь о потревоженный сон, несли своего напуганного владельца к дочерям.

– Что здесь происходит? – влетел в кузню старый мастер. – О Междумирья Жители, кто эти люди?

Отец пригляделся – и замер в ужасе. Алые лица, являвшиеся ему в глубоких кошмарных снах, перешли порог дома кузнеца и смотрели на него из полумрака, сверкая лунами-глазами. Слуги стояли, обвивая дочерей мастера цепями страшного долга, пальцы алого господина, призванного безумцем в мир людей, ощущал он на шее своей, и дыхание Регола ненадолго прервалось.